— Только цена была чертовски высока, не так ли?! — выпалил Баллард, крепко сжав кулаки.
Его переполняло желание отправиться в соседний дом и еще раз поколотить Томаса.
— Боюсь, что я не понимаю, — сказала Агнес.
— Старина Томас не хотел жениться на Кловер, но и отпускать ее тоже не хотел, если вы понимаете, что я имею в виду, мэм, — ответил Баллард. От душившего гнева его голос звучал грубо. — Он собирался превратить Кловер в свою содержанку.
Агнес нахмурилась, осмысливая услышанное. Сначала она сильно побледнела, но уже через несколько секунд стала совершенно пунцовой.
— О, моя дорогая!.. Томас такое задумал? Ты уверена?
Кловер кивнула:
— Он открыто заявил об этом. А когда я отказалась стать его любовницей, он почти обезумел.
Она коснулась разорванного рукава платья. По лицу Агнес было хорошо видно, как она реагирует на происходящее. Ее явно потрясло поведение Томаса. Она не могла вымолвить ни слова и не знала, чем можно было бы оправдать подобное оскорбление. Томас окончательно и бесповоротно пал в глазах Агнес. Это грязное предложение стало гораздо более страшным преступлением, чем разрыв помолвки. Кловер было немного жаль свою мать, ведь ей довольно часто приходилось разочаровываться в людях.
Все молчали, сказать было нечего, и Кловер предложила перейти в столовую, чтобы спокойно насладиться прекрасным обедом, который приготовила Молли. Но как только Кловер заняла свое место рядом с Баллардом, напряжение вернулось.
Она ела копченую ветчину, горячие, намазанные маслом овощи и пышные булочки; пила вино, причем гораздо больше, чем когда-либо в своей жизни. Она понимала, что это не очень разумно, но ей было необходимо снять напряжение. Мысль о первой брачной ночи заставляла ее чрезвычайно волноваться, во рту от этого становилось сухо, и все время хотелось пить. К тому времени, когда они вернулись в гостиную, она почувствовала, что у нее кружится голова. Кловер не знала, догадалась ли ее матушка о состоянии дочери, но Агнес довольно решительно выпроводила ее из комнаты и отправила в спальню, Кловер не удалось даже присесть в гостиной.
— Мама? — спросила она, как ей казалось, шепотом. — Еще не рано?
— Я начинаю опасаться, что уже слишком поздно, — пробормотала Агнес, когда вела дочь в комнату, которую ей на ближайшие часы придется разделить с Баллардом.
Когда мать начала расшнуровывать ее платье, Кловер со свойственным нетрезвым людям упрямством пробормотала:
— Нет, не слишком поздно. Не бойся, мамочка, я не впаду в пьяный ступор.
— Ты уверена? — Агнес повесила платье Кловер в большой дубовый гардероб. — Как жаль, что твое прекрасное свадебное платье ушло на оплату счета лавочника.
— И это платье выглядело вполне симпатично, мама. Ты не беспокойся, я не настолько пьяна, чтобы заснуть раньше обычного. Я просто пыталась успокоить разыгравшиеся нервы.
— Обязательно ополосни лицо холодной водой. Этот мужчина рассчитывает на брачную ночь, и ты ему ее обещала. А вот это я тебе приготовила как раз для первой брачной ночи. — Агнес достала из шкафа великолепно вышитую тончайшую ночную рубашку.
Кловер провела ладонью по белой шелковой, отделанной кружевом ткани.
— Она прелестная, мама. Такая роскошная и изысканная. Откуда она у тебя?
— Я купила ее тебе на свадьбу еще до того, как удача отвернулась от нас. Жених у тебя другой, но сегодня день твоей свадьбы. — Агнес помогла Кловер надеть рубашку. — Я думаю, очень важно, чтобы в эту ночь ты выглядела привлекательной и желанной… — Агнес покраснела. — Возможно, даже немного порочной.
Вино, выпитое Кловер, уменьшило ее страхи, и она снова хихикнула.
— Думаю, что мистер Баллард Макгрегор относится к тем мужчинам, которые не станут возражать, если жена в супружеской постели будет вести себя раскованно.
Агнес рассмеялась:
— Да, полагаю, что так!
Став серьезной, она мягко тронула Кловер за плечо.
— Нет никакого греха в том, что женщине нравится интимная сторона брака. И для мужчины это тоже важно. Я имею в виду страсть. Даже муж, который любит свою жену, может сбиться с пути истинного, если супружеская постель холодна или супружеский долг выполняется только по обязанности. Не стыдись, моя милая, получать удовольствие от близости, потому что именно близкие отношения делают брак прочным и счастливым. Ты готова?
— Да, мама. Пришли ко мне Балларда.
Напускная храбрость Кловер куда-то улетучилась, как только ее мать вышла из комнаты. Она собиралась заняться чем-то очень интимным с мужчиной, которого едва знала. Эта мысль ее пугала, и никакое количество вина не могло полностью вытеснить этот страх. Она вновь начала нервничать и надеялась, что Баллард поймет ее состояние.
— Мне кажется, твоя невеста слегка навеселе, Баллард, — пробормотал Шелтон усмехаясь.
— Да, слегка. — По голосу Балларда было заметно, что его это забавляет.
— Ну что, не терпится, кузен? — поддразнивал Ламберт, заметив, что Баллард сидит на самом краешке стула.
— Ладно, парни, мне жаль, что лишаю вас возможности вдоволь поиздеваться надо мной, но давайте не будем отпускать грубые шуточки в присутствии детей.
Баллард бросил многозначительный взгляд на близнецов, которые, широко раскрыв глаза, сидели неподалеку, внимательно наблюдая за ним, Ламбертом и Шелтоном.
— Теперь вы наш брат, сэр? — тихо и застенчиво спросил Клейтон Балларда.
— Да! — ответил Баллард. — Женившись, я стал вашим родственником, так что можете называть меня Баллард.
— Баллард? — спросил Деймьен. — А ты будешь спать в постели с Кловер, как мама спала с папой?
Прямота вопроса застала Балларда врасплох.
— Ну да. Так и должно быть, когда люди женятся.
— Значит, теперь мы больше не сможем подкладывать разные вещи в постель Кловер, — сказал Клейтон.
— А вы что-то подкладывали ей в постель? Что именно?
— Деймьен однажды положил ей лягушку в постель. И ящерицу. А мне нравится класть змей. Конечно, не ядовитых, а обычных ужиков.
— Ага!.. И, увидев змею, Кловер громко визжит, не так ли?
— Ну, она действительно сначала визжит, а потом ругается и гоняется за нами. А мама начинает бегать за Кловер и говорить ей, что она не должна ругаться, — закончил свои откровения Клейтон как раз перед тем, как его мать вошла в гостиную.
— Клейтон, Деймьен, думаю, вам пора в постель, молодые люди, — строго произнесла Агнес, глядя на сыновей.
— Но, мама, Шелтон и Ламберт сказали, что они поиграют с нами в шашки.
— Да, мы им обещали, мэм, — подтвердил Шелтон, стараясь сдержать смех.
