Но ей нужно было произнести речь, и, собравшись с духом, она начала:
– Хочу искренне поблагодарить всех за то, что вы пришли сегодня. Мое сердце согревает мысль, что я могу рассчитывать на своих друзей, когда возникает необходимость. Вы все имели возможность увидеть чертежи здания школы? – спросила она, указав на наброски, которые сделала специально для этой встречи. Гости закивали.
Ну вот, опять это ощущение его взгляда, преследующего ее.
– Школы пока еще нет, но я надеюсь, что она будет построена для девочек, работающих на фабриках. – Клодия все же рискнула взглянуть в конец комнаты; он сидел, сложив руки на коленях, и не отрывал от нее взгляда.
– Прошу вас, расскажите, почему вы заинтересовались фабриками? – Это спросила остававшаяся верной себе неугомонная леди Чиверс, чьей единственной заслугой, по мнению Клодии, было то, что она вышла замуж за лорда Чиверса.
Клодия улыбнулась даме.
– Это довольно долгая история. Просто мне представилась возможность посетить ряд фабрик в Лондоне и Ланкашире, и я обнаружила, что условия труда там бывают просто ужасающими, особенно для женщин и детей.
– Говорят, на этих фабриках случаются неслыханные вещи, – вмешалась леди Уилбарджер, передернув плечами. – Я бы не хотела видеть ни одну из них.
Некоторые женщины согласно закивали.
– Вряд ли вы лишились бы чувств, Элоиза, – вмешалась Энн. – Неслыханные вещи, о которых вы говорите, – это мизерная плата для женщин и детей, непомерно длинные рабочие дни и недостаточные меры, предпринимаемые для их безопасности.
– А сама работа бывает просто изнуряющей, – вмешалась Клодия. – Более того, женщинам платят всего треть от той суммы, которую получают мужчины за ту же работу, а ведь у многих из них нет мужей. Их дети зачастую тоже вынуждены работать, чтобы семья не голодала.
– Вы же не станете призывать к тому, чтобы незамужняя женщина получала столько же, сколько и мужчина? – возмутился лорд Монтфорт, взглядом пытаясь найти поддержку у сидящих рядом дам.
– Я лишь рассказала об условиях, в которых они работают, милорд, – пояснила Клодия.
– А какое отношение все это имеет к школам? – спросила леди Чиверс. – Мне кажется, фабричных работниц слишком поздно обучать в школе. Вряд ли им это теперь понадобится.
Черствость леди Чиверс просто потрясала.
– Да, в большинстве случаев это, к сожалению, так. Но на фабриках много молодых девушек, леди Чиверс, и многие из них не умеют даже читать. И это лишает их надежды избежать тяжелой работы на фабрике.
– А с какой стати им нужно избегать работы на фабрике? – хмыкнул лорд Дилби, словно Клодия произнесла какую-то нелепость. Он обвел собравшихся взглядом. – Эти фабрики снабжают страну необходимыми товарами, и кто-то должен там работать, – заявил он. Несколько человек кивнули, а лорд Дилби решил привлечь на свою сторону и Джулиана. – Вот вы, Кеттеринг, у вас довольно обширные интересы в производстве. Что бы вы делали, если бы не было рабочих рук?
Все посмотрели на Джулиана, который с усилием оторвал глаза от Клодии и одарил Дилби невероятно скучающим взглядом.
– Разумеется, нам нужны рабочие руки на фабриках, Дилби. Однако я не считаю, что это исключает необходимость давать образование нашим детям.
– Вы говорите так, словно они ваши дети, милорд, – фыркнул Дилби, жеманно отпивая чай из чашки.
– Но не станете же вы отрицать, что каждый человек волен выбирать себе занятие по душе, – быстро вмешалась Клодия. – А для многих молодых женщин на фабрике это единственная возможность. У них даже при самых выгодных обстоятельствах выбор невелик, а если они не имеют образования и навыков, то выбор еще меньше.
– Я не согласен, – категорически заявил Дилби, снова переводя взгляд на Клодию. – Молодым женщинам никакой выбор не нужен. Их судьба предопределена – это материнство. Если и нужно собирать деньги на строительство школ, то эти школы, конечно, должны быть для мальчиков. Их на фабрике много, и именно им придется в будущем содержать семью.
Клодия сцепила руки на коленях, пытаясь сдержать рвавшееся наружу негодование.
– Это верно, но и многие девочки будут тоже...
– Именно в этом и проблема, мадам, – прервал ее Дилби. – Вовсе не отсутствие образования держит этих девушек всю жизнь на фабриках, а отсутствие морали. Приличные молодые девушки рано или поздно выйдут замуж и покинут фабрики, чтобы воспитывать детей, рожденных в законном браке.
