— И это все? — он недовольно поморщился.
— Марина не смогла дать больше, — поспешно ответила Зоя. — Она ведь скрывает от Донато, для чего ей нужны деньги.
— Скрывает? Гм, им обоим есть что скрывать. А ты рассказала ей о Бандекке?
— Рассказала. Но она не поверила. Видно, муж сумел ее убедить.
— Так они не поссорились? — Нероне был явно разочарован.
— Судя по всему, нет. Живут в мире и согласии.
— Вот как?.. Выходит, простили друг друга, — с хмурым видом пробормотал генуэзец и, немного помолчав, обратился к Зое: — Значит, говоришь, у них дружное семейство? Кажется, двое детей?
— Да. И весной будет третий.
— И что же, Донато — хороший отец?
— По-моему, очень хороший. Я редко видела мужчин, которые так любят и балуют своих детей.
— Странно. Не думал, что этот римлянин способен быть таким чувствительным. Но это даже хорошо. — Нероне криво усмехнулся. — Что ж, милашка, больших денег ты мне не принесла, поэтому, как договорились, остальное отплатишь услугами.
— Какими услугами? Когда? — испугалась Зоя.
— Еще не знаю, время покажет. Не бойся, для тебя самой в этом опасности не будет. Но помни: ты у меня на крючке, так что не вздумай своевольничать и распускать язык. Иначе всем станет известно, что именно ты наняла убийц для своего муженька.
У Зои все похолодело внутри: она поняла, что за освобождение от домашнего рабства ей теперь придется расплачиваться ежедневным страхом, и зависимость от преступника будет висеть над ней, как дамоклов меч.
В этот момент где-то недалеко раздался голос Агафьи, окликавшей Зою, и Нероне, быстро оглянувшись по сторонам, прошептал:
— Не забывай меня. Когда будет надо, я тебя найду.
Он исчез так же молниеносно, как и появился. Зоя кинулась по каменным ступеням вверх и почти столкнулась с Агафьей, которая тут же сообщила:
— Госпожа, иди в дом, тебя хозяева зовут.
— А в чем дело? — слегка запыхавшись от волнения, спросила Зоя.
— Не знаю. Мне велено было тебя найти.
Немногословность Агафьи лишний раз подтверждала, что
Зоя не пользуется доверием и симпатией этой близкой к Марине служанки. Возможно, Агафья чутьем угадывала опасность, которую могла навлечь на их дом незваная гостья.
К удивлению Зои, Марина и Донато встречали ее в большой комнате стоя и с каким-то странным выражением лиц. В углу маячила сухопарая фигура управителя Гермия, которого Зоя за худобу и красноватый цвет волос мысленно прозвала «рыжей жердью».
— Что-то случилось? — спросила она настороженно, переводя взгляд с Марины на Донато.
Она ожидала, что ей ответит Марина, но ответ прозвучал из уст Донато, который до сих пор избегал разговаривать с Зоей:
— Да, синьора, случилось печальное событие, которое касается вас. Сегодня мой управитель, — он кивнул на Гермия, — вернулся из Солдайи и сообщил, что ваш муж, купец Варух Обол, умер.
— Умер?.. — Зоя придала своему лицу выражение крайней растерянности. — Но ведь он был совершенно здоров... Когда и как это случилось?
— Расскажи, Гермий, — велел Донато.
Управитель сделал шаг вперед и бесстрастным голосом сообщил:
— Вчера вечером купец возвращался из таверны, по дороге к нему пристал какой-то пьяница, между ними вышла драка, и купец скончался от удара ножом.
— А того пьяницу поймали? — спросила Зоя. — Его кто-нибудь опознал?
— Нет, убийца сбежал и остался неизвестным.
Несколько секунд длилось молчание, потом Марина со вздохом произнесла:
— Ну, что ж, Зоя, ты теперь вдова.
— Да... как все неожиданно... — пролепетала Зоя, потупившись.
Женщины подошли друг к дружке, обнялись, и Марина прошептала на ухо Зое:
— Значит, ты все-таки довела дело до конца?
Зоя вначале хотела сделать вид, что все обошлось без ее участия, но потом вспомнила о деньгах, отданных Нероне, и промолчала.
Голос Донато прозвучал с суховатой вежливостью:
— Примите наши соболезнования, синьора. Наверное, вам следует немедленно вернуться в Солдайю на похороны вашего супруга. Дорожная повозка для вас уже готова.
— Да... благодарю. — Зоя присела в легком поклоне и, не поднимая глаз, удалилась из комнаты.
Когда вышел и Гермий, Донато насмешливым тоном заметил:
— Какое странное совпадение! Твоя подруга захотела избавиться от мужа — и вот, пожалуйста, его нет!
— Что ж, бывают совпадения,— пожала плечами Марина. — Купец любил ходить по притонам, вот и погиб в пьяной драке.
— Удачно все сложилось для твоей Зои. Теперь и моя помощь ей не нужна.
— Ты так стремился поскорее выпроводить Зою из нашего дома, что это бросалось в глаза, — с упреком заметила Марина.
— Да, потому что она невольно напоминает мне о Нероне Одерико. А я хочу, чтобы этот осколок прошлого навсегда исчез из нашей жизни и даже стерся из памяти.
В октябре по Кафе разнеслась новость о несчастье, постигшем таверну «Золотое колесо». Это злачное место, давно имевшее худую славу у добропорядочных горожан, теперь само оказалось жертвой жестокого нападения. Неизвестные грабители, вломившись ночью, не только забрали деньги, которые им удалось найти, но перебили посуду, порезали мешки и корзины с продовольствием и, что самое страшное — убили хозяйку «Золотого колеса», Бандекку, молодую бойкую красотку, заправлявшую всеми делами от имени своего престарелого слабоумного мужа. Ее нашли заколотой кинжалом; и на лице у несчастной застыло такое выражение ужаса, словно она увидела перед собой призрак.
Никто не мог описать внешности преступников и даже назвать их числа. Трактирный слуга Фестино, которого в начале нападения оглушили ударом по голове и связали, очнувшись, утверждал, что бандитов было человек пять. А постоялец гостиницы, не спавший в ту ночь, говорил, что видел только одну подозрительную фигуру, выбегавшую из таверны. Впрочем, в темноте он мог просто не рассмотреть остальных.
Город полнился слухами, приставы осматривали местность вокруг таверны, проверяли приезжих, опрашивали рыночных торговцев. Но никто из горожан не верил, что преступники будут найдены, — уж слишком отчаянными и ловкими они были, если решились напасть на такое известное заведение, как «Золотое колесо», издавна находившееся под негласным покровительством местных корсаров.
И лишь один человек в Кафе догадывался, кто мог стоять за дерзким преступлением...
Зоя вернулась из Сурожа в Кафу и поселилась у родных, которые приняли ее весьма приветливо, — ведь теперь она была не заблудшей овцой, а пристойной и даже довольно состоятельной вдовой. Едва оправившись от всех своих несчастий и потрясений, Зоя уже начала подумывать о том, что может начать новую жизнь и, когда истечет срок траура, благополучно выйти замуж.
