– Могу добавить, что здравомыслящий и осмотрительный молодой человек постарается польстить компаньонке молодой леди, которой он заинтересовался!
Милли во все глаза смотрела на нее.
– Но… но я должна выйти замуж за Сейнт-Ормонда. – Голос ее при этом звучал совсем не весело.
– Кто это говорит? – спросила Тильда, забыв о том, что ее поведение недопустимо: ни одна респектабельная компаньонка не скажет такое своей подопечной.
– Ну, мама. И папа, конечно, – ответила Милли.
– Ты всегда можешь отказаться. Вот почему это называется предложением, а не приказом выйти замуж. – Тильда утешала себя тем, что всячески давала понять дяде и тете, что не подходит для возложенной на нее задачи.
– Но ты же не отказалась.
Тильда вспыхнула. Ведь не скажешь Милли, что она приняла бы предложение от самого дьявола лишь бы избавиться от лорда Пембертона! У нее сдавило горло при воспоминании о его визите к ней в комнату в ту ночь, после которой ее сопротивление было сломлено.
– Тильда!
Голос Милли прозвучал откуда-то издалека.
– У меня не было выбора, Милли, а у тебя есть. И твои мама с папой любят тебя намного больше, чем меня. Вот что: допей этот противный отвар и закрой глаза.
Милли послушалась, а Тильда тихонько вышла из комнаты в уверенности, что кузина скоро заснет. Ей необходимо все обдумать. Она сделала именно то, в чем ее обвинял Сейнт-Ормонд. О, может, не совсем так – она его не оклеветала, но поощряла Милли отклонить его предложение.
Она встретила Криспина на лестнице и залилась ярким румянцем.
– Ей лучше? – спросил он. – Может, послать за доктором?
– Нет, что вы! – Тильда была тронута его заботливостью, что еще больше усугубляло ее вину. – Просто очень жарко. Я дала ей отвар из трав и уложила поспать. К вечеру, я уверена, ей полегчает.
Он кивнул.
– Мама решила, что нам необходимо немного развлечься. Луиза неплохо музицирует, да и Джорджи тоже, а у Гая приятный голос. А потом можно поиграть в карты или еще во что-нибудь. Пообедаем на террасе. К ночи разразится гроза, но пообедать мы успеем.
Тильда согласно кивнула в ответ и удалилась. Раз Милли она сейчас не нужна, то проведет время с Анти. И одолжит у леди Сейнт-Ормонд дорожный письменный столик, чтобы написать священнику о сиротах в приходе. Она улыбнулась, так как уже начала думать об этих безликих и безымянных детях как о чем-то своем.
И еще: надо очень тщательно обдумать, как быть с Милли и Гаем Молверном. Хорошо, если он на ней женится. Если же нет, а Милли влюбится, но выйдет замуж за его кузена? Тогда… случится несчастье. Тильда вздрогнула. Неужели она проявила ужасающую безответственность? Следует ли ей предупредить Милли о том, на какой опасный путь она вступает?
Вечер выдался очень душный. Даже на террасе не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка. Голова у Милли больше не болела, но она почти ничего не ела. За столом ее место оказалось рядом с Криспином, который изо всех сил старался ее развлечь.
Тильда видела, что она уже не так сильно волнуется, но улыбается на его шутки и остроты машинально. Скорее всего, смысл его шуток до нее не доходит, и она лишь по тону догадывается о том, что он пошутил.
Тильда сделала глоток рейнвейна и вдруг сообразила: Сейнт-Ормонд слишком искушенный и утонченный человек для Милли. И дело здесь не в возрасте. У него острый ум, и, даже будь он на десять лет моложе, Милли он не подходит.
Господи! Следует ли предупредить Милли, что нельзя позволить себе увлечение кузеном своего предполагаемого мужа? Это непростительная глупость. У нее не было и тени сомнения в том, что леди Пембертон осудит совет, данный ею Милли, а если вдруг узнает, какой выговор получил от ее племянницы Сейнт-Ормонд, то придет в неистовство. А что будет, если она узнает еще и о том, что племянница называет его запросто по имени и что провела с ним, сидя под ивой, полчаса?
Но Тильду больше беспокоило то, что сама она чувствовала по отношению к Криспину. Это не назовешь девичьей влюбленностью. Тогда он был героем ее мечтаний, а теперешний “герой” оказался намного опаснее.
Он постоянно застает ее врасплох, она выходит из себя и говорит то, о чем лучше помолчать. К примеру, ее дурацкое заявление о том, что она никогда больше не выйдет замуж. Само по себе это признание резонно, но причины, которые она выдвинула… то, что она скорее заведет любовника, – это просто безумие какое-то! На нее нашла необъяснимая блажь. Как можно высказывать вслух подобные мысли, да к тому же мужчине, известному своими любовными подвигами!
К счастью, он не считает ее привлекательной, а иначе ей пришлось бы отражать его ухаживания. Но, кажется, она его совсем не интересует. Раз он ухаживает за Милли, значит, предпочитает маленьких, хрупких женщин, которые будут смотреть на него снизу вверх.
Вздохнув, Тильда задула свечу и свернулась калачиком под одеялом. Завтра она постарается вести себя пристойно и подумает о том, как убедить Милли не отвергать Криспина. В конце концов, если она ему нравится, то он будет замечательным мужем.
Тильда проснулась спустя несколько часов от грома и вспышек молний, осветивших комнату. В дымоходах завывал ветер.
Она откинула одеяло и вскочила на ноги. Торопливо зажгла небольшую лампу, схватила халат и бросилась к двери. Анти боится грозы, а сейчас она одна в чужом доме! Сара обычно спит мертвым сном, и Анти ни за что не осмелится позвать другую служанку, так как ужасно стесняется своей трусости.
Тильда почти бегом пронеслась по коридору, а затем – по лестнице, ведущей к детской. Как же она не подумала о том, чтобы взять Анти на ночь к себе! Ведь Криспин сказал, что, скорее всего, будет гроза. И все потому, что ее мысли были заняты им и Милли!
Она вошла в детскую и увидела, что Анти сидит в кроватке, прижимая к себе куклу Сьюзен, и тоненьким голоском убеждает ее не бояться, так как мама скоро придет.
– Я здесь, любимая, – сказала Тильда. Она быстро подошла к кровати и обняла Анти.
– Как… хорошо. Сьюзен очень испугалась… и я… я не могла…
Раскаты грома заглушили ее голос, и она с визгом уткнулась лицом матери в грудь. Тильда шептала ободряющие слова и вспоминала собственные детские страхи. После смерти матери ей приходилось самой с ними справляться.
Она сидела, держа Анти на коленях, и рассказывала ей, как всегда, сказку про грозу.
– Это ангелы передвигают мебель, малышка… Слышишь? Ну и грохот! Как ты думаешь, что это?
– Большой… письменный стол? – дрожащим голосом вымолвила Анти. – Как у нас дома в библиотеке?
– Очень может быть, – согласилась Тильда. – Интересно, зачем ангелам письменный стол?
– Они за ним сидят и считают хороших людей, – предположила Анти. – Таких, как папа. Им, наверное, хочется знать, кто еще придет, чтобы у них на всех хватило крылышков.
