Развернувшись на каблуках, Томас зашагал прочь. Когда-нибудь Джасмин окажется в его власти, и он преподаст ей урок. Этот день придет.
Джасмин проводила взглядом стремительно удаляющегося Томаса, дождалась, пока за ним захлопнется дверь, и только потом закрыла лицо руками.
Не так. Все пошло не так. Она вовсе не хотела говорить того, что сказала. Но, подстегиваемая гневом, не смогла сдержаться. Однако в глубине души девушка очень испугалась. Ей нужно было прогнать Томаса из-за этого письма. Никто не знал, что произошло с Найджелом той ночью в парке. Джасмин так думала. Но она ошибалась. Она мучилась от желания выговориться, но не осмеливалась доверить свою тайну кому бы то ни было.
«Я не убивала его. Но кто-то думает, что Найджел погиб по моей вине».
Если Томас или его семья узнают об этом… Джасмин содрогнулась при мысли о последствиях. Никогда еще она не чувствовала себя настолько одинокой.
Джасмин вздернула подбородок. Она сильнее их всех. Она уже доказала это и будет одна нести свое бремя.
И все же кто-то знал о том, что они с Найджелом были той ночью в парке. И этот человек жаждал ее смерти. Ирония судьбы заставила ее рассмеяться. Она хотела, чтобы Аманда умерла для общества, а ее незримый враг желал ее смерти в прямом смысле этого слова. Неужели кто-то так же, как и Томас, догадался, что автором статьи является она?
Но это уже не имеет значения. Теперь необходимо любыми способами избегать встреч с Томасом. Эти встречи не стоили ее израненной души. Или ее жизни.
Пустив Персефону легким галопом, Джасмин бросила взгляд в сторону и напряглась. Друзья Томаса – все одетые с иголочки – направлялись к Серпентайну. Она узнала приземистую фигуру Оукли. Он обернулся, и от его злобного взгляда по спине Джасмин пробежал холодок. Она величественно кивнула, но Оукли тотчас же отвернулся и что-то сказал своим попутчикам. Те устремили взгляды на Джасмин, и до ее слуха донесся их громкий смех.
Джасмин распрямила спину. Эти люди не заслуживали ее внимания. И все же она почувствовала себя уязвленной.
Натянув поводья, Джасмин свернула с дорожки и уже хотела спешиться, когда ее внимание привлек какой-то свистящий звук. Обернувшись, она увидела летящий в ее сторону камень, который с силой ударил лошадь в бок. Персефона пронзительно заржала, встала на дыбы и попятилась. Вскрикнув от ужаса, Джасмин что было сил вцепилась в шею лошади. Балансируя, она свесилась вниз. Если она сейчас упадет на землю, ее ждет неминуемая смерть. Мышцы девушки свело от напряжения, а дыхание стало частым и прерывистым.
Бормоча слова утешения, Джасмин попыталась успокоить лошадь, и кобыла вскоре перестала брыкаться. Полностью овладев ситуацией, Джасмин отвела Персефону в сторону, соскользнула на землю и осмотрела животное. На боку лошади зияла рваная рана. Девушка осторожно дотронулась до раны дрожащей рукой, и ее перчатка окрасилась кровью. О Господи!
Джасмин словно сквозь туман слышала, как кто-то бежит к ней и спрашивает, все ли в порядке. Не будь она такой прекрасной наездницей, лошадь непременно сбросила бы ее и затоптала насмерть. Но теперь Джасмин столкнулась с более серьезной проблемой.
Девушка поблагодарила незнакомца за внимание и, подхватив поводья, повела Персефону прочь. Оставаться в парке было небезопасно.
Вернувшись на место происшествия, Джасмин принялась искать камень, ударивший ее лошадь. Вот он – белеет на дорожке в лучах солнца. Сердце Джасмин сжал липкий страх, когда она подняла предмет. Плоский камень размером с ладонь был завернут в листок бумаги и перевязан бечевкой. Развернув бумагу, Джасмин увидела большие печатные буквы:
«Тебя же предупреждали, Коричневый Скорпион. Держись подальше от лорда Томаса Уолленфорда. В следующий раз ты умрешь. Тебе не место среди нас».
От ужаса Джасмин едва не задохнулась. Справившись с дрожью, она повела лошадь домой.
«Тебе не место среди нас». Она не раз слышала подобные слова. Но раньше они лишь причиняли боль и никогда не внушали такого жуткого страха. Джасмин уже получила одно предупреждение. Очередную записку нельзя было списать на шалость мальчишек, снующих в парке. Кто-то действительно желал ее смерти.
Расплата не заставила себя ждать. Когда в газете появилась очередная заметка, мать Джасмин и ее отчим пригласили дочь в гостиную, чтобы поговорить о ее «литературных упражнениях».
Холодный октябрьский ветер врывался через открытое окно холла. После происшествия в парке ничего подозрительного с Джасмин больше не случилось. Теперь она с осторожностью выбирала места для прогулок, прежде удостоверившись, что рядом нет никого из окружения Томаса. Письмо, доставленное несколько недель назад, все еще не давало ей покоя, но, поскольку других угроз не поступало, Джасмин вздохнула свободнее.
Она стремительно направилась к Золотой гостиной, которую так любила ее мать. Эта комната напоминала ей Египет и солнце. Казалось, все в ее семье имели какое-то отношение к этой стране. Ее дядя Грэм и отчим были связаны с Египтом теснее всего. Будучи детьми, они поехали с родителями в пустыню, где на них напали кочевники. Родители Грэма и Кеннета были убиты. Кеннета, спрятавшегося в корзине, подобрали люди из племени хамсин. Шейх этого племени воспитал мальчика как собственного сына. Племя аль-хаджид – враг племени хамсин, напавший на караван англичан – забрало Грэма. Однако бедуины относились к нему не так хорошо, как к его брату. Однажды, когда Джасмин спросила мать о тех временах, на лице Бадры отразилась печаль, и она сказала, что о той истории нужно забыть. Точно так же она наотрез отказывалась рассказывать Джасмин о ее родном отце.
Прошлое хранило слишком много секретов. Джасмин вздрогнула, вспомнив собственное детство: темную комнату, захлопывающуюся дверь, душераздирающие крики подруги…
Родители сидели на диване возле окна. На лице матери читалось беспокойство, а глаза отчима глядели сурово.
– Закрой дверь и сядь, – потребовал виконт.
Джасмин послушалась. Ее немного трясло, когда она села в кресло напротив родителей. Ведь более всего на свете ей хотелось угодить отчиму. Он любил Джасмин так же сильно, как родных детей. Только вот Майкл, Лидия и Делейн выглядели почти как настоящие англичане в отличие от Джасмин, а посему их принимали в обществе, а ее нет.
Взгляд голубых глаз виконта оторвался от газеты и остановился на падчерице.
– Джасмин, ты написала этот вздор?
Девушка сочла молчание лучшей защитой.
– Джасмин, в газете детально описывается день рождения Хоуп. Помнишь, твоя сестра рассказывала тебе об этом празднике? А теперь ответь на мой вопрос. Ты автор?
