– А теперь ты не боишься?
– Нет. Ведь ни того, ни другого мне видеть не довелось. Среди вас, конечно, живут странные люди, такие, как, например, старик по имени Айан, который любит танцевать в лунном свете в круге, выложенном камнями. Или Питер, который настолько боится воды, что, должно быть, не мылся уже лет десять.
– Скорее двадцать.
– Может быть. Но я не вижу в этом никакого колдовства. Странности, не более того. И хотя мне не слишком нравится ваш отец, не думаю, что он убил своих жен. Скорее всего бесконечные роды сократили их жизнь. Что же касается того, что он околдовывает женщин… Похоже, он и в самом деле обладает настоящим талантом заманивать их в постель, и я подозреваю, выбирает таких дурочек, которые верят в сказки, которые он им рассказывает.
– Это верно. А еще он пользуется своим положением в замке, чтобы заставить женщин с ним спать. Они с Эваном часто спорят по этому поводу. – Остановившись, Натан взглянул в сторону ворот. – Кстати, вот и он. Легок на помине.
Фиона постаралась не подать виду, насколько ей приятно видеть Эвана. Она не хотела, чтобы Натан догадался о ее чувствах. Эван неловко спешился, поморщился и с трудом выпрямился. Фиона бросилась к нему, и он поспешно отступил на шаг, что ее покоробило, однако она постаралась это скрыть.
– Ты ранен, – обеспокоено проговорила она, внимательно оглядывая его с головы до ног.
– Вовсе нет, – ответил он, тронутый тем, что о нем беспокоятся, и ругая себя за это.
Заметив, что штаны его насквозь пропитаны кровью, Фиона так и ахнула:
– Да из тебя течет кровь, как из недорезанного поросенка! Нужно как можно скорее промыть рану и зашить.
Прежде чем Эван сумел придумать подходящий предлог, чтобы отказаться от ее помощи, Натан взял его под руку и увлек в замок, а там отвел в спальню. Заметив, что оставляет за собой тонкую полоску крови, Эван понял, что никакой вразумительной причины для отказа он придумать не сможет. Оставалось только надеяться, что боль и потеря крови настолько лишат его сил, что Фиона, когда будет ухаживать за его раной, не вызовет у него никакого желания.
Натан принялся стаскивать с него, одежду, и Эван понял, что в самом деле сильно ослаб, поскольку не смог ему помешать, а лишь что-то пробурчал себе под нос, выражая возмущение, и, застонав, почти рухнул на кровать. Натан осторожно накрыл его одеялом, оставив неприкрытыми раненую ногу и грудь. Внезапно Эван почувствовал сильный приступ головокружения, однако сумел побороть его.
– Что случилось? – спросил Натан, когда Фиона принялась смывать с ноги Эвана кровь.
– Мы поймали нескольких мужчин из клана Греев за кражей скота, – ответил Эван. – К сожалению, еще с полдюжины скрывались неподалеку, но мы их не видели. Пока мы преследовали воров, они пустились за нами в погоню. Несколько наших получили легкие ранения.
– О Господи! Где же Мэб? – воскликнула Фиона. – Наверное, она не знает, что нужна.
– Я схожу за ней, – сказал Натан и поспешил к двери.
Эван хотел попросить его остаться, однако промолчал. В конце концов, он взрослый, сильный и решительный мужчина. Он вполне способен остаться с Фионой наедине и не поддаться низменным желаниям. Ведь она касается его ноги только затем, чтобы начать лечить его рану.
Однако его решимость таяла с каждым прикосновением ее пальцев к бедру. Эван почти с радостью воспринял боль, которая нахлынула на него, когда Фиоиа прижгла рану спиртом и стала зашивать ее. Боль быстро остудила желание, но, к сожалению, ненадолго. Когда Фиона принялась бинтовать рану, почти касаясь при этом его паха мягкими пальчиками, желание вернулось с удвоенной силой. Эван поспешно взглянул вниз и с облегчением вздохнул: одеяло надежно скрывало то, насколько он возбужден.
– У тебя на лице кровь, – заметила Фиона, перевязав рану и выпрямляясь.
– Чепуха, – отозвался он, – Легкая царапина.
Она склонилась над ним, чтобы смыть кровь с пореза над ухом, и у Эвана перехватило дыхание от исходящего от нее аромата. Груди ее находились всего в нескольких дюймах от его рта. Эван поймал себя на том, что не в силах оторвать взгляда от нежных бугорков, выступающих под вырезом платья. Кожа Фионы оказалась прозрачная, с медовым отливом. Как ни старался Эван, он не мог подавить желание проверить, такая ли она сладкая и теплая на ощупь, какой кажется на вид.
Когда Фиона обработала рану и начала выпрямляться, он поспешно обхватил рукой ее талию и принялся целовать груди, с удовольствием вдыхая чистый запах кожи. Фиона затрепетала, и Эван заметил, что дыхание ее стало прерывистым. Хотя ему очень не хотелось отрываться от ее груди, он оставил ее в покое и, пройдясь поцелуями по стройной шее, добрался до губ. Глаза Фионы были широко распахнуты и говорили о всевозрастающем желании.
Полные губы оказались слегка приоткрыты, и Эван воспользовался этим, прижавшись к ним со страстью, которую не сумел скрыть.
Когда язык его проник к ней в рот, Фиона почувствовала, что желание ее становится еще острее. Он провел рукой по ее спине, и ей показалось, что по ней пробежал огонь. Слабый стон сорвался с ее губ, когда рука его прошлась по ее боку, добралась до груди и легонько сжала ее. Это прикосновение вызвало в ней не страх, как это было с Мензисом, а жажду большего.
Она уже собиралась забраться к Эвану в постель, как вдруг он резко оттолкнул ее. Обиженная и изумленная, Фиона с трудом выпрямилась и взглянула ему прямо в глаза. На щеках его играл слабый румянец, дыхание было прерывистым. И то, и другое свидетельствовало о том, что Эван явно испытывал к ней страсть. В этот момент она услышала, что ее зовет Мэб, и обида немного утихла. Прикрыв рукой глаза, Эван бросил: – Иди. Ты нужна Мэб.
Секунду помешкав, Фиона выскочила из комнаты и в двери столкнулась с Мэб. Ей было неприятно, что Эван так резко оборвал свои ласки, однако она понимала, что это к лучшему. Эван ранен и не способен в полной мере отдаться страсти, которую они испытывают друг к другу. Кроме того, он все еще побаивается чувств, которые к ней испытывает. Так что сейчас не самое удачное время дать ему понять, что она вовсе не собирается его отталкивать. Безжалостно подавив остатки желания, Фиона принялась споро помогать Мэб оказывать помощь другим раненым. Еще несколько дней, до тех пор пока не заживет его рана, Эван не сможет ни сбежать от нее, ни избежать ее. У нее полным-полно времени для того, чтобы подавить его сопротивление.
— Я настоятельно рекомендую тебе не вставать с постели, – сказала Фиона, когда, войдя в комнату Эвана, заметила, что тот пытается сесть. – Прошло всего два дня с тех пор, как тебя ранили, слишком маленький срок для того, чтобы рана затянулась.
