Мисс Харрисон была слишком ленива, чтобы проводить их до ожидавшей у переднего крыльца повозки, запряженной пони. Сначала Бьюлу несла горничная, а на лестнице девочку взял лакей Джордж. Он болтал с ней, подбрасывал, словно игрушку, вверх, отчего она заливалась хохотом и повторяла: 'Еще, еще!", пока Джордж наконец не сказал ей строгим голосом:
– У вас головка заболит, и тогда мне пропишут по первое число!
При этом он подмигнул Арабелле, мол, его это не очень-то и пугает, и девушка не могла удержаться от мысли, как к подобным манерам отнесся бы сэр Лоренс. Джордж не только был на удивление фамильярен, но и позволял себе расхаживать по дому в одной рубашке и желто-голубом полосатом жилете, по-видимому, обозначавшем ливрею.
– Развлекайтесь! – помахал рукой им вслед Джордж, когда повозка тронулась.
На козлах сидел грум, дряхлый и совершенно глухой, в этом Арабелла быстро убедилась, попытавшись завязать с ним беседу, а везший их ожиревший пони явно страдал от недостатка движения. Но как бы то ни было, в открытой тележке они могли насладиться свежим воздухом и солнечными лучами, ласкающими лица.
Прохладное утро перешло в жаркий день. Никогда еще окружающая природа не казалась Арабелле такой восхитительной. Среди молодой весенней зелени начинали появляться первые летние цветы.
Бьюла была в восторге от поездки.
– Но… пошел! Но! Но! – все время приговаривала она, и забавная бессвязная речь выдавала ее физический изъян да же сильнее, чем искривленное тело.
Арабелла с грустью подумала, что с возрастом девочка может стать отталкивающе уродливой, но сейчас и слишком большая голова, и похожее на луну лицо были полны младенческого очарования. Да, Бьюла казалась странной, но ее вид не мог вызвать ничего, кроме сострадания.
Они ехали по неровной пыльной дороге, которая кольцом охватывала парк. Как же Арабелле хотелось пробежаться по траве, походить среди деревьев, ощутить аромат сосен, услышать, как шуршат под ногами прошлогодние листья!
Внезапно среди деревьев показались первоцветы, целая золотистая полянка, с рассыпанными среди них лиловыми фиалками.
– Стойте! – не удержавшись, закричала девушка груму – Остановитесь, пожалуйста!
Ей пришлось повторить свою просьбу несколько раз, прежде чем он понял, что от него хотят. Он остановил пони и открыл дверь повозки.
Арабелла подхватила ребенка на руки. Ноша была нелегкой, но она благополучно перенесла девочку в лес и, поставив на землю, велела идти.
Девушка вполне правильно рассудила, что Бьюле следует гораздо больше ходить самой. Разумеется, окружающим было проще носить девочку на руках, чем поощрять ее неверные шаги или терпеливо дожидаться, пока она доковыляет до нужного места.
Бьюла с готовностью согласилась походить, и Арабелла медленно повела ее по лесу, радуясь волнению колокольчиков, восторженным криком приветствуя оленей, в испуге покидающих свое обиталище.
Именно в этот момент перед ними предстало лесное озеро в окружении склонившихся над неподвижной водой ив. Освещенная солнцем вода казалась золотой, а там, куда лучи его не доходили, была таинственно-зеленой. Воистину зачарованный уголок!
– Посмотри, Бьюла! – воскликнула Арабелла. – Ты только посмотри, как красиво! Сюда приходят олени пить воду.
И здесь водится рыба – маленькие форельки с пестренькими коричневыми спинками.
Тяжело дышавшая от непривычно долгой ходьбы Бьюла ничего не ответила. Не в силах больше ждать, Арабелла подхватила девочку на руки и понесла к озеру.
– Водичка! Водичка! – радостно кричала довольная Бьюла.
Внезапно Арабелле пришла в голову идея.
– Хочешь поплескаться? – спросила она девочку. На лице Бьюлы выразилось недоумение.
– Сунуть ножки в воду и болтать ими.
Девочка с готовностью сделала шаг вперед.
– Нет, нет! Сначала сними туфли! – рассмеялась Арабелла и, усадив девочку на мох, сняла с нее туфли и чулки.
Поддерживаемая Арабеллой, она сначала осторожно, а потом все смелее стала шлепать ногами по прозрачной воде.
– Ну, вот ты и плещешься.
– Бьюла плещется… плещется! – повторила Бьюла, и ее неподдельный восторг вызвал у Арабеллы улыбку.
Попробовав воду рукой и убедившись, что она нехолодная, девушка приняла решение. Она часто купалась с отцом к озере около дома. После бешеной скачки они отпускали лошадей на водопой, а сами погружались в прохладную чистую воду.
"Ты плаваешь, как маленький дельфин", – глядя на Арабеллу, говорил отец.
Вспомнив его слова, девушка повернулась к Бьюле:
– Хочешь посмотреть, как я плаваю? Я покажу тебе, как кувыркаются в воде дельфины.
– Плавать? – переспросила девочка.
Арабелла быстро убедила себя, что ее купание в озере вполне можно считать частью Бьюлиного образования, поэтому пока девочка плескалась в воде у берега, она быстро разделась. Конечно, можно было бы искупаться в сорочке, обычно она так и делала, когда была с отцом, но сейчас она боялась, что свое появление в замке с мокрой сорочкой ей придется как-то объяснить.
Арабелла была уверена, что мисс Харрисон, как, впрочем, и большинство окружающих, придет в ужас от одной только мысли, что она купалась в общественном месте, пусть даже в таком, где ее никто не мог видеть. Мать Арабеллы слишком часто выражала общепринятую точку зрения по этому вопросу.
"Девочке не пристало купаться у всех на виду, словно мальчику или мужчине, – говорила она. – Вряд ли кто-нибудь одобрит такое поведение".
"А никто и не узнает, – отвечал отец. – Если, конечно, ты не расскажешь".
"Подозревать меня в подобных вещах! Я настолько потрясена вашим поведением, что даже и говорить о нем не хочу!" – возмущалась мать, но они только смеялись над ней.
И сейчас Арабелла, зная, что рядом с ней только Бьюла, которая полностью на ее стороне, вошла в воду. Ощущение прохлады на обнаженном теле явилось как потрясение, но это было потрясение от восторга. Она поплыла через озеро, а потом назад к девочке, не сводившей с нее взгляда широко распахнутых глаз.
– Смотри, Бьюла, сейчас я стану дельфином!
Арабелла кувыркалась в воде, погружалась в прохладную глубину и, стряхивая волосы с глаз, появлялась на поверхности.
– Еще! Еще! – заливаясь хохотом, кричала Бьюла.
– Знаешь, что я сейчас сделаю? – сказала Арабелла. – Видишь вот эту скалу? Я заберусь на ее вершину и нырну оттуда в озеро.
– Нырнешь? – с любопытством переспросила девочка. Слушая Арабеллу, она узнавала множество новых слов.
– Да, нырну, как птичка. Я брошусь вниз, как ласточка, когда она хочет пить. Смотри, Бьюла!
Девушка побежала к скале. Пробивавшийся сквозь деревья солнечный свет бросал загадочные тени на ее белоснежную кожу. Поверхность скалы, этого векового памятника вулканической эры, часовым стоящего у озера, была ровной и скользкой, поэтому взбираться по ней было нелегко. Но вот все позади, и Арабелла вытянулась во весь рост на вершине, глядя вниз на Бьюлу.
