При виде кинжала Олимпия нахмурилась. Она ни разу не замечала его в последние два дня. Джаред более не носил его у бедра. Олимпия предполагала, что он спрятал кинжал в одном из своих сундуков. Но очевидно, сегодня утром учитель принес его в классную комнату. Он держал старинный клинок с изысканной небрежностью.
Всматриваясь в мрачные черты Джареда при утреннем свете, Олимпия подумала, что он, как обычно, выглядит весьма опасным. Тот, кто плохо его знает, конечно, вправе относиться к нему настороженно. Но она успела узнать его достаточно хорошо, поскольку он взял за правило присоединяться к ней в библиотеке вечерами после ужина.
У Джареда появилась привычка разделять с ней стаканчик бренди, прежде чем возвращаться в старый домик лесника.
Прошлой ночью он немного почитал, а затем стал рассказывать о своих путешествиях. Олимпия ловила каждое его слово.
— Вряд ли все преподаватели так много странствовали, как вы, сэр! — сказала она.
Взгляд Джареда был абсолютно непроницаемым.
— Конечно, нет. В этом отношении мне очень повезло, Я работал у состоятельных людей, чьи дела часто приводили их за границу. Мои наниматели предпочитали путешествовать со своими семьями.
Олимпия кивнула с глубокомысленным видом:
— Естественно, они хотели, чтобы учитель детей сопровождал их во время длительного вояжа. Какую чудесную карьеру вы себе выбрали!
— Лишь недавно я по-настоящему оценил ее. — Джаред поднялся с кресла, взял графин с бренди и налил янтарную жидкость в ее стакан. — Я вижу, у вас на стене висит совершенно замечательная карта южных морей.
— Я исследовала много легенд, родившихся в этой части земного шара.
Неторопливый разговор, огонь камина и бренди… Олимпия чувствовала приятную теплоту и полную внутреннюю раскованность. Женщина с большим жизненным опытом, беседующая с мужчиной с большим жизненным опытом, подумала она с удовлетворением. , Джаред также налил бренди в свой бокал и поставил графин на стол.
— Одно из моих наиболее интересных путешествий проходило, среди множества островов, — сказал он задумчиво, вновь свободно развалившись в глубоком кресле.
— Правда? — Олимпия изумленно посмотрела на него. — Наверное, вы вынесли захватывающие впечатления?
— О, так оно и было. — Джаред задумался. — Существует множество интересных легенд, возникших на островах южных морей, о чем вы, без сомнения, прекрасно осведомлены.
Одна из них особенно заинтриговала меня.
— Мне не терпится ее услышать, — прошептала Олимпия.
Казалось, библиотека стала совершенно нереальной, как если бы вся комната целиком вместе с ней и Джаредом перенеслась в другое место и другое время.
— Легенда о двух влюбленных, которым не разрешали пожениться, поскольку отец юной девушки возражал против брака.
Олимпия сделала еще один глоток бренди.
— Как печально.
— Их страсть была столь неистовой, что им просто предначертано было не расставаться, — продолжал Джаред. — Поэтому они договорились тайно ночью встретиться на берегу укромной бухты.
— Я предполагаю, что они проговорили там до рассвета, — задумчиво сказала Олимпия. — Они, без сомнения, шептали друг другу поэтические строки. Поверяли свои самые интимные тайны. Вместе мечтали о будущем.
— Не совсем так. По легенде, они проводили время, занимаясь любовью.
Олимпия заморгала.
— На берегу?
— Да.
Она покашляла, прочищая горло.
— Но не было ли им слегка… неудобно? Я имею в виду песок, камешки и все остальное?
Джаред улыбнулся:
— Что такое песчинки и камешки для любовников, страстно жаждущих друг друга?
— Да, конечно, — поспешно согласилась Олимпия. Она надеялась, что ее слова не прозвучали слишком наивно. — Кроме того, это был не простой пляж, а посвященный местному божеству, которое, кстати, покровительствует влюбленным.
Олимпия по-прежнему сомневалась, удобно ли заниматься любовью на песке, но она совершенно не собиралась спорить с Джаредом.
— Продолжайте, сэр. Расскажите мне легенду до конца.
— В одну из ночей разгневанный отец юной женщины обнаружил их и убил ее возлюбленного.
— Как ужасно! Что случилось дальше?
— Естественно, молодая женщина была потрясена горем. Она устремилась в море, и пучина поглотила ее. Божество оскорбилось и наказало отца девушки, превратив весь песок на берегу в жемчуг.
— Таким образом божество наказало его? — спросила пораженная Олимпия.
— Да. — Джаред холодно улыбнулся. — Отец очень разволновался, увидев жемчужный берег, и поспешил домой, чтобы привести на помощь родню. Но божество наслало магическое заклинание, сделавшее жемчуг невидимым для любого, кто пытался его найти.
— Жемчужный берег так и не обнаружили?
Джаред покачал головой:
— До сегодняшнего дня островитяне говорят об этом.
Многие пытались искать, но никому не удалось увидеть его.
По преданию, берег могут найти лишь двое влюбленных, чья страсть будет столь же велика, как у тех, что встречались там и ласкали друг друга при лунном свете.
Олимпия вздохнула:
— Только представьте, мистер Чиллхерст — рисковать всем из-за любви!
— Я начинаю верить в то, что великая страсть подобна великой легенде, — тихо признался Джаред. — Она оправдывает любой риск.
По телу Олимпии пробежала дрожь. Сначала ее бросило в жар, потом в холод.
— Вы, без сомнения, правы, сэр. В любом случае я благодарю вас за удивительную историю. Никогда раньше о ней не слышала, но это красивая легенда.
Джаред заглянул в ее глаза. В его взгляде отражалось что-то темное и беспокойное.
— Да, — сказал он мягко. — Очень красивая.
В этот момент Олимпия почти поверила в то, что он говорит о ней самой, а не о легенде. Ее охватил внутренний жар. Он был похож на ту нервную дрожь, которая возникла, когда она следила за рассказом, но только теперь это чувство стало еще сильнее. Олимпия испытала странное потрясение, даже легкое головокружение.
— Мистер Чиллхерст?..
Джаред вытащил из кармана часы.
— Уже очень поздно, — произнес он с очевидным сожалением. — Пора возвращаться в коттедж. Может быть, завтра ночью мне выдастся случай описать еще более необычный ритуал, который в ходу у обитателей другого острова южных морей, где мне тоже посчастливилось побывать.
— Я бы очень хотела услышать. — Олимпия перевела дыхание.
— Спокойной ночи, мисс Вингфилд. Я увижу вас за завтраком.
— Спокойной ночи, мистер Чиллхерст.
Прилив страстного желания охватил Олимпию, когда она провожала Джареда. Она стояла в дверях, наблюдая, как он уходит в ночь, растворяясь в темноте.
