Глаза лорда Роберта сверкнули гневом, но он больше ничего не сказал Кэтрин, а, повернувшись к молчавшему Эдварду, предложил ему покинуть зал, и Эдвард неохотно подчинился, понимая, что не в состоянии помочь девушке, с которой должен был обвенчаться. Горькая досада охватила всех присутствовавших в зале саксов, когда они поняли, что нормандские завоеватели покорили пс только их земли. Но девушка не была сломлена. Гордо откинув назад голову и вызывающе выставив подбородок, она дерзко смотрела на лорда Роберта.
Роджер Монтроз с неудовольствием отметил сочувствующий шепот среди зрителей и усомнился, не слишком ли далеко зашел Девлин в своем стремлении подавить свободолюбивый дух саксов. Существовал предел их терпению, и, узнав, что нормандец сделал их леди своей любовницей, эти люди могли поднять мятеж. Роджер подошел к Девлину и взял его за локоть, собираясь поговорить, но слова так и остались невысказанными, ибо под холодным, полным ярости взглядом Роберта Роджеру пришлось отступить. Сейчас, когда внутри Роберта бушевало черное пламя, было не время советовать ему, остудить голову, и Роджер ничего не сказал, когда Девлин вместе с Кэт направился к ведущей наверх лестнице.
Втолкнув Кэтрин в открытую дверь своей спальни, Девлин с безразличием наблюдал, как упавшая на пол девушка сделала попытку встать и снова опустилась на пол. Слегка прищурившись, он смотрел на Кэт, и его душу охватывало смятение. Какое-то будоражащее, неведомое прежде чувство не давало ему покоя, и даже вид Кэтрин, неподвижно лежащей в озере голубого бархата на полу его спальни, не приносил ни малейшего облегчения.
– Поднимайтесь, – раздраженно приказал он и, опустив свое долговязое тело в резное кресло у очага, пристально посмотрел на вставшую с пола Кэт – ее спутанные густые волосы свесились на один бок, и единственным признаком, выдававшим внутреннюю борьбу, было чуть заметное дрожание руки, откинувшей с глаз выбившуюся прядь. – Теперь вы боитесь меня? – Голос Девлина был мягким, но в нем нельзя было не услышать грозных ноток. – Но я еще не причинил вам зла.
– Да, господин, – тихо откликнулась Кэтрин, – я боюсь вас, как боятся неминуемой смерти, и не более.
– Ах, вы боитесь меня, но покоряетесь ли вы мне, маленькая саксонка? – спросил лорд Роберт скорее себя, чем Кэтрин. Его поразили собственные чувства, когда он понял, что ему не нужны ни ее страх, ни унижение; ему нужно было только ее добровольное подчинение. Это открытие тоже рассердило его, потому что Девлин не привык испытывать к женщине ничего, кроме вожделения. Не понимая, как этой саксонке удалось пробить его защиту, он еще больше ожесточился. – Вы научитесь повиноваться мне и признаете меня своим хозяином. Я добьюсь этого.
– Добьетесь, господин? – промолвила Кэт и, повернувшись к нему лицом, высоко подняла тонкую бровь, ее нежные губы сложились в язвительную усмешку, а аметистовые глаза прищурились. – Думаю, нет.
В ответ Роберт, вскочив с кресла, грубо схватил Кэт; твердыми, как железо, пальцами впившись и нежные руки девушки, он прижал их к ее бокам и, не давая ей возможности пошевелиться, притянул ее к себе.
