– Есть задняя калитка, – ответила баронесса, – но обычно мы держим ее под замком.
– А ключа у вас нет?
– Нет. Он у командира гарнизона.
Мерри судорожно сглотнула.
– Тогда нам лучше поторопиться, – сказала девушка.
Прижимаясь к стене, Мерри пошла к главному входу. К ее облегчению, Кит увлекся охотой на сверчков и отстал.
По вдруг наступившей тишине Мерри поняла, что солдаты сделали перерыв, и осторожно выглянула из-за угла. Мужчины спустились с башни и собрались вокруг бочки. Мерри совсем не улыбалась перспектива продефилировать мимо полуголых мужчин, тем более в сложившейся ситуации. Капитан непременно найдет, к чему придраться, если увидит ее. Покачиваясь на носках, Мерри решила переждать.
– В чем дело? – осведомилась баронесса. Из-под ее головного плата выбилась длинная тонкая прядь седых волос. Голубые глаза выражали страдание, смешанное с недоумением.
Мерри стало ее жаль. Она не могла допустить, чтобы глупое требование сэра Люка помешало ей спасти человека.
– Если Феникс запретит мне помогать вам, – сказала Мерри, – вступитесь за меня.
– Запретит? – удивилась баронесса. – Неужели он хочет, чтобы мой Йен умер?
– Дело совсем не в этом! – заверила ее Мерри. – Он опасается, как бы меня не обвинили в злом умысле, если состояние вашего мужа ухудшится, – ответила она, приведя доводы Люка.
– Но ведь оно улучшится! – воскликнула баронесса.
Отобрав у Мерри стебли пустырника, баронесса шагнула за угол. Девушка последовала за ней. И тут появился Феникс. Он направлялся прямо к ним.
– Доброе утро, – с трудом скрывая страх, поздоровалась Мерри. – Мы с леди Адель ходили прогуляться.
Смерив ее долгим взглядом, сэр Люк повернулся к баронессе, чтобы поприветствовать ее.
– Для прогулки довольно жарко, – произнес он не без сарказма и уставился на цветы пустырника.
– Жара ужасающая, – согласилась баронесса. – Нам пора возвращаться. Доброго вам дня.
И она с гордым видом прошествовала мимо. Феникс отступил в сторону, но когда Мерри хотела последовать за баронессой, он преградил ей путь.
– Неужели я неясно выразил свои пожелания, леди? – тихо спросил он. В его глазах блеснули гневные искорки.
Неужели от него ничего нельзя скрыть? Мерри вскинула подбородок.
– Я не мешаю вам выполнять вашу работу! – парировала девушка. – Сносите башни и оставьте меня в покое.
Капитан схватил ее за руку.
– Моя работа не может убить старика, – ответил Люк. – Раз я бессилен уговорить вас не совать голову в петлю, придется держать вас при себе.
Мерри ушам своим не верила. Неужели он готов повсюду таскать ее с собой?
– Но заболел барон в первую очередь по вашей милости, – не унималась Мерри, пытаясь высвободиться. – Готова биться об заклад, если вы прекратите разрушать его крепость, в течение дня он выздоровеет.
В этот момент вернулась баронесса и взяла Мерри за руку, освободив ее от капитана.
– Простите нас, но мы наслаждаемся прогулкой. – С этими словами баронесса оттащила Мерри в сторону. Отличная работа, подумала девушка и не удержалась от соблазна бросить на сэра Люка торжествующий взгляд. Он смотрел им вслед, гневно сверкая глазами, и на скулах у него выступил румянец.
С немалым для себя изумлением Мерри обнаружила, что открытое неповиновение Фениксу доставляет ей удовольствие. Она находилась в его власти, и он мог сделать с ней все, что ему заблагорассудится, – запереть в башне, применить к ней телесное наказание. Впрочем, вряд ли Феникс прибегнет к подобным мерам. Он был неизменно вежлив с ней, лишь читал ей нравоучения в тех случаях, когда другой на его месте пустил бы в ход кулаки.
Мерри вдруг ощутила в себе какую-то силу, которая пугала Люка. Она не сомневалась, что ее желания ему небезразличны. Но как далеко позволит он ей зайти, Мерри еще предстояло выяснить.
А пока брошенный Люку вызов вызвал у девушки бурную радость. Она добилась отсрочки, которая даст ей возможность провести барону необходимое лечение. Неизвестно, как поведет себя Феникс в сложившихся обстоятельствах – сдастся или приведет в исполнение свою угрозу не отпускать ее от себя ни на шаг.
Стоя под палящими лучами солнца, Люк наблюдал за баронессой и Мерри, двумя заговорщицами. Баронесса несла в руках охапку безобразных цветов.
Подумать только, женщина в открытую бросила ему вызов! Он с трудом поборол желание тут же ринуться за ней следом, задрать ей юбку и отходить хорошенько по мягкому месту! Но за всю свою жизнь Люк ни разу не поднял руки на женщину и не собирался делать этого и впредь.
В его армии не было никого, кто бы рискнул ослушаться его приказа. Он, кажется, выразился достаточно ясно, когда велел ей близко не подходить к барону, не говоря уже о том, чтобы его лечить.
Дай Бог, чтобы своими дурацкими травами она не лишила старика жизни!
Если это все же случится, ее заключат под стражу прежде, чем они покинут пределы Айверсли. Добрые намерения ее не спасут, если баронесса против нее ополчится. Однако Люк не мог не признать, что женщина прониклась к Мерри доверием и было бы бессердечно отнимать у нее последнюю надежду.
Завтра же он займется спасением Мерри. Вспомнив слова девушки, Люк испытал укол совести. Мерри права. Если старик умрет, то виновата в этом будет отнюдь не она. Причиной апоплексического удара послужила угроза сровнять с землей его прекрасный замок.
Люк все же решил, что в любом случае Мерри признают виновной, несмотря на ее благие намерения. Необходимо срочно найти способ отлучить ее от постели больного, пока не поздно.
Люк придумал план. Достаточно простой. Завтра в это время упрямица будет находиться под его крылом и в полной безопасности.
Он уже собирался возобновить работу, когда ему на ум пришла тревожная мысль: его действительно заботит безопасность Мерри или же он хочет любой ценой оставить ее при себе?
Эта мысль все утро не давала Люку покоя. Он вспомнил, как вчера коснулся ее губ. Мягкие и шелковистые, они разожгли в нем желание.
Усилием воли Люк прогнал эти воспоминания и подал сержанту сигнал приступать к работе. Перепрыгивая через две ступеньки, он мчался вверх по лестнице на башню, пообещав себе больше не думать о Мерри.
Убрав за ухо выбившуюся прядь, Мерри распрямилась. Она провела весь день у постели больного, склонившись над ним, и спина нещадно болела. Мерри не могла уговорить барона выпить целую чашку снадобья, которое приготовила, а одного глотка было явно недостаточно, тем более что настойка была слабой.
Оставив больного на попечение жены и дав ей соответствующие инструкции, Мерри пожелала баронессе спокойной ночи и выскользнула за дверь, чтобы наконец рухнуть на постель и забыться сном.