Клодия еле сдерживалась, чтобы не наброситься на этого кретина.
– Прошу прощения, – мягко сказала она, – но мне кажется, это довольно безжалостное суждение.
Дильби дернул плечом:
– Это лишь констатация факта.
– По-вашему, девочки даже не должны уметь читать?
– Нет, конечно, нет.
– В таком случае нужны школы, чтобы обучать их.
– Нам нужно больше школ для мальчиков, – упорствовал Дилби. – На каждый фунт, который вы собираетесь потратить на бессмысленное образование девочек, есть два мальчика, которым он очень пригодится. А девушке нужно знать лишь одно – как быть хорошей женой и матерью!
В комнате наступила тишина, все взоры устремились на Клодию. Она чувствовала, что теряет контроль над ситуацией, и внезапно поняла, что ей не под силу разрушить привычные стереотипы света. Она отчаянно искала аргументы, которые могли бы убедить упрямого осла.
– Прошу прощения, но я с вами не согласен.
Двадцать голов повернулись на звук спокойного, ровного голоса Джулиана. Он смотрел прямо на Клодию... и сердце ее вдруг забилось где-то в самом горле.
– Конечно, нам необходимо дать образование как можно большему числу мальчиков, но необходимо обучать и девочек. Для процветания нации наши матери, жены и дочери должны читать, писать и внушать ценность знаний и творчества своим детям. Образование молодежи, будь то юноши или девушки, свидетельствует о том, какие ценности нация относит к основополагающим. Уверен, мы не считаем ценностью невежество.
– Хорошо сказано, – горячо согласилась Энн.
– Я с радостью пожертвую леди Клодии средства на строительство школы для девочек, – произнес Джулиан.
– Я тоже, – произнес лорд Чиверс, его поддержали еще двое-трое мужчин. Клодия едва слышала их, занятая тем, что изо всех сил пыталась соотнести благородный жест джентльмена с повесой, чей взгляд обжигал ее. И, словно понимая это, Джулиан улыбнулся своей ленивой улыбкой, приподняв бровь, словно призывая ее попробовать объяснить это.
Она не могла объяснить. Но неожиданно мелькнула мысль, что, возможно, она ошиблась в нем. Неужели он действительно переменился? Она сама изменилась. Эта мысль поразила ее, и Клодия размышляла над ней до конца чаепития, украдкой бросая на Джулиана взгляды. И каждый раз, когда они пересекались, ее словно пронзала молния.
Она все еще размышляла над этой загадкой, когда Рэндалл тихо сообщил ей, что в прихожей находится лорд Кристиан.
Клодия выскользнула из салона в разгар сольной партии леди Чиверс, возблагодарив Господа за то, что он избавил ее от необходимости слушать это ужасное верещание.
– Как жаль, что вы не пришли чуть раньше! – приветствовала она Артура, тепло улыбаясь. – У нас было очень оживленное чаепитие.
Он засмеялся, поднеся ее руку к губам:
– Ах, какое невезение! Увы, у меня было неотложное дело. Прошу прощения, но я согласился забрать Кеттеринга после того, как он насладится своей внезапно вспыхнувшей страстью к благотворительности. Я даже не смог спросить, что могло вызвать это чувство.
Именно об этом она и сама думала.
– Милорд Кристиан точен, как всегда. – Джулиан со своей обычной ленивой улыбкой вышел в прихожую.
– Естественно. Мы же не хотим, чтобы нас ждали? – спросил Артур, хитро подмигнув Клодии. – Не стоит шокировать вас неподобающими подробностями, но у нас есть неотложные дела.
Внезапно образ Филиппа вновь возник в воображении Клодии. Сколько раз она наблюдала, как он вот так же покидает какой-нибудь светский раут, чтобы потом его увидели в невообразимой дыре, пьяного, с пустым кошельком. «У меня дела, дорогая. Я навещу тебя через день-другой, если хочешь». «День-другой» зачастую превращался в одну-две недели. Мурашки побежали по спине Клодии.
Джулиан взял у лакея свою шляпу.
– Боюсь, ничего путного мы сегодня не совершим.
О да, вот этому она легко могла поверить, и ей стало не по себе.
– Ну что ж, – напряженно произнесла Клодия, избегая взгляда Джулиана. – Благодарю от всей души за ваше пожертвование, милорд.
– Это доставило мне удовольствие, мадам.
– Да, вполне допускаю, – сказал Артур, на что Джулиан лишь хмыкнул. – Если позволите, миледи, я избавлю вас от этого негодяя.
Да, она, конечно, позволит. Пусть Кристиан уведет его.
– Да, пожалуйста, – сказала она и отвернулась, чувствуя себя совершенной дурой.
