Стивен, как и остальные, никак не отреагировал на это предложение, но Адам громко рассмеялся.
– Вы просто бесценное сокровище, Белл Брэкстон, – произнес он, беря ее за руку, как это только что хотел сделать Стивен. – Почему бы нам не сыграть прямо сейчас? Я готов начать.
Филдинги и Смиты неловко заерзали на стульях, но Роберта улыбнулась:
– Нет, дорогой, начну я.
Это было просто поразительно! В молчание, царившее за их столом, и в негромкие разговоры соседей начал вплетаться бархатный голос вдовы Роберты Хатуэй.
Сначала никто ничего не говорил, и Стивен был уверен, что скоро выведут Роберту, затем Белл, а может быть, и Адама. И был невероятно удивлен, когда Жозефина – Жозефина Филдинг, президент Женской лиги, – нагнулась вперед и воскликнула:
– «Виндзорские проказницы»!
– Совершенно верно, – подтвердила Роберта. Вскоре к игре подключились все, за исключением Стивена, изумленно взиравшего на происходящее. Оживление за их столом постепенно привлекло к себе всеобщее внимание. Стивен, однако, даже не замечал этого, он наблюдал за Белл. Ее необычное поведение и забавляло, и интриговало его.
Белл угадала название песни Жозефины и сама запела, но уже не ту песню, которую мурлыкала вначале. Она размахивала в такт руками, ее возбуждение оказалось заразительным, и когда с подачей следующих блюд пение прекратилось, тут же повсеместно возобновились и многочисленные разговоры. Стивен внимательно наблюдал за всем этим, как за неким любопытным феноменом.
Белл была прямодушной, импульсивной, необычной женщиной с очень своеобразным чувством юмора. Она высказывала вслух то, что не решались говорить другие, связанные по рукам и ногам условностями, и, как ни удивительно, делала это очень кстати. «Не потому ли люди считают ее сумасшедшей?» – неожиданно подумал Стивен. Впрочем, возможно, это и так. Но после того как он доел ростбиф, нарезанный для него ею, он уже не мог оставаться равнодушным. Его душу наполнило какое-то необъяснимое чувство.
Белл с лучезарной улыбкой повернулась к Адаму:
– У меня еще не было случая поблагодарить вас за то, что вы уступили мне свой дом. Не могу передать, как он мне нравится! Обещаю, что буду очень его беречь.
Адам чувствовал себя неловко.
Увидев, что Белл так ласково улыбается его брату, Стивен ощутил, как в нем, заглушая все иные чувства, забурлило раздражение.
– С покупкой вашего дома не все так просто, миссис Брэкстон, – сурово произнес он.
Белл повернулась на стуле. Ее голубые глаза вдруг потемнели, от улыбки не осталось и следа.
– Что именно, мистер Сент-Джеймс?
– Есть кое-какие осложнения с контрактом. Адам простонал что-то невнятное.
– Правда? Даже не представляю, какие могут быть осложнения с моим контрактом, мистер Сент-Джеймс, – произнесла она, придвигаясь ближе к столу. – Если, конечно, вы не создали их сами.
Смутившись, Стивен довольно долго смотрел на нее, не говоря ни слова.
– Никак не пойму, миссис Брэкстон, то ли вы чрезвычайно наивны, то ли очень ловко притворяетесь?
Он ожидал, что Белл придет в ярость. Но она только мило улыбнулась и притронулась к его руке:
– А вот я никак не пойму: в самом деле у вас такой скверный характер, мистер Сент-Джеймс, или вы притворяетесь?
К счастью, единственным, кто слушал этот обмен колкостями, был Адам, не веривший собственным ушам и испытывавший сильное желание исчезнуть.
Стивен смотрел на пальцы Белл, покоившиеся на его руке. Он наслаждался легким теплом, проникавшим сквозь рукав его сюртука. У нее были длинные белые пальцы, гладкие, с короткими, ухоженными ногтями, похожими на крошечные полумесяцы.
– Осторожнее, миссис Брэкстон, – прошептал он. – Вам следует остерегаться меня. Не верите, спросите любого. Я никому не позволяю играть с собой. – Он вновь взглянул на ее пальцы и только затем ответил на ее взгляд. – К тому же вам следует беречь свою репутацию.
Белл опустила глаза на свою руку, но так и не убрала ее.
– Двадцатидевятилетняя вдова, у которой столько денег, что она не знает, что с ними делать, может не слишком заботиться о своей репутации, сэр.
Ее улыбка стала холодной, даже высокомерной, и она тут же убрала руку.
И опять у Стивена осталось впечатление, что эта взбалмошная женщина одержала над ним верх в игре, правила которой ему еще предстоит изучить. Но прежде чем к нему вернулось самообладание, кивком головы Белл показала на его перевязь и переменила тему разговора:
– Скажите мне, мистер Сент-Джеймс, что случилось с вашей рукой?
Стивен отчетливо услышал свист, вырвавшийся сквозь сжатые зубы Адама.
– Задела случайная пуля, – ответил он, пожимая здоровым плечом. – За городом, во время охоты…
Сидевший совершенно неподвижно Стивен метнул быстрый взгляд на своего брата, как бы спрашивая, посмеет ли тот опровергнуть его слова.
– Скажите мне, Белл, – перебил Адам, – вы произвели какие-нибудь перемены в моем… вернее, теперь уже в вашем доме?
Белл даже не слушала его:
– Это не так уж важно, где вас ранили: за городом или в каком-нибудь другом месте, – но ведь с того момента прошло несколько недель! Ваша рука уже должна действовать, а не висеть как плеть.
– Почему вы так считаете? – Странно, ведь они встретились лишь накануне вечером.
Помахав рукой в воздухе, Белл ответила:
– Не все ли равно почему? Ваша рука уже должна действовать!
– К сожалению, миссис Брэкстон, – холодно произнес Стивен, – доктор придерживается иного мнения.
– Вздор! Похоже, ваш доктор очень плохо разбирается в своем деле. – Белл схватила кисть раненой руки и слегка потянула ее. Лицо Стивена скривилось от боли. – Видите, – сказала она, – болит.
Стивен, казалось, должен был поставить эту женщину на место, но что-то его остановило. Уж не была ли это надежда? То чувство, с которым он смотрел на нее, когда она спала у него в доме, – чувство, которого Стивен не испытывал с того дня, когда погибли его родители.
– Если бы рука не болела, если бы она ничего не чувствовала, это было бы гораздо хуже. Но, Господи, рука зажила, она просто одеревенела от неподвижности. Надо ее разрабатывать. Ваш доктор, как видно, болван, а вы слушаетесь его советов!
При этом оскорблении надежда, которую было ощутил Стивен, испарилась. Его лицо посуровело. Адам почувствовал непреодолимое желание спрятаться под стол.
– Я оскорбила вас, – вздохнула Белл. – Поверьте, ненамеренно. Я просто сказала правду, чистую правду. Но в конце концов это ваша проблема, а не моя.
В этот момент лакей поставил перед Белл десерт. Ее глаза так и засверкали:
– Какое соблазнительное кушанье. Что это такое? Стивен смущенно покачал головой. Неужели она всегда такая непредсказуемая?
