– Я полагаю, что вы уже обсудили брачное соглашение? – протянул Годвин. – Финансовые аспекты?
Если Годвин надеялся на то, что Бренн, как последний простак, позволит ему шпионить, то его ожидало большое разочарование. Бренн еще раз улыбнулся, но за его улыбкой читалась суровость.
– Я доволен тем, как складываются события. А теперь я прошу меня извинить.
Он повернулся на каблуках и собирался уйти, но его остановили слова Годвина:
– Я еще не закончил, милорд.
Бренн смерил Деланда недобрым взглядом. Он ему решительно не нравился. Мертон довольно долго мирился с высокомерными ослами среди начальственных чинов в армии. Больше он не собирался никому подчиняться.
– Но я закончил, сэр, – заявил он и ушел прочь.
Если Деланд Годвин станет его единственным врагом в Лондоне, он сможет это пережить.
Некоторые гости уже уехали, но в гостиной было все еще людно. Он обвел комнату взглядом в поисках своей рыжеволосой красавицы. Ее нигде не было – ни около итальянской певицы, окруженной поклонниками ее таланта, ни на террасе, уставленной столами с напитками.
Бренн вышел из зала. К большому холлу вел длинный коридор. Здесь было тихо и пустынно по сравнению с гостиной. И вдруг он услышал голос Тэсс. Она говорила в одной из боковых комнат.
Он двинулся на звук ее голоса, но замер, когда до его слуха донеслись ее слова:
– Харв, вы должны доставить эту записку по указанному адресу, и никому ни слова. Даже мистеру Хемлину.
Бренн осторожно ступил по ковровой дорожке, приглушавшей его шаги. Тэсс стояла к нему спиной. Она отдавала распоряжения слуге, который был одет в ливрею с гербом Хемлинов.
Слуга попытался вернуть записку своей госпоже со словами:
– Мисс Хемлин, я не знаю.
– Прошу вас, – чарующим голосом отозвалась Тэсс. Конечно, Харв не мог не сдаться. Он протянул руку, затянутую в перчатку, и сказал:
– Я не знаю, насколько это правильно.
– В этом нет ничего страшного, – заверила его Тэсс. – И помните, что вы никому ничего не должны говорить. Это большая тайна. Я могу вам довериться, Харв?
Она положила свою ладонь на его руку. Слуга с минуту не мог прийти в себя, а потом прошептал:
– Да, мисс.
– Хорошо, – ласково произнесла Тэсс.
Бренн поежился, когда она назвала имя адресата. Капитан. Дрейкотт.
Он боялся, что ему не избежать объяснений, если она его обнаружит, поэтому быстро повернулся и зашагал прочь. Спустя несколько минут она тоже появилась в зале.
Бренн наблюдал за ее непринужденной манерой двигаться. Она была так величественна. Так грациозна. Из нее получится великолепная графиня. Лишенная таких ценных качеств, как преданность и добродетель.
Тэсс ждала ребенка, и она отсылала записку капитану Дрейкотту – офицеру кавалерии, который имел славу опытного искусителя.
Внутренний голос тут же начал нашептывать ему: «Но разве ты не имеешь собственных секретов?» Да, но сможет ли он смириться с тем, что его жена готова на измену? В ответ он услышал тонкий противный голосок: «Ты готов расстаться со всеми своими мечтами?»
Бренн резко повернулся и отправился на поиски леди Оттли. Поблагодарив ее за чудесный вечер, он уехал, не обменявшись и словом со своей невестой. Он не был склонен расточать ей комплименты.
Мертон легко нашел Дрейкотта. Он был в клубе, где только что проигрался в пух и прах.
– Могу я с вами поговорить? – доброжелательно спросил Бренн.
– Конечно, – отозвался Дрейкотт. – Вы Мертон, не так ли? Я вас поздравляю. Слышал, что вам удалось заполучить Тэсс Хемлин.
Бренну стоило большого труда не задушить соперника. Вместо этого он лишь хлопнул перчатками, зажатыми в одной руке, о ладонь другой и пригласил капитана в другую комнату, где им никто не мог помешать. Когда они остались наедине, он сказал в самой непринужденной манере:
– Имя мисс Хемлин больше никогда не должно сходить с ваших уст.
Дрейкотт отпрянул, искренне удивленный услышанным:
– Я прошу прощения.
Бренн продолжил, не повышая голоса:
– Если же вы будете упорствовать, я вызову вас на дуэль. Капитан недоуменно смотрел на него:
– Вы говорите серьезно?
– Более чем.
Дрейкотт шумно выдохнул и подозвал знаком проходящего мимо слугу, который нес бренди.
– Я слышал, что, несмотря на свою хромоту, вы отличный фехтовальщик.
– И отлично стреляю, смею вас заверить. Дрейкотт отпил немного бренди и пожал плечами:
– Хорошо. Я больше никогда не произнесу ее имени. – Он улыбнулся. – Даю вам слово чести.
На мгновение Бренна охватил соблазн обозвать этого господина лжецом: слишком уж легко он дал свое обещание. Похоже, ему было плевать, что Тэсс ждет ребенка.
Для Бренна человек, который пренебрегал своим долгом, был недостоин даже презрения. Он повернулся к капитану спиной и ушел из клуба.
Тэсс принадлежала ему. Он понял это, когда поцеловал ее. Он защитит ее и ее репутацию. На следующий день после свадьбы он увезет ее в Уэльс, прочь от злых языков и лицемерных друзей, которыми переполнен свет.
* * *
В ту ночь Тэсс никак не могла уснуть.
Бренн уехал от леди и лорда Оттли, не попрощавшись с ней. Что за манеры у этого человека? Подчеркнуто учтивый, холодный, а уже через мгновение готовый поцеловать ее так, что у нее ушла земля из-под ног. Но, возможно, то, что она так откровенно смотрела на джентльменов, вернее, на их мужские достоинства, охладило его пыл.
В конце концов, Тэсс утомилась от бесплодных попыток уснуть. Тяжело вздохнув, она присела на кровати и зажгла свечу. Беспокойные мысли, одна противоречивее другой, лишали ее сна.
Она прошла по ковру к обтянутому кожей сундуку, где хранились ее личные вещи, и вытащила тетрадь, принадлежавшую Минни. Усевшись на пол и скрестив ноги по-турецки, она поставила рядом с собой свечу и начала перелистывать страницы. Этот дневник был единственным материальным свидетельством того, что эта необыкновенная женщина, повлиявшая на формирование ее характера и образа мыслей, присутствовала в ее жизни. Остальные вещи Минни, весьма немногочисленные, были отосланы ее брату в Сюррей.
Когда Тэсс впервые прочитала ее дневник, ей было четырнадцать. Это произошло сразу после смерти Минни, и теперь Тэсс заметила на некоторых страницах следы от слез. Тогда она не совсем поняла смысл прочитанного, но дневник сохранила.
Тэсс еще раз решила перечитать те страницы, где Минни писала о любви. Она знала почерк своей гувернантки, как свой собственный.
В дневнике было много любовной лирики – о поцелуях, об утратах.
Ее особенно поразили такие строчки:
Я познаю любовь, я счастье отдаю
И сердце открываю тому, кто мне всего дороже.
Стихотворение было датировано 1794 годом. В первый раз Тэсс читала его как женщина. И только теперь она все поняла.
