Девушки встречались еще несколько раз до того, как Габриэла с матерью после последней примерки покинули Париж. Когда Жюльетт все-таки получила приглашение на свадьбу, обиженная Дениза использовала свой единственный шанс отомстить.
– Свадьба будет накануне открытия осеннего сезона – самые горячие дни. Ни одна портниха первого разряда не может получить отпуск в это время. Когда мы заключали наше соглашение, ты сама настаивала, что тебе не должны предоставляться никакие привилегии.
Жюльетт не стала возражать, но и она сама, и подруга испытали горькое разочарование.
* * *
Сентябрь действительно оказался месяцем, когда работы было очень много, как и предвидела Дениза. Жюльетт заканчивала одно из вечерних платьев, когда случайно посмотрела через стеклянную перегородку в цех раскроя тканей. Она увидела девушку, удивительно похожую на Ивонну. Видимо, это ее сестра, совсем недавно приехавшая в Париж. Юная красавица, должно быть, пришла, чтобы поискать место, поэтому Жюльетт, не обратив внимания, вновь погрузилась в работу…
Вечером по тону Денизы она угадала, что у той что-то на уме, но никак не связала вкрадчивый голос сестры с тем, что в ателье приходила сестра Ивонны.
– Завтра в ателье придет очень важная клиентка – из России. У нее светлые каштановые волосы, почти как у тебя. Она любит смотреть модели на манекенщицах, у которых такой же цвет волос, как и у нее.
– У тебя есть Ивонна и Изабель.
– Да. Но, к сожалению, Ивонна заболела, а ты как-то говорила, что она учила тебя демонстрировать одежду. Я хочу, чтобы ты помогла нам.
– Так вот почему я видела сегодня сестру Ивонны! Она объяснила, что случилось?
– Официальная версия – грипп, но директриса давно заподозрила, что Ивонна беременна. Несколько точных вопросов – и девушка не смогла скрыть, что сестра избавилась от беременности.
– Бедняжка! – сочувственно воскликнула Жюльетт.
Дениза недовольно нахмурилась.
– Не будь сентиментальной. В этом вопросе не может быть никаких оправданий. При желании, любая женщина может сказать «нет», чтобы не навлечь на себя неприятности.
– Ты собираешься уволить ее?
– Скорее всего. Не хочу, чтобы она бродила по ателье в слезах. К тому же, она еще долгое время не сможет быть на ногах по многу часов. Когда с манекенщицами происходит подобное, я считаю – лучше избавиться от них. И не будет никаких подозрений у клиентов.
– Но если Ивонна не сразу появится в ателье, а некоторое время побудет дома, то никто ни о чем не догадается. Я могу работать за нее, пока она не поправится!
– Нельзя быть такой мягкосердечной, когда речь идет о бизнесе. Я смогу найти соответствующий парик для любой другой манекенщицы.
– Не думаю, что это понравится твоей клиентке.
– Ладно. Ивонна научила тебя некоторым приемам – пусть это пойдет в ход. Ты будешь демонстрировать одежду только этой клиентке. Ее дядя – русский князь Вадим. Хотя ты и была на приеме в его доме, но вряд ли видела графиню Анну Долохову, последний раз она приезжала в Париж два года назад.
У Жюльетт перехватило дыхание. Конечно, у князя может быть несколько племянников. Возможно, эта женщина – сестра Николая? Хотя глупо до сих пор интересоваться его судьбой.
Часто Жюльетт, мечтая, думала о Николае. Ей казалось, что он тоже вспоминает о ней, и ее мысли – ответ на его далекий призыв.
– Расскажи мне об этой графине.
– Вернувшись в Россию два года назад, она потеряла мужа. Сейчас Анна очень богата. Русские аристократы, если могут себе позволить, не считаются с деньгами. Графиня уже оставила в моем ателье целое состояние, поэтому я очень хочу сохранить ее, как клиентку. И на этот раз рассчитываю на большой заказ. Возможно, она захочет поменять весь гардероб, поскольку у русских принято соблюдать траур, длящийся три года. Поэтому мы подберем приглушенные тона с преобладающей темной гаммой, но никаких ограничений на фасоны, вплоть до декольте.
– Я сделаю все, что смогу, – заверила Жюльетт.
– Надеюсь.
* * *
Утром Жюльетт примерила несколько платьев, которые обычно демонстрировала Ивонна. Пришли директриса, личная закройщица графини и портниха. Они хотели убедиться, что все пройдет без срывов. К счастью, пропорции фигуры Жюльетт в основном совпадали с мерками Ивонны, и все остались довольны.
Пока закройщица помогала Жюльетт снять платье, остальные ушли.
– Элен, что за человек эта графиня? – спросила девушка.
Элен всегда была приветлива и спокойна, поэтому выполняла заказы для самых престижных клиентов. Хотя в ателье Ландель учитывался не только темперамент, но и профессионализм служащих, Элен обслуживала двух английских принцесс, трех княгинь королевской крови, русских дворянок царской фамилии. Члены английских королевских семей, чьи титулы были не столь благозвучны, занимали следующую по значимости строчку. Исключение составляли француженки, чьи титулы золотыми буквами были вписаны в историю Франции, и поэтому в домах haute couture их ценили как исключительно важных клиенток.
Элен повесила платье на вешалку с подплечниками.
– Графиня – очаровательная, достойная женщина, но, если чем-то недовольна, тут уж не знаешь, что и делать! Будьте осторожны!
– Спасибо за предупреждение.
Настало время визитов клиенток. Жюльетт направилась в примерочную, где манекенщицы готовились к выходу. Девушки-ассистентки застегивали на моделях крючки, разглаживали морщинки, закрепляли манжеты, продевали крохотные пуговки в петли. Вокруг суетились ученицы, подбирая туфли нужного цвета, доставая одежду и все аксессуары из шкафов. Но даже в этом хаосе был свой порядок, изредка нарушаемый вскриком манекенщицы, если шляпную булавку воткнули слишком усердно или принесли перчатку не того цвета.
Заведующая костюмерной заметила Жюльетт:
– Идите сюда! Вас ждет парикмахер. Волосы девушки расчесали так, что она думала – еще немного, и их вырвут. К ее великому сожалению, парикмахер использовал накладные букли, чтобы придать пышность прическе. Длинные золотистые пряди заплели в косы и уложили короной на голове.
Затем к Жюльетт подошла девушка по имени Софи.
– Мадмуазель Кладель! Вот дневные платья для вас и Изабель.
Когда девушек одели, все с нетерпением стали ждать визита графини Долоховой. Изабель, в сероватой парче, нервно сжимала руки. Жюльетт, одетая в шелковое платье коричневых оттенков, наблюдала за маленькими драмами, разыгрывающимися в костюмерной: то выяснялось, что жмут туфли, то ломался прутик в корсете, то прибежала манекенщица, с трудом сдерживающаяся от резких проклятий в адрес клиентки, перед которой она уже более часа демонстрировала модель, но без особого успеха.
