Много позже Лаура вдруг осознала, что пальцы ее ног касаются пола. Он крепко сжимал ее в объятьях. Она рассеянно подумала, что никогда еще не чувствовала себя в такой безопасности, такой защищенной. Она прижалась губами к его плечу. – Я всегда любила тебя, - прошептала она, перебирая темные волосы у него на затылке. – Даже когда ты был жесток со мной, даже когда смотрел на меня так, словно ненавидишь.
- Я хотел тебя возненавидеть.
- И получилось?
- Почти, - мрачно признался он. – Когда я увидел тебя с Перри Уиттоном. Я не мог вынести вида рук другого мужчины на тебе. – Он печально улыбнулся. – Я никогда раньше не испытывал ревности, и вдруг меня всего скрутило. Мне хотелось задушить тебя чуточку меньше, чем Уиттона.
- Тебе не нужно было ревновать, - прошептала она, продолжая гладить его по волосам. – Я никогда не хотела никого, кроме тебя.
Лаура напевая веселые песенки, развешивала позолоченные яйца на рождественской елке, достаточно маленькой, чтобы она могла дотянуться почти до всех веток, кроме самых верхних. До Рождества оставалась неделя, и она целыми днями была занята: готовила и украшала дом. В гостиной пахло хвоей, и запах навевал множество воспоминаний из детства. Поскольку у нее хватило времени лишь на то, чтобы сделать несколько простеньких украшений, ее мать и София подарили ей понемногу каждая для начала собственной коллекции, включая ангела со стеклянными крыльями, которого она обожала с детства. Вместе с одной из горничных они тщательно развесили клюкву, чтобы заполнить пустые места на елке, и пальцы их покраснели и болели после нескольких часов работы. Остальная часть залы была украшена гирляндами из остролиста, венками из позолоченных листьев лимона, гроздями сосновых шишек и золотыми бархатными ленточками.
Лаура рассеянно подумала, а как будет встречать Рождество семья Джейсона. Наверное, они соберутся со всей родней и друзьями у себя дома и станут делиться воспоминаниями, беседовать и праздновать вместе. Лаура жалела, что не осмелилась спросить Джейсона о Моранах и о том, почему они не прислали никаких приглашений или открыток. Она лишь однажды видела своих новоиспеченных родственников. Так как отец Джейсона умер несколько лет назад, его мать Кейт пришла на свадьбу с детьми, двумя дочерями и одним из младших сыновей. Они не пошли на прием после венчания. Мораны были хорошо, хоть и скромно, одеты, и, казалось, молча восхищались окружением. – Провинциалы, каких резать надо, - презрительно заявила ее мать.
Последний год Лаура обменивалась короткими письмами с матерью Джейсона Кейт, но этим и ограничивалось их общение. Из этих записок она узнала, что Джейсон изредка навещал семью во время рабочего дня. Он никогда не приглашал Лауру с собой и не упоминал о свих визитах после – словно его семьи не существовало, как будто она с ними жили в разных мирах, пересекать границы которых мог только Джейсон.
Погрузившись в размышления, Лаура постучала указательным пальцем по губам. Ей хотелось навестить Кейт Моран. У нее возникло много вопросов о Джейсоне, на которые Кейт могла дать ответ, если бы захотела. Лауре хотелось узнать побольше о своем муже, побольше о прошлом, о котором ему было так трудно говорить. Конечно, если бы она спросила у Джейсона разрешения съездить к Моранам, он бы ей этого не позволил. А вот если она поедет без его ведома, есть шанс, что он ни о чем не узнает.
- Мне все равно, - пробормотала она. – Я имею право их увидеть. – Она выпятила свой маленький подбородок. – И я с ними увижусь. – Полная одновременно решимости и вины – поскольку ей не нравилась идея делать что-то у Джейсона за спиной – она задумалась о том когда лучше всего выбрать время. Завтра утром, решила она, когда Джейсон уйдет на работу.
Дом Моранов был расположен в том районе Чарльстона, где селились в основном люди среднего достатка. В двух-трех домах здесь когда-то жили состоятельные семьи, но теперь их заполонили переселенцы из окружающих кварталов. Улица была ухоженная, совсем непохожая на вереницы переполненных квартир и забитых мусором переулков Южного Района, где располагались трущобы. Лаура выбралась из экипажа и с интересом оглядела мощеную булыжником улицу. Был сухой, ветреный денек. Развешанная на веревках рабочая одежда синего, серого и коричневого цветов хлопала на ветру. В воздухе стоял запах тушеного мяса и овощей. Мимо нее взявшись за руки прошла молодая парочка в вязаных шапочках и шарфах. Они бросили на нее несколько осторожных взглядов, но не замедлили шаг. Несколько детей перестали играть в бейсбол и остановились, уставившись на нее и ее элегантный экипаж.
Сказав кучеру, чтобы подождал у дома, Лаура без сопровождения подошла к двери. На ней не было дверного молотка. Она поколебалась, а затем подняла руку и тихо постучала по поцарапанной деревянной панели.
За спиной ее раздался мальчишеский голос. – Вы стучите ко мне домой!
Лаура обернулась и столкнулась с маленьким мальчиком лет восьми или девяти. На ее губах появилась улыбка. Он был Мораном, без всяких сомнений. У него были черные волосы, темные глаза и раскрасневшиеся щеки, которые еще не утратили своей детской округлости. Он воинственно выпятил подбородок и задрал нос, рассматривая ее.
- Донал? – попыталась угадать она, зная, что так звали одного из двоих братьев Джейсона.
- Робби, - негодующе поправил ее мальчик. – А вы кто такая?
- Я – Лаура Моран. – Когда это заявление не вызвало ни капли узнавания, она добавила, - Жена твоего брата Джейсона.
- Ооооо. – Робби задумчиво оглядел ее. – Ма говорит, что вы – славная леди. Что вам надо?
- Я хотела повидаться с твоей мамой.
Он обхватил дверную ручку обеими руками, открыл и придержал перед ней дверь. – Мам! – крикнул он в глубину дома, и махнув рукой пригласил Лауру войти. – Мам, это – жена Джейсона!
Он повел Лауру за собой вниз по длинному узкому коридору, вдоль которого на крючках висела одежда. Коридор вел на кухню, где она увидела чугунную печь. На печи стояла эмалированная кастрюля, в воздухе пахло печеными яблоками. – Э… - Робби, может, мне не стоит входить необъявленной, - сказала она.
Странное слово озадачило его. – Необ…
- Может, тебе надо передать твоей маме, что я здесь.
- Конечно, вот я ей и говорю, - перебил он и громко крикнул на кухню. – Ма, здесь жена Джейсона!
- Кто, говоришь? – послышался женский голос, и Робби ухватил Лауру за руку, и торжествующе протащил ее мимо печи к деревянному столу в центре кухни.
Кейт Моран, крепкая женщина приятной внешности лет сорока с небольшим посмотрела на Лауру округлившимися голубыми глазами. Деревянная скалка выпала из ее рук прямо на корочку пирога перед ней. – Милостивый Боже, - воскликнула она. – Жена Джейсона!
