Ознакомительная версия.
Он потянулся к бумаге, лежавшей на столе. Это его блестящая статья! Да, он сработал блестяще. Его кулаки сжались.
Жиль коснулся бумаги.
Он услышал, как его крик слабеет, угасает…
«Кричи!» — велел он своему рту, своему горлу. Но тело не подчинилось.
Были слышны только кашель и бульканье — ужасные звуки, вырывающиеся из горла человека, если он задыхается.
Этого тоже никогда не случалось в стенах его кабинета, который был изолирован от внешнего мира, чтобы раздражающие звуки, производимые людьми, не тревожили великолепный ум писателя.
Снаружи мир жил своей жизнью. Громко стучали конские копыта по булыжнику или ровному покрытию мостовых. Взвыл гудок автомобиля. Из какого-то ресторана донеслась музыка. Заржала лошадь.
А за тяжелыми шторами, в далеком от улицы кабинете наконец настала тишина.
Кровь Жиля Брендона впитывалась в прекрасный восточный ковер, а сам Жиль смотрел перед собой ничего не видящими глазами.
Он слышал, что его сердце стало биться медленней.
Тук… тук… тук…
А потом оно перестало биться.
Жиль умер в покое, в тишине, которой он так жаждал. Его последняя мысль была о том, что он все-таки всемогущий, что перо сильнее меча.
Но плоть слаба, а нож был острым.
— Долой монархию!
Этот крик Элли Грейсон услышала, когда ее карета замедлила ход. Она ехала по главной улице маленького селения Саттон. Уже подъезжая к Саттону, Элли заподозрила, что там творится неладное. Такое настроение местных жителей огорчило ее. Но любопытство заставило отодвинуть занавеску на окне кареты.
Вокруг толпились сердитые люди с плакатами, на которых было написано: «Покончим с правлением воров!» и «Королева — убийца!». Некоторые из этих людей молча ходили туда-сюда по улице, другие стояли перед красивым домом из красного кирпича, где находился участок шерифа, и что-то гневно кричали.
Местные жители встретили карету злыми взглядами, но никто не сдвинулся с места, чтобы помешать ей проехать. Элли направлялась к своему крестному отцу, Брайану Стирлингу, графу Карлайлу. А народ восхищался ее крестным и любил его, хотя граф был горячим сторонником печальной стареющей королевы Виктории. Никто не тронул бы даже пальцем ни графа Карлайла, ни его имущество, ни людей, находящихся под его защитой. А она была под его защитой, потому что ехала в его карете.
Все же волнение на улицах было опасным.
Девушка разглядела в толпе нескольких своих знакомых. Перед разрушающимся домом эпохи Тюдоров — таких было очень много в этом краю — она увидела журналиста Тана Грира. Грир не принимал в этом сборище никакого участия, но увлеченно наблюдал за протестующими. Элли позволила себе, в свою очередь, немного понаблюдать за ним. Грир был высок и красив, он очень хотел попасть в высшее общество и добиться, чтобы его признали выдающимся писателем.
— Слушайте, вы! — крикнул шериф, выйдя на крыльцо дома. — Прекратите это, и все идите по своим делам! Бог мой, до чего мы дошли! Это что, цирк? — рявкнул он.
Элли так хотелось, чтобы шериф, сэр Энгус Канингем, смог успокоить толпу. Сэр Энгус был героем войны и получил звание рыцаря за службу в Индии. Это был крупный, высокий и широкоплечий пожилой мужчина с уже заметно округлившимся животом. Его густые волосы были белыми как снег. Он носил расширенные книзу бакенбарды и изящные усы.
Несмотря на слова шерифа, кое-кто в толпе продолжал шуметь.
— Убийство! — негромко крикнула какая-то женщина в черной одежде. — Убиты два человека, и как раз те, кто выступал против расточительства при дворе королевы. Нужно что-то делать, если королева допускает — нет, приказывает совершать — такие ужасные и гнусные дела.
Элли не видела лица этой женщины. Женщина была одета в траурную одежду, а ее лицо спрятано под вуалью. Другая женщина, стоявшая рядом, пыталась успокоить ее и прижать к своей груди. Эту женщину Элли узнала. Это была Элизабет Херрингтон Прайн, вдова Джека Прайна, доблестного военного, умершего в Южной Африке. Она владела многими тысячами акров земли, которые получила в наследство после мужа.
— Убийство! — снова крикнула женщина в черном.
Сэр Энгус не смог ответить на этот крик. Ему помешал вставший рядом с ним пожилой лорд Лайонел Витбург, который как раз в этот момент вышел на крыльцо. Витбург был выше ростом, но более худой, чем шериф, и его седые волосы были серебристого, а не белого цвета. Народ знал его почти столько же лет, сколько царствовала королева, и всегда любил как стойкого и верного солдата.
— Как вы смеете?! — обратился он к толпе.
Лорд выкрикнул эти слова во всю силу своего голоса, но Элли чувствовала, что он готов заплакать. Она знала причину этих слез. Одним из недавно убитых антимонархистов был Хадсон Портер, товарищ Витбурга по прежней службе в Индии. Лорд имел мало общего с этим человеком, но Портер был ему дорог.
К стоявшим на крыльце присоединился третий человек. Он был гораздо моложе и очень привлекателен. Имя этого джентльмена часто упоминалось в светской хронике. Он умел очаровывать тех, кто его окружал.
— Пожалуйста, успокойтесь! Неприлично так вести себя хорошим англичанам. И англичанкам тоже, — добавил он с лукавой улыбкой. — Для этого нет никакого повода.
Джентльмена звали сэр Эндрю Херрингтон, он был двоюродным братом вдовы Джека Прайна, которая пыталась утешить женщину в черном. Элли знала, что Хадсон Портер не был женат. Значит, эта женщина не была его вдовой. Кто она — сестра, кузина… или любимая?
Второму убитому в момент гибели было почти восемьдесят лет. Все эти годы он прожил холостяком, изучал право и медицину и большую часть прожитых лет провел за границей, путешествуя вместе с королевской армией. Его звали Дирк Дансвуди. Никто не знал, почему он так яростно выступал против монархии — возможно, был обижен, что не получил за свои заслуги звание рыцаря. Элли знала, что с его именем был связан какой-то скандал, вследствие которого он не попал в списки кандидатов в рыцари.
— Пожалуйста, идите все по своим делам. Мы здесь ничего не решаем, и вы все это знаете, — сказал толпе сэр Энгус.
Шум продолжался, но люди стали расходиться.
Толпа рассеялась настолько, что Шелби — слуга, который был у лорда Стирлинга и кучером, и лакеем, и помощником, и чернорабочим, — смог вести карету по улицам. Пока он осторожно прокладывал путь, Элли увидела, что Тан Грир по-прежнему молчит и держится на расстоянии, но при этом делает какие-то записи в блокноте, который вынул из кармана пиджака.
Когда селение осталось у них за спиной, Элли опустила занавеску. Карета покатила по дороге через лес.
Ознакомительная версия.
