— Хоукс слишком много болтает, — проворчала она себе под нос, а мужу сказала: — Месье Луи совершенно безобидное создание. Не забывай, он француз, а французы все неравнодушны к женщинам.
— Безобидное… — пробормотал капитан Келлз, прекрасно осведомленный о любовных победах этого бедняги Луи. — Впрочем, вот и конец нашего долгого путешествия!
Келлз вышел из кареты и помог сойти даме.
— Слезай, Хоукс, — приказал он телохранителю, сыгравшему роль возницы. — И как можно быстрее избавься от этого катафалка.
— Нет, — запротестовала Каролина. — Надо, чтобы он забрал нас после бала в том же экипаже!
Дело было не в снобизме леди Лайтфут, просто как раз в этот момент она увидела в дверях монсеньора Довиля, нарядного, улыбающегося и уже заметившего их с Келлзом появление, и Каролине отнюдь не улыбалось возвращаться домой втроем, в компании пламенного француза.
— Мы должны держать фасон! — решительно добавила она.
Келлз сердито заворчал, и Хоукс ретировался с понимающей улыбкой, развернув экипаж, поскольку дом губернатора располагался на углу, откуда открывался обзор на крепость Форт-Джеймс.
К несчастью, королевское появление Каролины было безнадежно испорчено. Когда она уже собиралась переступить порог, за которым у двери в зал стоял маленький толстенький человечек в золотистом атласном мундире — господин губернатор и его жена, в платье незрелого яблока, а рядом еще одна надменная особа в розовом, очевидно, его кузина, откуда-то из кухни раздался душераздирающий визг, и хозяева, потащив за собой почетную гостью, госпожу Граммонд, в чью честь устраивался бал, забыв о гостях, побежали на крик.
— Готов поспорить, кто-то опрокинул кипящий чайник, — пробормотал кто-то рядом с Каролиной.
— И при этом не обошлось без пострадавших, — заключил кто-то позади Каролины.
Как по волшебству перед Каролиной возник улыбающийся Довиль, очевидно, специально карауливший у двери, чтобы вовремя оказаться рядом с прекрасной дамой.
Каролина уже успела представить Довиля Келлзу, и мужчины обменялись любезностями, а на кухне тем временем уже успокоили кухарку… Несчастную служанку, опрокинувшую на ногу кастрюлю с кипящим соусом, отдали в распоряжение доктора. Когда губернатор с супругой вернулись к своим обязанностям. Каролина и Келлз уже прошли в зал, и под первые такты музыки, элегантно поклонившись, Луи Довиль попросил Каролину оказать ему честь первого танца.
Келлза занял беседой один из плантаторов, который уговаривал его купить участок по соседству, и, похоже, словоохотливый землевладелец намерен был развлекать Келлза еще по меньшей мере полчаса. Каролине не терпелось поскорее узнать о последнем любовном приключении француза в Лондоне.
— Мне говорили, что вы хорошо знаете столицу Англии, монсеньор Довиль, — сказала Каролина, улучив момент.
Француз, разодетый в бежевый шелк, отделанный оранжевым, почтительно склонив голову, признался, что Лондон знает неплохо.
— Быть может, вы знакомы и со столичными игорными домами, — предположила Каролина во время очередного па, когда француз, надо признаться, отменный танцор, закружил ее так, что пышные юбки ее платья раздулись колоколом.
— Это правда, но почему леди интересуют злачные места столицы?
А леди обворожительно улыбнулась своему партнеру и таинственно прошептала:
— А смогли бы вы рассказать мне что-нибудь об одном заведении? Позвольте вспомнить название… заведение госпожи Мастерсон, кажется…
— Думаю, вы имели в виду госпожу Честертон, — угодливо подсказал Довиль. — Дженни Честертон.
— Ах да. — Лицо Каролины прояснилось, будто она только сейчас припомнила имя хозяйки. — Кажется, она одно время владела этим игорным домом…
— Да, так оно и было! — согласился француз, умело ведя Каролину в танце.
«Точно, учитель танцев», — успела подумать Каролина.
— Она владела весьма престижной школой для юных леди, — с удовольствием делился с Каролиной секретами лондонской жизни француз, — пока не случился маленький скандальчик с неким лордом Ормсби.
Каролина едва не поперхнулась. Скандальчик — весьма мягко сказано! Дженни застукала мамаша одной из воспитанниц — все дамы в одних тонких рубашках в самый разгар игры в прятки с лордом Ормсби и несколькими его развеселыми дружками, при этом те были в стельку пьяны и тоже в неглиже.
Каролина изо всех сил старалась не показать, что лично знакома с почтенной директрисой и ее знаменитой школой. Подняв на Довиля искрящиеся большие глаза, она сказала:
— Мне говорили, вы знаете замечательную историю об этом заведении, что-то связанное с английской школьницей. Так ли это?
Под этим лучистым взглядом Довиль распускался как цветок под солнцем.
— Да, весьма миленькое создание эта крошка — такая чудная каштановая головка, такая взбалмошная и такая прелестная.
— И вы ее хорошо знали? — кокетливо поинтересовалась Каролина.
Глаза монсеньора Довиля маслено блеснули.
— Вы хотели бы знать, не было ли у нас романа? Хотите услышать о моих любовных приключениях, мадам?
— Не обо всех, — с коротким смешком ответила Каролина. — Тогда нам пришлось бы танцевать до рассвета!
Монсеньор Довиль выглядел польщенным.
— Только об этом приключении, — уточнила она, загадочно сверкнув глазами. — Мне говорили, что это весьма занимательная история.
— Но это была не просто интрижка, — встрепенулся француз. — Дело дошло до серьезного романа!
— Даже если так, я хочу узнать о нем поподробнее, — настаивала Каролина.
— Должен сказать, что я не особый любитель азартных игр, — начал Довиль. — Так что, когда бывшая директриса притащила меня в свою обитель, в это игорное заведение, я только наблюдал за игрой и потягивал вино, пока эта юная фея, эта…
— Девушка с каштановыми волосами, — пробормотала Каролина, принуждая своего партнера не удаляться от темы, — та самая, в изящном наряде…
— О да… Но познакомились мы с ней несколько позже… Она была не в духе, знаете ли.
«Наверное, поздно легла и встала за полдень», — подумала Каролина, знавшая привычки своей подружки Ребы.
— Но потом, когда посетители ушли и я тоже собрался уходить, Дженни Честертон попросила меня остаться. Она сказала, что намечается вечеринка. И точно, вскоре английский пэр, лорд Ормсби, как я узнал потом, приехал в заведение с друзьями, и началось веселье. Джентльмены сильно налегали на выпивку, впрочем, как и большинство дам. Возможно, эта история покажется вам несколько скабрезной, ведь ваши ушки, должно быть, не привыкли к такого рода историям, мадам?
