Чем же она его прогневила? Виктория завладела им на весь вечер и не позволила Джеку протанцевать с ней хотя бы один танец.
— Мне нужно поговорить с леди Мойрой наедине, — решительно сказал Джек. — Она скоро вернется к вам.
Поклонники отошли и остановились неподалеку в ожидании.
Мойра посмотрела на Джека вопросительно:
— Я сделала что-нибудь не так?
— Пока нет, — бросил он. — Но я хочу предупредить вас насчет Ренфрю и Харрингтона. Я их знаю. Ни один из них не годится вам в мужья. Оба они записные гуляки и жениться вовсе не собираются.
— Кто же мне годится? — поинтересовалась Мойра.
— Черт побери, вы же неглупая девушка и понимаете, чего они добиваются. Я советую вам не размениваться на любовников, пока вы не заполучите мужа.
Глаза у Мойры вспыхнули негодованием.
— Я знаю, что вы невысокого мнения обо мне. Кажется, леди Виктория направляется к нам с таким видом, словно хочет убить меня. Вам не следует раздражать ее, иначе вы рискуете остаться без ее богатства.
— Есть немало богатых наследниц и помимо леди Виктории, — с каменным выражением лица резко ответил Джек.
— А также немало женщин, жаждущих внимания Черного Джека? Они всегда с удовольствием шли вам навстречу?
— Всегда, но сейчас речь не о том. Я просто хотел предостеречь вас насчет Ренфрю и Харрингтона.
— Дорогой, мы опоздаем на ужин, — сказала леди Виктория, подходя к ним. — Разве ты не видишь, что заставляешь томиться обожателей леди Мойры? Неужели ты не радуешься ее неимоверному успеху?
— Я просто счастлив, — кивнул Джек, награждая нареченную неотразимой улыбкой и тем самым добиваясь желаемого результата: Виктория прямо-таки растаяла от удовольствия.
Мойра оставила их наедине. Возле нее немедленно возникли оба поклонника, и они втроем направились в столону столовую. Во время бесконечно долгой трапезы Мойра, оживленно болтая со своими соседями, постоянно чувствовала на себе испепеляющий взгляд Джека, который сидел напротив нее и громким покашливанием выражал свое недовольство, если один из кавалеров склонялся к ней слишком близко или она кокетничала чересчур оживленно. После ужина все проследовали из столовой в бальный зал, и танцы возобновились. Лорд Мереуэдер подошел пригласить Мойру на танец одновременно с Джеком, который быстро взял ее за руку и увел прямо из-под носа молодого человека.
— Извините, Мереуэдер, этот танец мой.
Оркестр заиграл вальс, Джек без лишних слов обнял Мойру И увлек на середину зала. Тела их двигались в едином ритме, Джек до неприличия тесно прижал даму к себе.
— Что это вы делаете? — возмутилась Мойра.
— Остерегайтесь Мсреуэдера. Он совершенно бесстыдно глазел на ваше декольте. Легко понять, чего он хочет.
— Но ведь это всего лишь танец, Джек. Вы следите за мной так, словно я и в самом деле ваша подопечная.
Пораженный, Джек внезапно осознал справедливость ее слов. В самом деле, что это с ним? Ведет себя как ревнивый дурак, а между тем для ревности нет ни малейших оснований. Дела идут в точном соответствии с тем, что они со Спенсом задумали, но его это почему-то не забавляет. Единственное, что не позволяет ему немедленно увести Мойру из толпы танцующих, это две тысячи фунтов, которые он выиграет, если она выйдет замуж. Самое странное было то, что сейчас Джек не хотел никакого богатства. Деньги приходили и уходили в зависимости от успеха в карточной игре, и он привык к этому. Так оно и шло до тех пор, пока период невезения не стал угрожать потерей Грейсток-Мэнора.
— Вы абсолютно правы, Мойра. У меня нет оснований… — он запнулся, — поучать вас. Я не имею права вмешиваться в вашу жизнь, ведь мы даже не любовники. — Он бросил на нее жадный взгляд. — Хотя могли бы… — Он едва не произнес «ревновать» вместо «поучать», но в последнюю секунду к нему вернулся здравый смысл. — Мне следует вас поздравить. Вы вели себя отлично сегодня вечером. Ни у кого не возникло пи малейшего подозрения, что вы не та, за кого себя выдаете.
— И кто же я, Джек? — спросила Мойра, глядя на него испытующе.
— Разумеется, леди, — ответил он с насмешливой улыбкой. Мойра покраснела и отвернулась. Ох, не стоило спрашивать!
— Спенс распространяет слух, что ваш отец — ирландский барон, мой дальний родственник по отцовской линии, — все с той же улыбкой продолжал Джек. — Он говорит всем и каждому, что отец поручил вас моей заботе и попросил ввести в лондонское общество.
Танец кончился, и Джек проводил Мойру па место. Ее сразу же окружила толпа поклонников, а он отправился искать Викторию, едва не дымившуюся от негодования из-за его бегства. Через два часа Мойра почти падала от усталости, когда Джек появился с ее пелериной.
— Нам пора, Мойра. Пожелайте вашим поклонникам доброй ночи.
Послышались протестующие возгласы, но Мойра ловко выскользнула из толпы и покинула стаю разочарованных обожателей.
— Благодарю вас за спасение, — сказала она, когда села вместе с Джеком в карету. — Я совершенно без сил. Должно быть, скоро рассветет. Быть горничной куда легче, чем торчать на виду у всех целый вечер.
— Если все пойдет хорошо, вам никогда больше не придется на кого-то работать или убиваться из-за неверного любовника.
Мойра покраснела — се мучили угрызения совести. Она понимала, что ложь выжгла на ней клеймо падшей женщины, очень сожалела, что пришлось прибегнуть к таким отчаянием мерам. Она промолчала, слишком усталая для того, чтобы выдерживать направленный на нее из-под тяжелых век пристальный взгляд темно-серых глаз Джека. Но едва она уединилась в безопасности и покое своей комнаты, его жаркий взгляд снова стал преследовать ее, пробуждая чувства, которых она боялась и не понимала.
Быстро раздевшись, Мойра юркнула в постель и закрыла глаза. Совершенно вымотанная, она сразу уснула. Сон перенес ее в другое время и место, в те недели, что предшествовали ее встрече с Джеком Грейстоком.
Прелюдия к несчастью: дом лорда Мэйхью, за полгода до описываемых событий
Мойра вошла в комнаты лорда Роджера Мэйхью с душевным трепетом. С того самого дня, когда она получила место в семействе Мэйхью, ей приходилось избегать их сына и наследника, непрошеное внимание которого вызывало у нее отвращение. Его преследование сделалось таким неотступным, что Мойра старалась не попадаться ему на глаза, если он был дома. К счастью, это бывало не слишком часто. Тайные пороки этого распущенного человека делали его особенно омерзительным. Он состоял членом ужасного «Клуба адского пламени», и Мойра, совершенно случайно узнав об этом, изо всех сил старалась скрыть осведомленность, опасаясь за свою жизнь.
