— Учительница Чарли, — объяснил Камерон.
«Наверняка ужасно правильная дама», — подумал Шон, представив себе седовласую леди в бифокальных очках.
— С такой лучше не связываться, — сказал он, слегка толкнув племянника локтем.
И далее: «Кристел, это Джейн Кумбс… — тут сообщение было прервано детскими возгласами. — Дерек собирался забрать Эшли после обеда, однако он, похоже, опаздывает. В любом случае, я сегодня должна вести занятия, поэтому будь добра, приезжай и забери ее, как только получишь это сообщение».
— О, мама будет в восторге, — сказал Камерон.
Третье сообщение оставил некто, получивший приглашение на вечеринку по случаю дня рождения Эшли и обещавший непременно прийти. Это казалось крайне странным — как праздник в зоне вооруженного конфликта. Младшая из племянниц Шона родилась во время «боевых действий», которые вели ее родители на руинах собственного брака, однако она пострадала меньше других детей, так как была слишком мала и не поняла, что потеряла.
Следующей звонила Чарли. «Забери меня, — произнес ее обиженный голос. — Я у Линдси; ты сказала, что заберешь меня, но до сих пор не приехала. Приезжай, ты и так уже опоздала».
Последнее сообщение звучало крайне невнятно, но Шон догадался, что звонила девушка, предпочитавшая хихикать, а не разговаривать. Разумеется, ей нужен был Камерон, но ее звонок явно не обрадовал его. Шон видел, что племянник смущен — его уши покраснели, а руки в карманах джинсов сжались в кулаки.
«Больше сообщений нет», — произнес механическим голосом автоответчик.
Шон почувствовал странный холодок в животе.
— Позвони матери еще раз.
Камерон пожал плечами и набрал номер.
— Не отвечает, — сказал он.
— Тогда отцу.
Прижимая телефонную трубку к уху, Камерон впервые проявил тревогу: его подбородок дрогнул.
— Не отвечает, — повторил он. — Я уже оставлял им обоим сообщения.
— Не знаешь, где они могут быть?
— Не–а.
Это было неудивительно. В конце концов, не могут же дети следить за родителями. «И что теперь делать? » — подумал Шон.
Телефон зазвонил, и они оба вздрогнули. Камерон схватил трубку.
— Алло? — На мгновение на его лице вспыхнула надежда, но тут же исчезла. — А, привет, Джейн. Нет, мамы нет дома. Ты можешь оставить Эшли со мной, раз уж я тут. — Пауза. — Не за что. — Он повесил трубку. — У меня куча домашней работы, но сейчас я ничего не смогу сделать, — сказал Камерон. — Сидеть с Эшли — задачка не для слабонервных.
Малышка была такой очаровательной, что только человек с каменным сердцем не полюбил бы ее с первого взгляда. Нянчиться с ней, однако, было очень и очень трудно. Мысль, что придется сидеть с девочкой, только начинающей ходить и говорить, испугала Шона.
— Уверен, ваша мать вернется с минуты на минуту, — сказал он. Камерон снова пожал плечами. — А что с Чарли? — спросил Шон.
— Похоже, она хочет вернуться домой.
— А ты не знаешь, кто такая Линдси и где она живет?
— Не–а. — Камерон взглянул на небольшой дисплей телефона. — Номер сохранился на определителе.
— Наверное, лучше позвонить им. — Шон набрал номер. Ответил женский голос. На мгновение Шон растерялся, потом произнес: — Мэм, говорит дядя Чарли Холлоуэй, Шон Магуайер. Это по поводу моей племянницы.
— О! Это Нэнси Дэвенпорт. Хотите поговорить с Чарли?
— Вообще–то я звоню, чтобы сказать… Я боюсь, мама Чарли не сможет забрать ее. Она… она запаздывает. Брат Чарли здесь, со мной, так что я сейчас приеду за ней.
— Нет проблем, — сказала женщина. — Я сама привезу ее. Я еще не начинала готовить ужин.
Поблагодарив, Шон повесил трубку и посмотрел на Камерона.
— Понятия не имею, куда она подевалась. — Взгляд мальчика слишком быстро перескочил с двери на пол. — С мамой вечно что–нибудь случается. Наверное, забыла предупредить нас.
Шон обвел глазами кухню. Потом стал изучать календарь, прикрепленный магнитами к дверце холодильника. Под сегодняшним числом была пометка: «Встр. с Лили и Д, 15:15».
— А это что значит? — спросил он Камерона.
— Лили — это учительница, которая оставила сообщение. Мисс Робинсон. Она учила меня в третьем классе, а теперь учит Чарли. Наверное, у них была назначена встреча. Чарли сильно отставала весь последний год. — Камерон закатил глаза. — Не представляю, как может отставать ребенок, который всего в третьем классе?
Они подождали еще. Поговорили о гольфе, чтобы не молчать и немного отвлечься.
— У вас турнир в эти выходные, — заметил Шон, взглянув на календарь, висевший на холодильнике. Камерон отвернулся. — Что–то не вижу энтузиазма, — сказал Шон.
Мальчик ссутулился.
— Мой тренер — придурок, правда?
— Грег Дункан? По–моему, нормальный парень.
— Ладно, неважно.
Шон порылся в кармане и извлек оттуда индийскую монетку в один пенни.
— Это мой талисман на удачу. Я помечал им мячи с тех пор, как был в том же возрасте, что ты сейчас.
Камерон повернулся к нему, взял монетку и стал пристально рассматривать ее.
— Круто!
— Хочешь, одолжу ее тебе?
— Ты же сказал, это твой талисман.
— Это был мой талисман. Он малость подвел меня.
Камерон кивнул. Он знал, что Шон потерпел фиаско и это привело его домой.
— А тебе нравилось играть там? Ну, в Японии, Индонезии?
— Конечно, нравилось. — Шон попытался вспомнить свою жизнь — жизнь профессионального игрока в гольф и спортсмена, выступающего на турнирах в Азии. Когда у него начался роман с Асмидой, он старался использовать любой шанс, чтобы поиграть в Малайзии. После каждого раунда там было море выпивки и сколько хочешь бездумного, доступного секса в номерах роскошных отелей или в салонах дорогих машин. Конечно, это не могло длиться долго. Особенно, подумал Шон, ощутив неожиданную боль, с дочерью бандита из якудзы. Да уж, дальновидностью он не отличался. Дерек всегда злился на брата за то, что он не планирует свою карьеру. Хотя, конечно, для начала следовало хотя бы сделать эту самую карьеру.
Камерон сунул монетку в карман. Они снова позвонили Дереку и Кристел и снова не получили ответа. Камерон отпил молока прямо из картонной упаковки, потом предложил Шону, но тот отказался.
Ему не нравилось это незнакомое чувство в животе. Похоже на короткий удар, оставляющий холодный, замороженный след — словно били ледяным кулаком. Камерону Шон ничего не сказал. Зачем тревожить ребенка?
