Рекс в голос расхохотался. Выпитое у Дэниела вино приободрило его, но, представив неуклюжего гиганта-кузена на балу, он просто развеселился.
– Можешь смеяться, если хочешь, чтобы я тебе и руку сломал, – тихо, чтобы не слышала няня, пробормотал Дэниел и громче добавил: – Я извинился перед тетей Маргарет.
– Можно подумать, это помогло. Моя сестра сказала, что бедная леди решила на следующий же день уехать в Бат, поскольку, не могла встречаться со знакомыми. Вот почему ее нет в Лондоне и она не могла помочь мисс Карвилл. Что касается вас, сэр Джордан, то в вашем возрасте стыдно лезть в драку. Вы ведь офицер, джентльмен, пора остепениться. Если уж на то пошло, лучше заняться доказательством невиновности мисс Карвилл.
Эта фраза напомнила Рексу, почему они все еще стоят перед дверью в комнату девушки.
– Мы пришли заняться именно этим, няня. Мисс Карвилл способна ответить на несколько вопросов?
– Ночью? Ну уж нет. Она крепко спит.
По красным вспышкам перед глазами Рекс мог сказать, что добрая старушка лжет.
– Мы нарушим ее отдых только на мгновение.
Няня скрестила руки на плоской груди и загородила дверь.
– Вы не войдете в спальню благородной леди в таком виде, будто вам задали хорошую трепку. Вы вообще в комнату молодой леди ночью не войдете. А теперь убирайся, Джордан, и пусть твой слуга что-нибудь сделает с твоим лицом, иначе ты бедную девушку утром до смерти перепугаешь.
Слова Дэниела о компрометации и женитьбе эхом зазвучали у Рекса в голове, и он кивнул:
– Тогда мы поговорим с мисс Карвилл рано утром. У нас завтра много дел.
Няня, этот старый бдительный страж, покачала головой:
– Я обещала ей, что она примет ванну и вымоет голову, если у нее утром не будет лихорадки. Она от этого почувствует себя лучше. Так что вам придется подождать.
– Черт побери, я вынужден настаивать!
– Настаивайте на чем хотите, милорд. Я вашим приказам не подчиняюсь, так что не сверлите меня взглядом. Я здесь потому, что вы нуждаетесь во мне, молодой человек, а не потому, что я нуждаюсь в заработке. Ваш отец назначил мне щедрую пенсию, так что придержите язык.
– Слушаюсь, мэм, – ответил Рекс, наступив на ногу Дэниелу, чтобы тот перестал хихикать. – Сообщите нам, когда удобно начать попытку доказать невиновность мисс Карвилл. Я уверен, что ее чистые волосы произведут впечатление на судей.
Няня ткнула в грудь Рекса указательным пальцем, как кочергой:
– И я не позволю, чтобы ты вошел в комнату девушки одетый как конюх. Поговори со своим камердинером, хотя он глухой как пень. Он отказался слушать, когда я попросила твой пистолет, так что мне пришлось самой взять оружие, когда он ушел.
– Ушел из дома? Или в подсобные помещения?
– Откуда я знаю? Он ведь не говорит.
К камердинеру вернулась речь, когда он увидел, во что превратился очередной костюм Рекса, не говоря уже о лице.
Забывшись, Мерчисон выругался по-французски, и Рекс понял, что его распухший нос того стоит.
– Он может говорить? – шепотом спросил Дэниел.
– По-французски, – в ответ прошептал Рекс, прекрасно зная, что Мерчисон слышит каждое слово. – Не говори никому. Нам и в этом придется разобраться. – Рекс рассудил, что лучше уведомить Мерчисона, что им займутся. Тайны Рекс не любил почти так же, как ложь.
– Он не шпион лягушатников? Я шпионскими делами досыта наелся и больше этим не занимаюсь.
– Сомневаюсь, что отец стал бы держать у себя предателя. С другой стороны, я никогда не думал, что леди Ройс станет помогать преступнице.
– Я тоже никогда не думал, что увижу тебя в доме твоей матери, так что не советую тебе доверять своим ощущениям. Если только они не сообщают тебе, что ты проголодался.
Громадному Дэниелу нужно было гораздо больше пищи, чем Рексу. Он ел за двоих и, кажется, никогда не наедался.
– Возможно, осталось немного тушеной говядины, которую приготовила няня.
Говядины не осталось, но они нашли в кладовой вяленую ветчину, коробку бисквитов, сухофрукты, круг сыра и яблоки.
– Я тебе говорил, что у твоей матери прекрасный стол, – с набитым ртом пробубнил Дэниел, отхлебнув превосходного вина. – Даже если стол на кухне, – скаламбурил он.
– Я не видел необходимости вызывать дворецкого и лакея, чтобы нам накрыли в столовой. Ты возражаешь?
– После того как мы с тобой в душной палатке делили на двоих половину тощего цыпленка? – расхохотался Дэниел. – Здесь божественно! Если только монстр, которого ты называешь собакой, не станет красть с моей тарелки.
Верити не нужно было красть, она положила подбородок на стол, и Дэниел кидал ей ломти ветчины.
Рекс расслабился, радуясь, что его друзья поладили. Можно было догадаться, что они подружатся, поскольку обоих еда интересовала больше, чем беседа или физическая деятельность.
Едой он тоже остался доволен. Дэниел прав: на вкус она лучше, чем все что Рексу довелось попробовать. Глядя на Дэниела, он ел больше, чем обычно, у него разыгрался аппетит. Или потасовка в «Грязнуле Сэл» взбодрила его. Да, думал Рекс, удар по голове, должно быть, вытряхнул паутину из его черепа. Вместо бесцельных блужданий и тоскливой меланхолии, в которую он впал, сейчас Рекс впервые после ранения чувствовал себя бодрым. Он прекрасно проводил время, поскольку не допрашивал пленных, над ним не было торопивших его генералов, требующих подробной информации, и не приходилось изображать, что он не замечает презрения других офицеров.
Он даже рассмеялся, когда Дэниел и Верити с вожделением уставились на последний бисквит на его тарелке. Рекс съел его.
Рядом с Дэниелом и собакой невозможно оставаться в плохом настроении. Кроме того, теперь у него были миссия и партнер.
Рекс решил, что в целом день был хороший, самый продуктивный за долгие месяцы. Трудно поверить, что он приехал в Лондон только сегодня утром. Похищение из тюрьмы, скандал, драка… Кроме того, выяснилось, что его кузена отлучили от балов «Олмака». Все было бы идеально, если бы не греховное разглядывание потерявшей сознание женщины и вожделение беспомощной особы, порученной его заботам.
Наверное, ему надо чаще махать кулаками.
Ее герой – пьяный скандалист? Его кузен – игрок, пария и с детских лет нарушитель спокойствия? Аманда сквозь открытую дверь слышала каждое слово разговора между няней Браун и джентльменами. Теперь она не могла сдержать слез.
Очнувшись в Ройс-Хаусе, она подумала, что у нее появился шанс дожить до следующего дня рождения. Ей не придется провести следующую неделю в тюрьме. К чему ей было там бороться за жизнь? Ведь ее собирались повесить.
В доме своей крестной матери Аманда позволила себе забыться. Лорд Рексфорд казался таким компетентным, столь уверенным, и она решила, что он спасет ее. Эту вспышку веры уничтожило суровое вмешательство реальности. Никто не способен ее спасти, и уж тем более хулиган и его невоспитанный родственник.
