— Я поражена такими грубыми и вульгарными манерами! — воскликнула мисс Уэтерби.
Было ясно, что она не знала, как отнестись к неожиданному вмешательству лорда Харрингтона. Его уверенная манера наводила на мысль о том, что благоразумнее отступить.
На время. К тому же пребывание племянницы у леди Марлоу может оказаться весьма полезным.
В конце концов, Софи была дочерью графа и вдовой маркиза. От одной мысли, что Анна будет жить у дамы голубых кровей, мисс Уэтерби почувствовала головокружение. Тем более что она видела: леди Марлоу, которую поддержал лорд Харрингтон, не намерена без боя отпускать Анну. А в суде могло бы выясниться несколько пикантных подробностей относительно ее опекунства над наследницей Ричмонда, чего мисс Уэтерби хотела избежать любой ценой.
Пока Эдвард продолжал изрыгать проклятия, она постаралась изобразить приятное выражение на лице и выдавила:
— Вижу, вас нельзя переубедить, а поскольку вы, похоже, от всего сердца желаете добра Анне, то я.., позволю ей остаться в вашем доме.., на некоторое время. Только умоляю вас, леди Марлоу, о том, чтобы никто не причинил зла моей дорогой и любимой племяннице.
— Позвольте заверить вас, что здесь с ней будут обращаться гораздо лучше, чем под вашей опекой! — не удержалась Софи от едкого замечания.
Мисс Уэтерби замерла, ее глаза сощурились. Она явно собиралась снова начать препирательства, но Айвес и в этот раз пришел Софи на выручку:
— Уверяю вас, что в этом доме будут хорошо смотреть за вашей племянницей. Леди Марлоу уже показала себя весьма опытной в таком деле. Она единственная уже столько лет заботится о своих младших брате и сестре.
Барон Сковилль начал было возражать, но Айвес настойчиво повторил:
— Единственная.
При этом выражение его дьявольских зеленых глаз стало таким, что Эдвард позеленел от злости и замолчал.
— Ну хорошо, — произнесла мисс Уэтерби. — Тогда нам больше нечего обсуждать сегодня.
— Есть еще одно дело, — напомнила Софи. — Это касается одежды и личных вещей мисс Ричмонд. Я бы предложила вам доставить их сюда как можно скорее. У бедняжки только одно платье, что было на ней прошлым вечером, да и то разорвано. Я уверена, вы не хотите, чтобы в обществе заговорили о том, будто вы отпустили ее погостить ко мне, не снабдив одеждой, не так ли?
У мисс Уэтерби от злости заклокотало в груди. Но она кивнула и попрощалась.
Софи с восторгом посмотрела на лорда Харрингтона.
— Должна сказать, у вас все прекрасно получилось, милорд! И я искренне благодарю за своевременное вмешательство.
Айвес поднес к губам ее руку.
— Но я нисколько не сомневаюсь в том, что вы и сами справились бы с ними, дорогая леди Марлоу.
От прикосновения его губ у Софи перехватило дыхание.
Она отдернула руку и сделала шаг назад.
— Что привело вас сюда в такой подходящий момент? — резко спросила она, когда странная растерянность миновала.
— Предположим, визит вежливости.
Софи с недоверием взглянула на гостя.
— Только и всего? Просто визит вежливости?
— А как бы вы хотели это назвать, милая? — поинтересовался Айвес с такой улыбкой, что все внутри у нее затрепетало.
Сделав над собой усилие, Софи спрятала ответную улыбку и сердито ответила:
— Вы слишком торопитесь, милорд. Я не ваша милая!
— Пока нет, — невозмутимо согласился Айвес.
У Софи перехватило дыхание от возмущения, и в ее прелестных глазах вспыхнул гнев.
— Вы не только очень торопитесь, милорд, но еще и слишком самонадеянны.
— Вы, без сомнения, правы, миледи. — Айвес постарался изобразить кротость на лице. — Умоляю вас простить меня и принять во внимание, что совсем недавно я был простым солдатом. После стольких лет солдатской жизни я признаю, что аристократические манеры являются для меня большой загадкой.
— Да вы к тому же большой плут! — весело заметила Софи.
— Боюсь, это тоже правда. — Он с надеждой взглянул на Софи. — Может, вы возьмете меня под свое крылышко и научите, как себя вести?
— Может, вам пора прекратить дурачить меня и сказать, зачем вы пришли?
— Дурачить! Да разве я на такое способен? Нет, нет, милая, вы не правильно меня поняли!
— Я не ваша милая!
В глазах Айвеса мелькнул озорной огонек, но не успел он открыть рот, как Софи опередила его:
— И не смейте говорить «пока нет»!
Он рассмеялся, подошел ближе, взял ее за руку и прошептал:
— Мидая, вы же не хотите, чтобы я говорил не правду, верно?
Софи вспыхнула и после безуспешных попыток вырвать руку наконец взглянула ему в глаза.
— Милорд, не знаю, что за блажь у нас, но смею заверить, я не отношусь к тем простушкам, которых вы можете покорить своими чарами. Буду откровенной: я не ищу ни мужа, ни любовника. И если вы рассчитываете на такие отношения со мной, то напрасно тратите время. А теперь отпустите мою руку, пока я не дала вам по уху.
— Такие выражения от дамы вашего положения! — театрально воскликнул Айвес. — Клянусь, я поражен.
Однако он отнюдь не побледнел от удивления, поэтому Софи усмехнулась и потребовала:
— Отпустите мою руку, милорд.
— Ах, какая прелестная ручка! Вы действительно не хотите, чтобы я держал ее? — И Айвес поцеловал нежную ладонь.
— Милорд, я вынуждена попросить вас покинуть мои дом, если вы не будете вести себя должным образом. — Указав на дверь, Софи добавила:
— Я ценю вашу помощь, оказанную мне не только вчера вечером, но и сегодня утром. Но моя признательность за ваше вмешательство не дает вам права допускать вольности. Если вы хотите заручиться моей благосклонностью, то предлагаю вам уйти.., и сейчас же.
— Неужели все эти годы после смерти вашего мужа вы именно таким способом сдерживаете пыл своих поклонников? — с интересом спросил он, не двигаясь с места.
Софи начала злиться. Да этот лорд становится совершенно невыносимым!
— Поскольку они джентльмены, то мне не приходится говорить столь откровенно, как сейчас.
Айвес запрокинул голову и от души расхохотался.
— О, милая, ну почему вы так категоричны?
— Клянусь костями дьявола! — выругалась Софи, вдруг невольно воспользовавшись одним из излюбленных выражений Саймона. — Так вы уходите, милорд, или я должна позвать дворецкого, чтобы он вышвырнул вас?
— Не стоит так волноваться, миледи. Если вы действительно хотите, чтобы я ушел, я уйду. — Он улыбнулся и неожиданно поцеловал ее в кончик носа. — Все ради вашего удовольствия, милая.
Софи недоуменно смотрела вслед лорду Харрингтону и убеждала себя, что сердцебиение участилось от гнева. Но странно, что она совсем не чувствовала злости.
