— Лейтенант!
— Прошу извинить… — выдавил тот и умолк, когда Монтгомери наклонился к нему.
— Ты проживешь еще день, мальчик. Не трать его зря, — свирепо прошептал он и громко добавил: — Всего хорошего, джентльмены.
Рейн поклонился и направился к двери, отрицательно качнув головой на просьбы вернуться. Все расступились.
Выйдя на улицу, Рейн послал за своей лошадью и стал расхаживать взад-вперед, ожидая, когда приведут Нараку. Приличное общество. Да он знавал портовых грузчиков с лучшими манерами. Забавно, подумал Рейн, кидая монету пареньку и вскакивая в седло.
Полученная информация оказалась не столь полезной, как он надеялся. Его нисколько не беспокоило, что он стал мишенью для шуток. Не будет он убивать и мальчишку-офицера, он лишь продукт соответствующего воспитания или отсутствия такового. Рейн позволил жеребцу выбирать дорогу, а сам принялся восстанавливать в памяти минувший вечер и размышлять над фактами. Джермен вычеркнут из списка предполагаемых отцов, теперь в нем осталось три кандидата. По прошествии стольких лет его родитель достаточно богат, чтобы закрыть перед ним все двери, стоило ему приступить к расспросам.
Нарака вдруг остановился, и Рейн увидел трех человек. Дьявольщина! Он наклонился вперед, опершись на луку седла.
— Джентльмены?
— Давай его сюда, парень.
Неужели лейтенант вновь обрел мужество? Нет, его командир не походил на человека, который так быстро выпустит своего подчиненного из виду.
Рейн вытащил кошелек.
— Не это, — последовал раздраженный ответ.
— Тогда что, джентльмены? Рубашку, сапоги?
— Медальон.
— Какой медальон?
— Не умничай, парень. — Раздался щелчок взводимого курка. — А то пристрелю.
— Вы думаете, он при мне?
Стоявший в центре махнул рукой, и его сообщник подошел ближе, направив длинноствольный пистолет в грудь Рейну. Тот не шевелясь следил за его приближением.
— Расстегни свою рубашку.
Капитан отклонился назад, выхватил пару дуэльных пистолетов, и человек попятился.
— Я заберу с собой по крайней мере двоих из вас.
— Тогда и сам умрешь.
— Ты уверен?
Человек подошел, и Рейн ударил его рукояткой по голове.
— Наша первая встреча уже выветрилась у тебя из памяти? Хлопок выстрела, яркая вспышка, и пуля просвистела возле уха Рейна. Он выстрелил в ответ, противник рухнул на землю, другим выстрелом ранил второго, намеренно целясь ему в ногу, потом сунул разряженные пистолеты за пояс и выхватил нож. Он подкидывал клинок, заставляя его танцевать на ладони и сверкать в лунном свете.
Пока раненый завороженно смотрел на эту картину, Рейн нагнулся, ухватил его за куртку и поднял с земли.
— Скажи хозяину, чтобы сам пришел ко мне. Я не отступлю. — В его голосе была такая ярость, что несчастный обмер от страха. — Никогда.
Рейн выпустил раненого и пришпорил жеребца. «На этот раз не вышло, отец. Но я своего добьюсь».
Уличные торговцы уже начали собирать товары, несмотря на то, что вокруг было полно народа, спешащего домой. Портовые грузчики и солдаты торопливо вливали в себя последние порции джина. Воздух Ист-Энда казался густым от вони отбросов и нечистот, поэтому Микаэла плотнее закрыла лицо шарфом, молясь, чтобы дождь усилился и смыл всю мерзость, хотя вряд ли это было возможно.
Дома, стоявшие почти вплотную, казалось, заваливаются друг на друга; их стены были в пятнах грязи, летящей из-под колес проезжавших экипажей, помоев или содержимого ночных горшков, которое выливалось из окон. Чумазые дети рылись в кучах мусора, и если бы у Микаэлы имелись деньги, она бы отдала им. Поскользнувшись на мокром камне, девушка ухватилась за рукав проходившего мимо матроса, который обругал ее и тут же обшарил у нее карманы. Микаэла сопротивлялась, била его по рукам, потом ударила холщовым мешком по голове и побежала дальше. Она то замедляла, то ускоряла шаг, останавливалась, пряталась, а когда другой прохожий вознамерился отнять у нее несуществующий кошелек, достала из сапога нож. Забираясь в самую глубину Ист-Энда, она считала дома, наконец скользнула в переулок, куда вряд ли можно было въехать на лошади, но продолжала оглядываться, чтобы удостовериться, не следят ли за ней. Микаэла нырнула в пролом между кривыми деревянными рейками, служившими забором, прокралась к каретному сараю, миновала стоящие там экипажи и дремлющих лошадей. «Путешествие оказалось весьма опасным, — подумала девушка, прислонясь в темноте к стене и крепко стискивая рукоятку ножа, — но теперь уже поздно бояться».
К тому же она проделывала это бесчисленное количество раз. Микаэла подождала, когда успокоится сердце, сделала глубокий вдох и оттолкнулась от стены. Ветхая постройка затряслась, сверху сыпалась солома.
Чья-то ладонь зажала ей рот, однако девушка скользнула вниз, развернулась и приставила нож к шее нападавшего.
— Очень хорошо, дорогая, — послышался низкий протяжный голос.
Она раздраженно вздохнула: у него отвратительная привычка вот так подкрадываться к ней.
— Ты не видел здесь моего сердца? — Она кольнула мужчину в подбородок. — Кажется, я его потеряла, старик.
— Кого ты называешь стариком? — усмехнулся он, ткнув дулом пистолета ей в бок.
— Того, у кого седые волосы. — Микаэла прижала колено к его незащищенному паху.
— Где твой пистолет, девочка? — Вопрос прозвучал резко, в нем сквозила тревога человека, который видел слишком много и хотел, чтобы все это быстрее закончилось.
— Тоже потеряла.
— У меня есть другой, возьми.
Она покачала головой. Предводителю мятежников оружие нужнее.
— Пойдем. У тебя голодный вид.
— А какой вид у голодного человека?
— Наверное, бледный.
— Вопрос чисто риторический, сэр.
— Знаю.
Хотя ему было почти шестьдесят, но плечи у него остались широкими и сильными, осанка прямой, а он сам, черт возьми, потрясающе красивым. «Видимо, немало он разбил сердец в молодости», — подумала Микаэла. Она ждала, пока он разгреб сено, нащупал железное кольцо люка и рывком поднял крышку, после чего нырнул в зияющую темноту. Когда девушка спрыгнула на грязный пол, он тут же закрыл люк.
Микаэла оглядела знакомую обстановку: койка, слишком короткая для его роста, стол, два стула.
— Нужно что-то делать, нельзя жить в таких условиях, Николас.
— Бывало и похуже, — улыбнулся он, хотя в голосе сквозила горечь.
— Ты прячешься здесь в том случае, когда власти подбираются слишком близко. За тобой следят?
Николас сел, положив руки на стол, а Микаэла устроилась напротив.
— Нет. Правда, нельзя быть уверенным до конца. Как тебе удалось сбежать?
