— Не знаю. Не могу сказать, что понимаю это.
— Я слишком хорош, чтобы жениться на индианке? — насмешливо спросил он. — Так вот, как раз наоборот. Чивита была слишком хороша для меня.
— Это меня не касается, — сказала она.
— Нет, касается, — возразил он. — Если меня здесь найдут, то скорее всего это затронет и вас, и Джеффа.
Искра, сверкнувшая в ее глазах, сказала ему, что она уже думала об этом. И снова он невольно почувствовав восхищение. Интересно, какой у нее все-таки был муж?
— Расскажите мне о своем сыне, — неожиданно попросила она.
Уэйд помедлил.
— Он был просто ребенком, — наконец произнес Фостер, голос его дрогнул. — Обыкновенный мальчик с мечтами и надеждами… и чувствами такими же, как у всех. — Он не хотел говорить о своем сыне с кем бы то ни было, с ней тоже. Но желание сохранить память о Дру заставило его продолжать: — Думаю, он пытался защитить свою мать, когда погиб. Его тело лежало рядом с ней.
— А что же вы?
— Я был на охоте, — с горечью произнес он. — Мне бы следовало взять его с собой. Он очень просил.
— Я не могу вам посоветовать не винить себя, — произнесла Мэри Джо. — Иногда человек неволен в своих чувствах. Я себя тоже виню за смерть Тая.
— Кто такой Тай? — Фостер не собирался проявлять любопытства, но не сдержался.
— Он хотел жениться на мне. Я все время отказывалась, потому что не желала овдоветь во второй раз. Возможно, согласись я, он не ушел бы на последнее задание.
Так вот почему она такая печальная. Людское горе быстро не проходит, а чувство вины заставляет его теплиться дольше.
— Он тоже был рейнджером?
Она от удивления расширила глаза.
— Ваш сын рассказал мне.
— Джефф. Его зовут Джефф, — произнесла она очень резко, должно быть, догадалась, что он пытается сделать: держаться от них на расстоянии.
— Вам следовало выдать меня отряду, — сказал он.
— Если бы я всегда поступала так, как следует, — возразила она, — то меня бы здесь не было. Мне все говорили, что я не смогу управлять ранчо самостоятельно и должна отправиться на Восток.
— Почему же вы поступили иначе?
— Главным образом из-за Джеффа, наверное. Но из-за себя тоже. Я выросла в Техасе, Во время войны у отца была маленькая ферма. Он был упорный и привил упорство мне. После того как… пропала моя сестра, он позаботился, чтобы я могла сама за себя постоять, Я умею ездить верхом, могу подстрелить кролика с пятисот ярдов. Мне кажется, я не смогла бы вписаться в круг дам, которые живут в восточных штатах. Я уже готова была попробовать ради Джеффа, но он заставил меня понять, что этот переезд разбил бы ему сердце. Он и так страдал, что пришлось уехать из Эль-Пасо и поселка рейнджеров. Переезд на это ранчо явился как бы компромиссом. И тогда все принялись уверять меня, что я не справлюсь. — Вид у нее был огорченный. — У меня лопнуло терпение.
— И вы решили, что еще всем им докажете?
— И себе тоже.
— Вам нужна помощь.
— Я знаю, — сказала она, — Но до сих пор не нашла никого стоящего, кто согласился бы подчиняться распоряжениям женщины. Последний из наемных рабочих напился и чуть не сжег сарай. — Ее взгляд внезапно стал задумчивым, — А вы что-нибудь знаете о том, как вести хозяйство на ранчо?
Уэйд не поверил своим ушам. Она не должна доверять ему. Кроме того, на ранчо теперь от него столько же толку, сколько от костра в аду.
— Даже не думайте, — произнес Уэйд с трудом придавая твердость голосу. — Я уйду, как только смогу переставлять ноги. — Но она не шелохнулась, и он почувствовал необходимость выразиться более решительно: — Вам, как пить дать, не нужен в хозяйстве однорукий убийца.
В ее глазах засветился странный огонек, и она переменила тему.
— Принесу-ка я свежих бинтов, — сказала Мэри Джо. У него осталось тревожное чувство, что его протест не произвел на нее никакого впечатления. Что она за женщина?
«Что я за идиотка?» — спрашивала себя Мэри Джо, расхаживая в большой комнате своего дома. Тем не менее она не могла вполне отказаться от идеи, что Уэйд Фостер, вероятно, сможет быть решением всех ее проблем.
Фостер наконец уснул после болезненной процедуры перевязки ран, которые, по его заявлению, сделали его бесполезным. Но ей вовсе не было нужно его умение держать в руках инструменты. Ей был нужен его ум и авторитет, чтобы привлечь на ранчо рабочих.
Он мог бы помочь ей, пока выздоравливал. Она дала бы ему кров и стол, пока он не поправился бы настолько, чтобы уйти. Она даже могла бы пожертвовать лошадью.
А как же быть с тем, что он убийца? Мужчина, который взял в жены индианку? А судя по его ночному бреду, дела обстояли даже хуже. Они с Джеффом пока в безопасности, потому что он очень слаб. Но что будет, когда его раны заживут?
Положительный момент, однако, заключался в том, что он не скрывал от нее правду. Проявил заботу о Джеффе, Понравился Джейку. Еще одного она не могла отрицать — у нее не было выбора.
Ранчо не заложено, но они с Джеффом не могли здесь жить вечно, не получая дохода. Им нужно завести стадо. Им нужен луг под покосы, чтобы кормить скот зимой. Им нужно завести больше лошадей. Им нужны работники. А еще им нужен кто-то, вроде Уэйда Фостера, чтобы найти их. Как только хозяйство будет налажено, она примет на себя бразды правления и Уэйд Фостер сможет уйти.
Но как заставить его остаться? Она могла бы, конечно, прибегнуть к шантажу. Пригрозить, что пойдет к шерифу, но она этого не сделает. Скорее потеряет ранчо.
А что если предложить ему простой обмен? Лошадь и плату за его трехмесячный труд. К тому времени он как раз окрепнет, чтобы уйти, куда пожелает, спрятаться, где пожелает. Ведь это, как она подозревала, и являлось его целью. В ней жила уверенность, что он отвергнет ее предложение, Но оно было очень разумным, и он не мог в конце концов не понять этого.
У Мэри Джо были свои сомнения. Множество сомнений, не последним из которых являлась симпатия Джеффа к незнакомцу. Она боялась, что сын почувствует разочарование, когда Фостер уйдет. Кроме того, каким примером этот человек послужит для Джеффа? Неужели ей действительно хотелось, чтобы тот, кто жил среди индейцев, тот, кто убивал, и тот, кого окружали тайны, имел влияние на ее сына?
Еще одним сомнением было то, что он на самом деле мог быть опасен. Хотя, с другой стороны, рука у него не действует, а они с Джеффом знают, как защитить себя.
А как же опасность другого рода? Уэйд Фостер пробудил в ней чувства, которые, как она считала, давно успокоились. Когда она входила в его комнату, ее дыхание учащалось, а сердце билось быстрее. Ее завораживала противоречивость этого человека, бурные эмоции, которые бушевали у него внутри. Ее муж и Тай были стоиками, открыто почти не проявляли чувств и с подозрением относились к тем, кто их проявлял. Ради них она научилась обуздывать собственные эмоции, на людях не смела даже взять ни того, ни другого за руку или сказать что-нибудь, что могло смутить их.
