— Да, милорд.
Граф провел рукой по лицу, потом постарался изобразить на нем довольное выражение, но ему это не удалось. Ее присутствие здесь явно не доставляло ему удовольствия. Хотя Арли принципиально не желала зависеть от воли другого человека, она вдруг поняла, что, нравится ей это или нет, ее судьба сейчас в руках графа. У девушки не было ни дома, ни денег, и она отчаянно нуждалась в его помощи.
— Милорд, я понимаю, вас поразило то, что я вдруг оказалась на вашем попечении. Поверьте, меня это удивило не меньше. Могу заверить, что не стану для вас обузой. Уже в десять лет я была достаточно независимой и самостоятельной, — Арли глубоко вздохнула. — Я просто пытаюсь сказать, что не буду путаться у вас под ногами… это я могу вам пообещать.
Граф подался вперед в своем кресле, теребя длинными пальцами украшающую подушку кисточку. Уголок его рта чуть приподнялся:
— Мисс Уитман, то время, которое вам придется здесь провести, не является тюремным сроком. Напротив, у вас будут поклонники, как у любой другой молодой лондонской дебютантки. Скоро вас представят всем достойным холостякам, принадлежащим к высшему обществу. Кто знает, может быть, через несколько месяцев мы уже будем давать в «Тайме» объявление о вашей свадьбе.
Арли почувствовала, что бледнеет:
— Свадьбе?
У нее вырвался непроизвольный вздох. Она вглядывалась в лицо графа, надеясь, что он просто ее поддразнивает. Но, судя по выражению его лица, он говорил абсолютно серьезно. Арли почувствовала, как на глаза навернулись слезы, но она сдержала их, собрав волю в кулак. Боже мой, она ни за что не позволит этому… этому повесе выдать ее замуж! Она слишком много в своей жизни вынесла, чтобы какой-то незнакомец указывал ей, за кого ей выходить!
В животе у Арли все сжалось в комок. Муж захочет, чтобы послушная жена устраивала для его друзей и их жен приемы и приглашала к себе на чай. И наверняка постарается, чтобы она сразу же забеременела, а потом отошлет ее куда-нибудь в деревню, в свое поместье, на всю жизнь, а сам будет жить в городе с любовницей и пьянствовать до поздней ночи с приятелями. Арли читала много таких историй. Она не допустит, чтобы ее жизнь пошла по такому сценарию. Лучше она найдет где-нибудь работу гувернантки или, может быть, экономки. Ведь она всю жизнь заботилась об отце. Интересно, а ей трудно будет управляться с большим хозяйством или возиться с детьми? Арли тяжело вздохнула. Ну почему она не родилась мужчиной? Тогда она хотя бы могла решать все сама, и ей не нужно было бы ни перед кем отчитываться.
— Вы меня слышали, мисс Уитман?
— Да, вы упомянули о браке, — едва слышно ответила она.
Улыбка смягчила жесткие черты графа. И добавила ему очарования, если это вообще было возможно:
— Арли, полагаю… я могу называть вас Арли?
Она кивнула, смутившись оттого, что сердце в груди подпрыгнуло, когда он произнес ее имя.
— Арли, я полагаю, что ваше замужество — это самый лучший выход из того затруднительного положения, в котором мы оказались. Ведь вы совершеннолетняя, и я не думаю, что вы захотите долго здесь оставаться. Поверьте, мы очень быстро найдем вам подходящую пару. Мы устроим ваш дебют на одном из самых значительных баллов сезона. Разумеется, после подобающей случаю подготовки.
Арли закусила щеку, она была настолько поражена, что не нашла в себе сил сказать что-либо в ответ. Девушка послушно кивнула, зная, что спорами ничего не добьется. А чего она, собственно, ожидала от этого человека — что он будет счастлив до потери пульса стать опекуном незнакомки, у которой нет ни гроша за душой? Он сам еще совсем не старый, и, конечно же, меньше всего ему хотелось обременять себя подопечной. Выдать ее замуж и правда было лучшим решением.
— Я вижу, вам нужно подобрать соответствующий гардероб, — заметил граф и снова окинул взглядом ее фигуру.
Арли сжала сложенные на коленях руки и выпрямилась. Он нахмурился, и легкий румянец заиграл на щеках и шее Арли. Она закашлялась:
— Я больше привыкла носить бриджи, чем платья.
Морщинки на лбу графа разгладились:
— Я понимаю, что образ жизни, который вы вели в Уэльсе… отличается от того, который вам придется вести сейчас. Но одеваться здесь вы будете соответственно, то есть в платья, а не в мужские бриджи.
Арли заставила себя взглянуть ему в глаза и сказала:
— Да, милорд.
Ногти девушки впивались ей в ладонь. Как покорно она заговорила. И куда только подевалась вся ее бравада? Она улетучилась в ту же секунду, когда Арли его увидела. Граф казался таким суровым и выглядел так греховно, Неудивительно, что женщины падали к его ногам. И подумать только, ведь когда-то она полагала, что этот человек — ее черный принц, и мечтала о том, что однажды он придет к ней, и она окончательно потеряет голову.
Граф резко поднялся. Арли последовала его примеру, изо всех сил стараясь не смотреть в его небесно-голубые глаза, но это было невозможно. Его черты притягивали внимание девушки.
Он кивнул:
— Мисс Уитман, увидимся вечером за ужином. Джозеф проводит вас в вашу комнату. Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее. Я хочу, чтобы вы чувствовали себя здесь, как дома.
Тут же, как по мановению волшебной палочки, рядом с Арли возник дворецкий. Она послушно вышла вслед за ним из комнаты. Оглянувшись у самого порога, девушка увидела, что граф стоит и смотрит на нее.
Доминик терпеливо ждал в столовой, время от времени поглядывая на часы. С тех пор как он впервые увидел свою подопечную, прошло всего несколько часов, и он все еще не привык к роли опекуна. Доминик потряс головой. Да он о себе-то с трудом мог позаботиться, чего уж говорить о семнадцатилетней девушке! Было бы проще, если бы она была юношей. Тогда Доминик просто назначил бы парнишке содержание, рассказал ему о самых значительных светских мероприятиях, которые ему стоило посетить, и всячески содействовал бы его удачной женитьбе. Но молоденькая девушка — совсем другое дело.
К тому же Доминик и представить себе не мог, что она окажется такой красавицей. Увидев Арли, стоящую в его кабинете с выбившимися из-под ленты светлыми прядками, Доминик подумал, что это глупая шутка Лэнгли. Розыгрыш. И он все ждал, когда же появится его ухмыляющийся приятель с воплем: «Сюрприз!» Однако время все шло, и Доминик с каким-то смутным беспокойством понял, что это не шутка.
Молодая женщина с зелеными глазами миндалевидной формы действительно была его подопечной. Доминика поразила ее манера держаться. Бриджи мешком висели на хрупкой фигурке Арли, а на плечах поношенной рубашки красовались заплатки. И все же она стояла перед ним с поистине королевским достоинством, высоко подняв голову, хотя была одета, как нищенка.