– Да! Я добьюсь этого, и это произойдет, прежде чем наступит ночь. Вы сдадитесь, красавица…
Теплые губы замерли в доле дюйма от ее приоткрытого рта, и у Кэт мелькнула мысль, что не нужно было провоцировать этого норманна, – а затем его губы медленно, томительно медленно потерлись о ее губы. Она вздрогнула и собрала все силы, чтобы не лишиться рассудка. Если она подчинится, если признает Девлина своим хозяином, не будет ли это лучше, чем отдать свое тело? Но она рассудила, что он возьмет ее, хочет она того или нет. Затем Роберт отпустил Кэт, и она бросилась к двери, отчаянно надеясь убежать от него и от своей реакции на него. Кэт возилась с тяжелым засовом на двери и едва не сошла с ума, услышав, как Девлин пересекает комнату. Затем сильные руки сжали ей локти, но она выскользнула и с криком рванулась прочь. Как раненое животное, она металась по комнате из угла в угол, а Девлин, мрачно нахмурившись, не спеша, спокойно, безжалостно и неотступно следовал за ней по пятам. Оказавшись загнанной в дальний угол огромной спальни, Кэт, испустив тихий стон и тяжело дыша, следила за медленным приближением лорда Девлина.
Кэт громко, хрипло дышала, и стук собственного сердца барабанным боем отдавался у нее в ушах. Ладонями она ощущала холод каменных стен, и ледяная сырость проникала сквозь тонкую ткань одежды. Кэт в последний раз безнадежно оглянулась вокруг, надеясь отыскать путь к спасению, а потом округлившимися глазами снова посмотрела в бесстрастное лицо Девлина, остановившегося на расстоянии вытянутой руки от нее. «Что за игру он затеял?» – старалась догадаться Кэт.
Теплыми руками лорд Роберт крепко взял ее за плечи и привлек к себе. Кэт не подняла к нему лицо и почувствовала, как сжимавшие ее руки слегка расслабились. Она отлично сознавала, какая сила и мощь таятся в этом худощавом мускулистом теле рядом с ней, и замерла, борясь с ошеломляющим желанием положить руку на широкую грудь и уступить Роберту. «Что за мысли? Нужно бороться до конца, а не поддаваться этому сумасшедшему желанию найти утешение в его объятиях!» – пристыдила себя Кэт.
– Нет, красавица, – тихо пробормотал Девлин, как будто прочел ее мысли, – время для сопротивления прошло. Нет смысла бороться, когда победа предрешена. – Он нежно провел губами по щеке Кэт, двигаясь в сторону уха; Кэт в ответ затрепетала, и один уголок рта лорда Роберта приподнялся в улыбке, а его руки крепко стиснули ей плечи.
– Нет, господин! – воскликнула Кэт, когда Девлин повел ее к высокой кровати в центре комнаты. – Не делайте этого! – В предчувствии того, что должно произойти, она попыталась освободиться, и ее фиалковые глаза широко раскрылись.
Но лорд Роберт, не внимая просьбе Кэт, бережно усадил ее на кровать. В глубине его черных глаз горело желание, и Кэт, понимая, что теперь отсрочки не будет, в ужасе смотрела, как Девлин, расстегнув перевязь с мечом, беспечно отбросил ее в сторону. Кэт поборола инстинктивное желание закрыть глаза, когда он снял бархатную куртку и небрежно бросил ее на пол, но стоило ему потянуться к завязкам чулок, как она спрыгнула с кровати и бросилась к толстой дубовой двери. Однако Девлин оказался проворнее и, вытянув руку, не дал ей открыть дверь, прижав широкую ладонь к деревянной поверхности. Проскользнув у него под рукой, Кэт снова рванулась прочь от пего, хотя и понимала, что это бессмысленно. Оказавшись у маленького стола возле резного кресла, она сжала в руке тяжелый кубок и, размахнувшись, запустила им в Роберта. Не тратя времени на то, чтобы узнать, достиг ли ее бросок цели, она лихорадочно искала, что еще можно бросить, и за кубком быстро последовал медный кувшин, а затем еще и чаша. Бормоча проклятия, Девлин уклонялся от снарядов, и они попадали в стены. Глиняная чаша, ударившись о твердую дверь, разлетелась на множество осколков. Громкий звук разбившейся посуды встревожил стражников в коридоре, и моментально раздался стук в дверь спальни, и взволнованный голос спросил, все ли в порядке.
