Мысль казалась абсурдной. Но кажется, это единственное, что могла предложить ей мать. Последний раз они виделись с Элис еще детьми. Да и Шотландия — это такое место, куда девушка из благородного английского семейства может отважиться поехать, только трижды подумав. И как следует помолясь. Лицо Джейн прояснилось.
— Именно. — Она сунула в руки Бриджет кошелек, тяжелый мешочек, полный монет. — Это золото поможет тебе подкупить людей лорда Риппона, как только ты окажешься в его владениях. Беги ночью, и кузина даст тебе приют. Я сегодня же ей напишу, так что она будет тебя ждать. Но смотри, не пытайся подкупить того, кто носит меч. Если мужчина из свиты сэра Керана носит меч, его верность не купишь никакими деньгами.
Бриджет взглянула на мешочек-колбаску, набитый монетами. Он напомнил ей змею. Действительно, с помощью денег она может избавиться от Керана. Вспомнился их поцелуй, долгий и жаркий.
Громкий стук в дверь заставил их подскочить на месте. Такой громкий, что по комнате прокатилось эхо. Только мужчина мог наделать столько шума.
— Ну что ж. Все зависит от тебя, Бриджет.
Мать улыбнулась, однако дочь понимала, что улыбка притворная. Так бывало, когда мать пыталась спрятать истинные чувства за маской благовоспитанной леди. Но в материнских глазах она читала одобрение. Бриджет тянула момент. Страшно было подумать, что, может быть, она видит мать в последний раз.
— Лорд Риппон зовет вас, леди Бриджет.
Рыцари, которые стояли на часах за ее дверью, теперь вошли в комнату. Им явно было не по душе врываться в ее личные покои, но тем не менее они прошли несколько шагов и расступились, давая ей возможность пройти.
— Я принесу твой плащ.
Джейн повернулась, чтобы взять плащ, который Бриджет бросила в ногах постели. Глаза Бриджет наполнились слезами. Она отвернулась, чтобы люди Керана не видели ее слабости.
Взяв перчатки, она поспешно натянула одну на правую руку, пытаясь прогнать печальные мысли. Вскоре перчатки были надеты, и Бриджет сумела укрепиться духом. Мать протянула ей плащ и помогла накинуть тяжелое шерстяное одеяние ей на плечи.
— Помни, что я тебе сказала, Бриджет, и все будет хорошо.
Рыцарям эти слова могли показаться лишь невинным материнским напутствием. Оба стояли спокойно, ничего не подозревая, и наблюдали за сборами в дорогу.
— Я не забуду, мама.
Джейн обняла дочь.
— И не забудь уроки Мари.
Бриджет почувствовала, что краснеет, но тем не менее она приободрилась. Вместо бездушной светской улыбки на ее губах заиграла лукавая усмешка. Мать ответила ей тем же.
— И это я тоже буду помнить, мама. Обещаю.
Нет, этот человек был просто невыносим.
Бриджет рассматривала внутреннее убранство фургона и презрительно кривила губы.
Фургон! Этот человек схватил ее и сунул сюда, как мешок зерна. Это было оскорбительно. У него полно лошадей, но тем не менее ее усадили на подстилку в фургоне. Она почувствовала укор совести. По правде говоря, кто-то потрудился, чтобы ей было удобно. Она сидела на толстом шерстяном одеяле. Возле стен пристроили два тюфяка, образуя мягкий уголок. Ей не придется сбивать локти, когда фургон будет раскачиваться туда-сюда.
Шатер фургона был натянут поверх деревянного каркаса. Ее никто не увидит, пока она не отвернет уголок ткани рядом с тем местом, где сидит. Уши Бриджет заполнял гам голосов и лошадиное ржание. Каждый шаг лошадей сопровождался звоном доспехов их всадников. Звенели мечи, ударяясь о перевязи, скрипел фургон. Какая разница, что она одна. В таком шуме разговаривать все равно было бы невозможно. Делать ей было нечего. Первый час пути полог фургона был опущен. Бриджет не хотела подвергать себя такому искушению — следить, как скрывается вдали родной дом. Это уже прошлое.
С другой стороны, она тихо злилась про себя. Бриджет обожала кататься верхом. Ветер холодил разгоряченные щеки, под ней шла могучая лошадь… А сидеть в фургоне было скучно, к тому же ее тошнило. Даже подняв полог, она не могла видеть, что впереди. Рядом с ней была расстелена тряпица, на которой заботливая рука разложила хлеб и сыр. Хорошая пища для путешественника, но ее желудок решительно протестовал. Бриджет попила немного вина, но даже такая малость вызвала новый приступ тошноты.
Что ж, в данном положении особая выдержка ей не потребуется. Она вполне может немного поголодать. Но все изменится, как только они доберутся до замка Эмбер-Хилл. Ей понадобятся все силы — и даже больше, — чтобы перебежать границу Шотландии.
Но следует ли ей это делать?
Этот вопрос мучил ее не один час. Времена были опасные. Женщина без семьи — это вообще не человек. Выйти замуж против воли отца было делом крайне неблагоразумным. Подобное ослушание могло дорого обойтись и ее матери. В конце концов, именно мать обязана воспитывать детей в повиновении хозяину дома.
Бриджет чувствовала, как сжимается горло. Керан тоже не из тех, кто станет терпеть то, что ему не по нраву.
Вздохнув, Бриджет откинула полог фургона, чтобы осмотреться. Фургоны тянулись бесконечной чередой, как и шеренги мужчин. Она всегда знала, что ей придется стать чьей-то женой, но никогда не представляла, каково будет в окружении чужаков. Она всегда выезжала под охраной слуги. А здесь стоило пологу фургона зашевелиться, как на нее начинали таращиться все, кому не лень. Эти мужчины только что вернулись с войны, и женское лицо привлекало всеобщее внимание. Впрочем, их любопытство очень скоро иссякло. Очевидно, они считали ее собственностью хозяина, его трофеем.
Можно ли это счесть знаком уважения? Бриджет искренне сомневалась. И все же то, как они отводили глаза, означало, что они оказывают ей честь, щадя ее женскую скромность. Рыцарская учтивость, о которой говорилось в легендах.
Керан приказал сделать остановку, когда солнце почти село. Смеркалось, и мужчины спешно разводили костры. Бриджет на четвереньках подобралась к краю фургона. Было очень трудно двигаться — мешали сбившиеся в кучу платье и плащ.
Однако ей нужно было уединиться как можно скорее. Бриджет свесила ноги, собираясь спрыгнуть на землю. После целого дня утомительной дороги мышцы затекли и отказывались служить. Она охнула от боли в ногах, когда наконец оказалась на земле. Заставила себя сделать несколько шагов, разглядывая суетившихся вокруг людей.
Они делали вид, что не обращают на нее никакого внимания, и это было ей на руку. Подхватив подол тяжелого плаща, Бриджет стала подниматься вверх по насыпи, в сторону от главной дороги. Ее очень удивило, что никто ее не окликнул.
Справив нужду и испытав от этого небывалое облегчение, Бриджет огляделась, Впервые за целый день она была избавлена от чувства, что за ней постоянно наблюдают. Плечи совсем затекли, мышцы болели. Воспользовавшись отсутствием свидетелей, Бриджет подняла руки и описала в воздухе круг, чтобы немного размяться. Она даже застонала от удовольствия.
