Тетка заметила пренебрежительную гримаску Хэзер, едва речь зашла о поношенных платьях, и вскипела:
— Неблагодарная дрянь! Ну-ка, ответь, где бы ты оказалась сейчас, если бы не я и не твой дядя? Будь твой отец поумнее, он давным-давно выдал бы тебя замуж, назначив хорошее приданое. Но нет, он считал, что замуж тебе слишком рано! А сейчас уже слишком поздно: ты останешься старой девой и девственницей, уж об этом-то я позабочусь!
Фанни удалилась в единственную комнату хижины, предупредив Хэзер, что если та не поторопится с делами, ее ждет наказание. Хэзер проворно задвигала пальцами. Вкус плетки ей уже был знаком. Красные полосы поперек спины не исчезали по нескольку дней. Казалось, эти отметины на белоснежной коже девушки доставляют Фанни особое удовольствие.
Опасаясь вновь привлечь внимание тетки, Хэзер не осмелилась даже вздохнуть, хотя от усталости едва держалась на ногах. Она поднялась еще до рассвета, готовясь к встрече долгожданного теткиного брата, и теперь сомневалась, что сил у нее хватит надолго. Несколько дней назад пришло письмо: брат сообщал Фанни, что вскоре приедет. Тетка велела Хэзер начать приготовления немедленно, при том, что сама и пальцем о палец не ударила. Хэзер знача, что тетка питает пылкую любовь к своему братцу. Она часто рассказывала о его успехах, и Хэзер догадывалась, что брат — единственное существо, которое хоть что-нибудь значит для тетки. Дядя Джон подтвердил догадки Хэзер, сообщив, что для брата Фанни готова на все. Будучи старше брата на десять лет, Фанни вырастила его, но тем не менее он не часто удостаивал сестру визитами. К тому времени как солнце огненным шаром зависло над горизонтом, Фанни оглядела свежеубранную комнату и приказала Хэзер вставить в подсвечники несколько свечей.
— Прошло уже пять лет с тех пор, как мы виделись с братцем, и я хочу встретить его как полагается. В Лондоне мой Уилли привык к роскоши. Он совсем не то, что твой дядя! У моего брата денег куры не клюют, а все потому что он умеет шевелить мозгами. — Для пущей выразительности тетка указала на собственную голову. — Нет, он не шатается по игорным домам, швыряя деньги на ветер, не болтает языком попусту, как твой дядя. Он умеет ловить удачу. Ему принадлежит самая лучшая лавка готового платья во всем Лондоне! У него есть даже управляющий!
Наконец тетка приказала Хэзер привести себя в порядок.
— Кстати, Хэзер, надень то платье, что подарил тебе отец. Не хочу, чтобы братец увидел тебя в этих обносках.
Хэзер обернулась с широко раскрытыми от изумления глазами. Уже два года ее розовое платье хранилось под замком, Хэзер запрещали даже притрагиваться к нему. А теперь тетка позволила надеть платье? Несмотря на то что этот поступок тетки был вызван ее желанием показаться перед братом, Хэзер заулыбалась. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как она в последний раз носила красивую одежду.
— Вижу, вижу, что ты довольна. Тебе лишь бы покрасоваться! — Фанни приблизилась к Хэзер и помахала пальцем перед самым ее носом. — Сатана вновь принялся за работу! Запомни, Господь знает, сколько сил я трачу на тебя! — Тетка вздохнула, словно утомившись от тяжкого бремени. — Лучше было бы выдать тебя замуж и сбыть с рук. Но мне жаль человека, который женится на тебе. Впрочем, без приданого на это нечего и надеяться. Тебе нужен суровый муж, который держал бы тебя в ежовых рукавицах да заставлял рожать по ребенку каждый год! Глядишь, это помогло бы очистить от скверны твою душу.
Хэзер пожала плечами, продолжая улыбаться. Она была не прочь заставить тетку поверить, что она действительно ведьма. Искушение было слишком велико, но Хэзер удержалась: последствия такого поступка могли быть непредсказуемыми.
— Да, еще одно, милочка: уложи косу вокруг головы. Так будет лучше. — Тетка злорадно усмехнулась, зная, что племянница предпочитает сама выбирать себе прически.
С лица Хэзер быстро исчезла улыбка, но она послушно кивнула головой и отвернулась. Тетка явно ожидала, что ее приказ будет воспринят с недовольством, но Хэзер взяла себя в руки и не доставила ей такого удовольствия.
В комнате Хэзер нырнула за занавеску, отгораживающую тесный угол. Она услышала, как тетка вышла за дверь, и только тогда позволила себе раздраженно вздохнуть. Хэзер злилась, но больше на саму себя, чем на тетку. Она всегда была слишком робкой, а в присутствии Фанни совсем терялась от страха.
В тесном закутке находились только самые необходимые вещи, однако Хэзер была рада и такому убежищу. Она вздохнула еще раз и зажгла огарок свечи, стоящий на шатком столе рядом с узкой веревочной койкой.
«Будь я посильнее и посмелее, — думала Хэзер, — я живо поставила бы ее на место. Вот бы осмелиться хоть когда-нибудь возразить ей! — Она сжала кулачок, и грустная улыбка пробежала по ее губам. — Нет, чтобы потягаться с ней, мне понадобилось бы стать сильнее самого Самсона!»
Она заранее приготовила кувшин с горячей водой и таз и теперь радовалась в предвкушении купания. С гримасой отвращения Хэзер стащила с себя ненавистное платье. Оставшись обнаженной, она выпрямилась и провела руками по стройному телу, морщась, когда задевала синяки и ссадины. Позавчера, когда Хэзер нечаянно опрокинула чашку с чаем, тетка пришла в ярость, беспощадно избив племянницу колючим веником.
Хэзер с трепетом вынула из сундука розовое платье и повесила его на виду. Вода словно смывала усталость, и девушка мылась до тех пор, пока ее кожа не порозовела. Намылив мочалку крохотным кусочком ароматного мыла, она яростно растиралась, наслаждаясь приятным запахом и видом белоснежной пены.
Завершив мытье, она осторожно надела платье поверх поношенной нижней кофточки. Два года назад платье было ей впору, но сейчас лиф туго обтянул грудь. Хэзер заглянула в слишком глубокий вырез с соблазнительно выступающими из него округлостями и поняла, что эту беду ничем не поправить: платье было единственным и времени на его переделку уже не оставалось.
Хэзер было приятно ощущать прикосновение мягкой ткани. Она принялась за волосы и расчесывала их до тех пор, пока они не заблестели. Отец всегда гордился ее волосами, часто гладил длинные пряди, и, как догадывалась Хэзер, когда-то он так гладил волосы ее матери. Не раз он смотрел на нее горящими глазами, бормоча имя жены, а спохватившись, отворачивался, вытирая слезы.
Подчиняясь приказу тетки, Хэзер заплела косу и обернула ее вокруг головы, но оставила несколько длинных локонов спадать на спину в роскошном беспорядке, а еще один локон с явным вызовом выпустила на виске. Она оглядела себя в осколок разбитого зеркала и кивнула. Было невозможно выглядеть лучше со столь скудными средствами.
