— Вам ни в коем случае нечего и думать ни о каких сеансах, если их проведение связано с какой-либо опасностью для вашего здоровья, — воскликнула мисс Ладингтон, хотя в душе испытывала определенное разочарование. — Мы никак не можем позволить вам утруждать себя при подобном самочувствии. Не правда ли, Пол?
Согласие Пола с этим человеколюбивым заявлением последовало не так быстро, как этого следовало бы ожидать. В душе в этот момент он считал себя таким же плохим человеком, как какой-нибудь убийца. Ему было ясно, что он предпочел бы, чтобы эта женщина поставила на карту не только свое здоровье, но и свою жизнь, лишь бы он вновь мог увидеть Иду, лишь бы не испытывать горького разочарования от напрасной поездки. Он попытался запретить себе подобные мысли и заставить себя подтвердить, что не имеет ничего против переноса сеанса на другой день, когда, бросив на него свой понимающий взгляд из-под полуприкрытых век, свидетельствующий о том, что его мысли не представляют для нее никакой тайны, миссис Легран заявила тоном, не терпящим возражений:
— Прошу прощения, но я все-таки в любом случае проведу этот сеанс. Весьма признательна всем вам за участие, но я привыкла держать свое слово. Мои друзья должны считаться с этой моей особенностью. Хочу уверить вас, что предстоящее напряжение не вызовет ухудшения моего самочувствия.
После короткой паузы она добавила:
— Доктор, не хотели бы вы позволить нашим друзьям обследовать кабинет?
— Это абсолютно ни к чему, — возразил Пол.
— Наши друзья действительно часто отказываются от предлагаемого обследования, — заметил доктор Халл. — Мы весьма признательны за выказываемое таким образом доверие. Однако же, что касается нас, мы вынуждены настаивать на предварительном осмотре помещений, поскольку речь идет о нашем престиже. В противном случае может возникнуть подозрение в обмане, подозрение, которого пока, возможно, и нет. Позже такое может случиться, и вы уже не сможете быть окончательно спокойными и удовлетворенными.
После этих доводов мисс Ладингтон и Полу не оставалось ничего иного, как принять участие в очередном осмотре помещений. Они увидели, что с момента их последнего посещения не произошло никаких изменений. Действительно, не было никакой возможности спрятать кого-нибудь незамеченным в кабинете или в задней комнате. В равной мере исключалось, чтобы кто-нибудь мыслимым или немыслимым способом смог проникнуть в эти помещения каким-либо иным путем, минуя переднюю гостиную.
По их возвращении в последнюю события развивались в том же порядке, как и во время предыдущего сеанса. Миссис Легран поднялась со своего стула и нетвердой походкой направилась через заднюю комнату в кабинет. Затем доктор Халл запер ведущую в коридор дверь, пододвинул к ней стул и передал Полу связку ключей. После того как он поставил поперек разделяющего обе комнаты порожка три стула, доктор Халл пригласил мисс Ладингтон и Пола занять места, прикрутил газ и опустился сам на третий стул.
Когда все было готово к началу, севшая за пианино Альта взяла несколько вступительных аккордов все той же мягкой и размеренной пьесы, которую она исполняла и в прошлый раз. Мисс Ладингтон показалось, что игра Альты продолжалась существенно дольше, чем в предыдущий раз. Она уже подумала, будто что-то не получается с сеансом и, может быть, что-то случилось с миссис Легран. Кто знает — а вдруг она умерла? Эта страшная мысль в соединении с возбуждением, вызванным напряженным ожиданием, настолько подействовала на нервы мисс Ладингтон, что в следующий момент она чуть-чуть не вскрикнула, когда внезапно, как и во время предыдущего сеанса, почувствовала слабое дуновение ледяного ветра, коснувшееся ее лба. А несколькими секундами позже появилась в дверях кабинета Ида и затем как бы проплыла дальше в комнату.
Одета она была точно так же, как и при своем первом появлении в белое платье с открытыми плечами. Копна золотых волос ниспадала на спину до самого пояса.
Начиная с того момента, как Ида появилась из тьмы кабинета, взгляд Пола был неотрывно прикован к ее лицу. Для того чтобы выразить исключительно напряженное внимание, с которым он вглядывался в дорогие черты, едва ли можно найти подходящие слова.
Полу потребовалось не более минуты, чтобы навсегда запечатлеть в памяти любимый образ. Теперь на протяжении всей жизни воспоминания об этой встрече будут ему постоянным утешением. Он не мог не помнить о тех трудностях, которые пришлось преодолеть, чтобы добиться этого сеанса, а также о невольных сомнениях в возможности повторного вызова и материализации любимой. Пол подозревал, что скорее всего ему более никогда не удастся повидать на Земле его обожаемую Иду. Именно поэтому он так жадно вглядывался в нее. Ведь от той точности, с которой его память сможет удержать каждую черточку ее лица и каждую линию ее фигуры, будут зависеть его дневные воспоминания о любимой и его ночные сновидения. И так будет продолжаться до самой смерти и последующей встречи с нею в мире ином.
Преисполненные тоски и истомы взоры, присущие любящим, были неподходящи в эти краткие мгновения. Его горящий взгляд был прикован к ее лицу, а затем, казалось, пробегал, обжигая, по линиям ее фигуры. Он был недоволен тем, что мышцы глаз требуют слишком много времени, чтобы снова и снова пробежать по деталям ее лица и фигуры.
Когда же Ида — как и в ту первую ночь — плавно проплывала мимо него и улыбнулась ему, глядя вниз, он моментально забыл обо всем. Он забыл о времени, забыл о том, где он и с кем он. Он впал в состояние заколдованности, при котором бездействуют разум и воля.
Внезапно его вернуло к реальности нечто страшное — какое-то непонятное изменение, происшедшее с его любимой. Материализовавшаяся Ида вдруг вздрогнула, и по ее телу пробежала легкая дрожь. В глазах пропало выражение радости от узнавания окружающего и появилось замешательство. А потом она стала поворачивать голову из стороны в сторону, оглядывая широко открытыми, но ничего не видящими глазами темные углы комнаты, напоминая своим пустым взглядом лунатика. Полуповернувшись в сторону кабинета, она сделала нерешительное движение, как бы намереваясь идти в том направлении. А затем, как если бы внезапно разорвался невидимый шнур, который втянул ее в эту комнату, она покачнулась, потом остановилась и вдруг отступила в противоположный угол комнаты. В тот же самый момент из кабинета послышался тяжелый стон.
Доктор Халл вскочил со стула и бросился в кабинет, по пути полностью открыв кран газового освещения, благодаря чему в обеих комнатах стало светло.
Альта с громким криком побежала следом за доктором, за нею последовали мисс Ладингтон и Пол.
