– Чертова ведьма! Ты до сих пор не научилась держать язык за зубами…
В следующее мгновение лорд Джошуа схватил Эдвина за горло и прижал к книжному шкафу.
Лорд Джошуа душил Эдвина, сжимая его шею сильной рукой. Книжные полки раскачивались и гремели. Несколько старинных томов с глухим стуком упали на пол, взметнув в воздух тучи пыли. Лицо молодого человека сделалось свекольно-красным. Он сдавленно хрипел, безуспешно пытаясь побороть противника.
– Ты нагрубил даме, – сказал лорд Джошуа обманчиво-сладким голосом.
– Отпустите… меня.
– Извинись, и я подумаю над твоей просьбой.
– Я… не хотел… вас обидеть.
Лорд Джошуа крепче сомкнул пальцы.
– Обращайся к мисс Невилл, а не ко мне.
Глаза Эдвина начали выкатываться из орбит.
– Прости… меня… Анна, – пробормотал он, задыхаясь. – Пожалуйста… прости.
Последнее слово прозвучало жалобным писком. Анна бросилась к мужчинам.
– Отпустите его, ради Бога! Вы же его задушите!
– Он сам напросился, – сказал лорд Джошуа, но разжал руку и отступил назад.
Эдвин согнулся пополам, хватая ртом воздух и потирая шею.
– Мне следовало бы сообщить властям о твоей выходке, Кеньон.
Лорд Джошуа удостоил его презрительным взглядом.
– Я подозреваю, что магистрат больше заинтересуется тобой.
Анна обратилась к Эдвину:
– Я хочу, чтобы ты знал: я много раз говорила дяде Фрэнсису, что мне не нужны его деньги. Но он отказывается переписывать завещание.
– Чушь! Деньги нужны всем. Не делай вид, будто тебе не хочется путешествовать по свету, покупать дорогую одежду в Лондоне и Париже, носить драгоценности и посещать светские вечеринки. Ты могла бы даже заарканить какого-нибудь недотепу и выйти за него замуж.
Охваченная невольной тоской, Анна представила себя в модном платье. Вот она кружится по бальному залу, наслаждаясь удивлением и восхищением, написанными на лице лорда Джошуа…
Нет, на лице Дэвида. Может быть, соблазнившись на богатое приданое, он наконец предложит ей руку и сердце? Впрочем, она вовсе не собиралась покупать его любовь.
– Я действительно не хочу этого наследства, – твердо заявила она. – Для меня гораздо важней мир в нашей семье.
Эдвин смотрел на кузину с нескрываемым недоверием.
Наткнувшись на этот взгляд, Анна замолчала. Ей было больно думать, что кузен мог желать ей зла. Но неужели его враждебность дошла до такой степени, что он замыслил убийство?
Лорд Джошуа взял ее за руку. Она не стала сопротивляться.
– Я буду за тобой приглядывать, Беллингем, – пообещал он и вывел Анну из библиотеки.
Они вышли на залитую солнцем улицу, и она с удовольствием вдохнула прохладный морской воздух. Однако ничто не могло отогнать воспоминание о неприятной встрече с Эдвином.
– Гадкий пьянчужка! – бросил лорд Джошуа. – Жаль, что я его не задушил.
Услышав эти слова, Анна взвилась.
– Нельзя убивать человека только потому, что он внушает подозрения. Может быть, Эдвин не виноват. Он не на шутку испугался, узнав о том, что в меня стреляли.
– Еще бы! Его могут посадить в тюрьму за покушение на убийство.
– У вас есть доказательства его вины?
– Нет. Но я выясню правду.
Глаза лорда Джошуа были холодными и непроницаемыми. Анна подозревала, что он утаивает от нее информацию, преследуя какие-то свои цели. Впрочем, этого следовало ожидать, ведь он ясно дал понять, что она не должна вмешиваться в расследование.
У парадной аллеи их ждал кривоногий слуга лорда Джошуа. Тот самый, который пытался догнать таинственного стрелка. Она видела его во дворе из окна своей спальни. Может быть, ей удастся разговорить этого парня и узнать, что скрывает лорд Джошуа?
Она улыбнулась:
– Мистер Харрингтон, если не ошибаюсь?
Мужчина сдернул кепку с седой головы и вежливо поклонился:
– К вашим услугам, мисс.
– Я не поблагодарила вас, а ведь вы из-за меня рисковали жизнью. Вы бросились догонять человека, который в меня стрелял. Это был очень смелый поступок.
– Пустяки! – Он с восхищением взглянул на Анну. – Позвольте вам заметить, мисс, вы ловко умеете маскироваться. Вам удалось меня одурачить. Кто бы мог подумать, что соперник моего господина – хорошенькая девушка?
Анна решила принять эти слова за комплимент. Она взглянула на лорда Джошуа, который увлеченно поглаживал черную блестящую шею лошади, и сказала, понизив голос:
– Может быть, пока его светлость будет кататься, вы окажете любезность и проводите меня до дома?
«По дороге я его расспрошу», – загадала она. Харрингтон вскинул брови-гусеницы.
– Я думаю, капитан меня не отпустит.
– Конечно, не отпущу, – произнес лорд Джошуа приятным тоном, который пугал Анну больше, чем крик. – У Гарри есть другие дела.
– Разве их нельзя отложить… – начала она.
– Не спорьте, мисс Невилл. Я сам провожу вас до дома.
– Он любит командовать, мисс, – заметил Харрингтон. – Напомните ему, что он уже не в кавалерии.
Проворно запрыгнув в седло, слуга одарил Анну озорной усмешкой и поскакал по улице.
– Харрингтон прав, – холодно бросила Анна. – Вы ведете себя так, как будто я не способна принимать самостоятельные решения.
– Я уверен, что вы способны на многое. И все-таки я вас провожу.
Взяв Анну под руку, он повел ее по аллее к булыжной мостовой. Она не могла его оттолкнуть, не привлекая внимания, прохожих. Да ей и не хотелось этого делать.
Его близость волновала и одновременно раздражала. Анна чувствовала, как бугрятся мускулы на его руке, видела его загадочный профиль и ощущала исходившую от него ауру властности, которая заставляла окружающих беспрекословно выполнять все его приказы.
– Я не корова, чтобы меня водили на веревочке, – заявила она, вскинув подбородок.
Кеньон оглядел спутницу с головы до ног блестящими карими глазами. Ветер растрепал его черные волосы, придав его грубым чертам особое очарование.
– Нет, вы норовистая лошадка, которой необходима твердая хозяйская рука.
– Если бы я нуждалась в руководстве, милорд, я обратилась бы к кому угодно, только не к вам.
– Но я все равно буду вами руководить. – Он перестал улыбаться. – Сегодня вы совершили глупый поступок, Анна. Вам повезло, что Эдвин Беллингем не набросился на вас с ружьем.
У нее засосало под ложечкой. Не обращая внимания на то, что он без разрешения назвал ее по имени, она сказала:
– Эдвин не посмел бы это сделать, ведь рядом был дядя Фрэнсис.
– Человек, доведенный до отчаяния, способен на все.
Он говорил с уверенностью знатока. Может быть, он видел подобное отчаяние на войне? Или сам не раз стоял на краю пропасти? Впрочем, какое ей дело до его прошлого?
