Волна новых ощущений нахлынула на нее, и она изо всех сил вцепилась руками в лацканы его сюртука. Его поцелуй был не требовательным и решительным, как прежде, сейчас его губы, нежные и ласковые, несли с собой обещание восхитительного будущего.
— Шалунья… — Его голос доносился до нее словно издалека. — Вы слышите меня?
— М-м-м… — Почему он не целует ее по-настоящему?
Чего он ждет? Пандора открыла глаза.
— Что вы сказали?
Его губы все еще были рядом.
— Я спросил, слышите ли вы меня?
— А перед этим?
— О, я просто спросил, разрешен ли подобный поцелуй. Не противоречит ли это вашим правилам?
В голове Пандоры бушевал шторм, и единственное, что она смогла произнести, это:
— Вы же не собираетесь соблазнять меня, правда?
— Не сегодня, — улыбнулся он. — Хотя…
— Я бы все равно не разрешила. — Но она знала, что бессовестно лгала. Пандора не сомневалась, что Макс чувствует это. — Никогда!
— Правда? — Макс сопроводил свой вопрос поцелуем.
— Нет! — Ее голос предательски дрожал.
— Тогда вам стоит отпустить мой сюртук.
Пандора резко отдернула руки.
— Я просто забыла…
Пандора быстро отошла как можно дальше от графа.
Ее колени подгибались. Удивительно, что она вообще еще может стоять. Господи, как ему удалось сделать так, что во всем мире остались только они вдвоем? Она всегда гордилась своим самообладанием, а ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы уничтожить его.
— Я собираюсь целовать вас как можно чаще. Я не обещаю следовать вашим глупым правилам, да и другим правилам также.
Пандора быстро повернулась к нему:
— Но вы должны!
— Едва ли. Не было никаких правил, когда мы заключали наше соглашение.
— Но…
Макс протянул руку, заставив ее замолчать.
— Я готов на компромисс. Будем считать, что укрощение пожирающих людей коней еще не произошло, но начиная с этого момента если я смогу совершить сразу два подвига, я это сделаю.
Пандора приоткрыла рот, но он не дал ей заговорить.
— Более того, если понадобится, я использую все свои деньги, до последнего фунта, чтобы добиться победы.
Он говорил так серьезно… А его обещание целовать ее так часто, как ей хотелось, наполнило Пандору живительным теплом. И все же…
— А что со сроками?
Макс пожал плечами:
— Вам решать.
— Хорошо. Тогда наша встреча закончена. До свидания.
— Еще нет. У меня есть свои правила.
— И что это?
— Мне нужен свидетель, который подтвердит, что я совершил эти подвиги.
Пандора фыркнула:
— Ваше чувство чести не позволит вам лгать.
— Спасибо за доверие, но ставки в игре слишком высоки. Я хочу выиграть.
Его потемневшие глаза словно заглядывали ей в душу.
Да, этот мужчина добьется своего, и в этот момент Пандора поняла, что не сможет его остановить.
— Вы еще не выиграли.
— Но это случится. — К нему вернулся прежний легкомысленный тон. Он подошел к креслу и, взяв сверток, кинул Пандоре. — Здесь то, что вам понадобится этой ночью. Я собираюсь совершить очередной подвиг, и вы будете свидетелем этого.
— Не буду, — поспешно сказала Пандора.
— Будете, — возразил он тоном, не терпящим возражений. — В следующий раз вы также будете сопровождать меня. Это, Шалунья, и есть мое условие.
Пандора подумала, не отказаться ли категорически, но любопытство победило. К тому же ей очень хотелось провести еще немного времени с Максом.
— Куда мы идем?
— Увидите. — Он кивнул на сверток; — Там одежда для сегодняшнего приключения.
— Что за одежда?
— Женщин не пускают туда, куда мы идем, поэтому вам придется притвориться, — он улыбнулся, — юношей.
Приключение это или нет, но на это она не согласна.
— Ни за что!
— Не говорите только, что не делали этого раньше.
— Никогда! — По крайней мере в Лондоне. Иногда, еще девчонкой, искушение свободы было так велико, что она надевала бриджи и скакала по полям в мужском седле.
— Тогда у вас есть шанс попробовать. Не могу поверить, что Шалунья с Гросвенор-сквер откажется надеть мужскую одежду.
— Это выглядит заманчиво, — пробормотала Пандора.
Нет, это выглядело восхитительно. Даже если она вела себя не так рискованно, как можно было судить по ее репутации, Макс прав — ей вряд ли еще представится такая возможность.
— Если вы откажетесь, я сочту это нарушением нашего договора и объявлю себя победителем.
— Я согласна, — выдавила она.
— Я так и думал.
В его голосе слышалось удовлетворение. Вот чудовище. Пандора направилась к выходу, с трудом обуздывая растущее возбуждение. Нельзя, чтобы он догадался, как она хочет ехать с ним.
— Мне это не нравится. Словно я помогаю врагу. Это несправедливо.
— Вы же сами говорили, что ставки слишком высоки.
— Интересно, почему вы одеты как джентльмен, а я похожа на конюшенного мальчишку? — смущенно спросила Пандора.
В темноте кареты Макс не видел ее лица. Он с трудом подавил смешок. Ему следовало знать, что женщина, привыкшая к роскошной и модной одежде, не обрадуется поношенному тряпью, хотя она выглядела очаровательно в вязаной шапочке, которая скрывала ее волосы.
— Мы же не хотим вызывать ненужные вопросы. А в этой одежде никто не заподозрит вас.
Пандора пробормотала что-то себе под нос. Хорошо, что он этого не слышал. Его обуревали сомнения. Вначале решение взять ее с собой казалось ему разумным, но сейчас он стал сомневаться в том, что это стоило делать.
Прошло уже два часа с момента его появления в доме Эффингтонов. По его расчетам, они уже давным-давно должны были быть в пути, но он не представлял, как много времени Пандора затратит на переодевание.
— Когда вы скажете мне, куда мы едем? — в сотый раз спросила Пандора.
— Терпение, моя дорогая.
Место назначения было вполне респектабельным заведением, но глубокой ночью даже в таком заведении все может выйти из-под контроля.
В глазах Пандоры горел огонек. Ему придется не выпускать ее из виду. Если их раскроют, ее репутация будет погублена навсегда.
Он сделал все, что мог, чтобы сохранить анонимность и добиться успеха. Даже Лори согласился с тем, что его другу в голову пришла отличная мысль. Он только заметил, что упряжка Макса известна всему городу, и предложил свою карету вместе с кучером.
Макс бросил взгляд на Пандору. Она сидела, глядя в окошко, и лунный свет очерчивал ее прелестные черты. Он почувствовал, как в нем пробуждается желание.
Когда же она стала так необходима ему? Разумеется, еще перед их первой встречей он уже знал, что она подходит ему в жены. Ее глупые испытания были лишь временной отсрочкой. И Боже, как он ее хотел! Он мог бы соблазнить ее уже этой ночью, мог бы сделать ее своей.
