Ознакомительная версия.
Гастингс терла руки, на которых еще виднелись синяки, оставшиеся после той памятной ночи. Она глядела ему в лицо, искаженное гневом и в то же время смущенное.
— Что я скажу? — медленно повторила она. — Если ты выполнишь свою угрозу, то я смешаю кое-какие травы и добавлю тебе в эль. Уверена, ты настолько раздуешься от водянки, что вынужден будешь спать только во дворе замка.
Северн выскочил из комнаты, грохнув дверью.
Она, конечно, не знала, какие травы нужно смешивать для этой цели. Ей известна только смесь, помогающая избавиться от водянки: корень огуречной травы, розовые лепестки и фиалки.
Снова занявшись травами, она старалась представить, как будет выглядеть Северн в тунике иного цвета. Например, голубого. Надо собрать побольше красных левкоев, они придают ткани великолепный голубой цвет.
Вечером Макдир приготовил тушеную свинину и вареное яйцо для куницы. Гастингс заметила, с каким вожделением посматривали на эти кушанья слуги, хотя их не меньше привлекали и куски говядины, плавающие в жирной подливке, куда добавлены свежий горох и сладкий лук с огородов Оксборо. Для лорда подали еще жареных куропаток.
Элиза не сводила глаз с еды, но не решалась ни к чему прикоснуться. Гастингс положила всего понемножку в начищенную оловянную тарелку и с улыбкой сказала девочке:
— Элиза, сегодня я молилась с отцом Каррегом. Он сказал, что Господу угодно видеть своих чад сытыми и ты должна хорошо есть, чтобы исполнить Его волю.
Ложь могла возыметь действие. Гастингс уже посоветовалась с отцом Каррегом, который искренне любил Господа, но не менее искренне любил и жареных куропаток. Она взглянула на дальний конец стола, где сидела Бил. Внезапно старуха подняла голову и ответила на взгляд Гастингс такой дикой злобой, что та даже отшатнулась.
— В чем дело? — поинтересовался Северн. Но она лишь качнула головой. Эта женщина завтра уедет, и со временем ее яд выветрится.
— Макдир жарит дичь с какой-то особенной приправой, но рецепт скрывает. Я пыталась его угадать, и если бы сумела, Макдир бы честно признался. Он говорит, что мне надо еще учиться да учиться. В детстве он как-то позволил мне месить тесто для хлеба, и я утонула в нем по самые плечи.
Разрезая куропатку и отправляя ее в рот, Северн думал о том, что, видимо, так мужья и узнают своих жен. Хотя это не имеет значения. Он попытался представить себе Гастингс ребенком, но тут же отогнал эти мысли, недостойные мужчины.
— Куропатка очень вкусная. В нее добавили базилик, верно?
— Да, а еще укроп и, конечно, не пожалели соли. Мы в Оксборо никогда не скупились. Отец любил хорошо посоленные кушанья и покупал соль, даже когда она становилась дорогой. Однажды я осталась из-за нее без лент для волос.
Да, с хозяйственными делами у него не должно возникнуть сложностей. Северн поглядел на жену, которая пыталась сунуть Элизе в рот еще немного гороха. Девочка беспокойно ерзала, глядя на дальний конец стола. Проследив за ее взглядом, он увидел Бил, а когда в следующий момент та подняла голову, Северна удивило искреннее горе в глазах старухи. Видимо, Гастингс зря ее ударила, наверняка она обошлась с Бил чересчур жестоко, нянька выглядит такой одинокой и грустной. Может, разрешить ей остаться, может, они с Гастингс найдут общий язык?
Надо поговорить с женой. Нет, просто сообщить ей об этом как о решенном деле.
— Мы будем покупать соль, невзирая на цену.
— Хорошо, милорд.
Он решил было, что Гастингс опять смеется над ним. Поняв свою ошибку, Северн милостиво кивнул и взглянул на Гвента, сидевшего на месте, которое раньше занимал управляющий. Торрик сейчас выглядел не менее кислым, чем старуха Бил. Он как-то неестественно сгорбился, а ведь был не таким уж старым. Зато остальная челядь уже немного привыкла к новому хозяину. Раздавались шутки и смех, дети толпились вокруг родителей, малыши уже заснули у них на коленях, собаки рычали и лаяли из-за каждой брошенной им кости.
Северн чувствовал себя превосходно. Он обрел свое место в жизни, его род будет продолжен, хотя придется носить и ее имя. Лэнгторн-Трент, барон Лугез, эрл Оксборо. Он с удовольствием откинулся на спинку кресла с искусно вырезанным гербом Оксборо: лев, вонзающий когти в грифона, цветущие розы и девиз EN AVANT. Вперед. Северн повернулся к Гвенту:
— Управляющий был явно недоволен, узнав, что ты умеешь писать и считать. У него прямо глаза на лоб полезли. Я даже подумал, уж не набивал ли он себе карманы, подделывая счета. Завтра я с этим разберусь и, если он окажется вором, тут же прикончу. Но сначала позволю тебе наказать его, Гвент. Я отлично знаю, как ты ненавидишь воров. Ночью не спускай с него глаз.
— О да, я послежу за этой трусливой маленькой белкой.
Когда Гастингс увела Элизу наверх, Северн ненадолго остался в зале, чтобы выпить еще кубок аквитанского вина и дать жене время уложить ребенка в кровать.
Он зевнул, сразу обратив внимание, как слуги начали двусмысленно перемигиваться. Нетрудно представить их реакцию, если бы они узнали, что хозяин дал молодой жене отсрочку из-за недомогания. Пусть лучше думают, что он усердно орошает ее лоно. Он отнесся к ней слишком мягко. Будь Гастингс хоть трижды наследницей, она все равно принадлежит ему. Да, он оказался бессильным перед ней, как и тот несчастный пленный.
В хозяйской спальне ее не было, правда, Северн не особенно на это надеялся. Она, конечно, прячется у себя в каморке.
Когда он со свечой в руке вошел в ее комнату, Гастингс испуганно натянула одеяло до самого подбородка.
— Не вздумай опять спорить. Ты должна ко мне привыкнуть, лежать со мной в кровати, слышать мое дыхание, когда я сплю рядом. И тебе будет легче отдаться мне. Да, Гастингс, надо привыкать, вставай. — Северн подал ей халат.
Ей ужасно этого не хотелось, но выбора нет. Она была уверена, что Северн явится за ней. Да, уверена.
— Идем. — Он протянул ей руку, огромную, с длинными пальцами, темными от загара и покрывавших их волос.
Представив, как Элиза робко взяла ее руку, Гастингс улыбнулась и покорно двинулась за мужем. Ей никогда в жизни не доводилось спать с кем-то в одной кровати, даже с матерью, и она чувствовала себя очень неловко. По крайней мере кровать оказалась достаточно широкой, а чистые простыни сладковато пахли лавандой, которой их опрыскала госпожа Агнес.
Гастингс лежала, боясь шевельнуться, но внезапно почувствовала рядом мягкую шкурку и улыбнулась:
— Доброй ночи, Трист.
Зверек потерся мордочкой о ее подбородок. Гастингс засмеялась, а Северн выругался.
— Как он здесь оказался? Сегодня вечером я не видел его и подумал, он хочет вернуться в лес, найти себе подружку.
Ознакомительная версия.
