– Ей это не понравится.
Кэтрин беспомощно пожала плечами:
– Я не могу иметь сразу две жизни. Она должна это понять. Помоги ей понять это, Форд, ради меня.
Он взял ее тонкие исцарапанные пальчики в свои огрубевшие и мозолистые ладони.
– Постараюсь, Кэтрин Смелый Язык. А теперь подожди меня здесь. Я быстро.
Он вернулся спустя пару минут, а с ним вошли трое его спутников. Тот, которого она заметила первым и который внушил ей ужас, смешанный с отвращением, обратился к ней.
– Мы ценим ваше предупреждение, мэм, хоть вы и сделали это только ради Форда.
Ей с трудом удалось скрыть свое омерзение. Он ухмыльнулся:
– Я – Элзи. Если вам не объяснили.
– Я догадалась, кто вы, мистер Раск. – Она подчеркнула обращение по фамилии.
Его улыбка стала недружелюбной:
– Скажи своему дружку Слейду, когда он вернется, что я заключил сделку с этими команчами. И я ее осуществлю. Похоже, ты тут пробудешь достаточно долго, чтобы это сделать. Наш Форд говорит, что ты собираешься остаться с этими людьми. – В его устах «люди» прозвучало как «дикари».
Она ответила ему холодно:
– Вы и сами среди них были, мистер Раск, и достаточно долго.
– Да, но чтоб женщина…
Он замолчал, и молчание его было таким же осуждающим, как и слова.
Складывавший вещи в седельную сумку Форд резко поднял голову:
– Полегче, Элзи.
Кэтрин тревожно напряглась, но Раск рассмеялся:
– Конечно, Форд. Никого не хотел обидеть. – Он кинул через плечо: – Собрал мои вещи, Луис?
Смуглый низенький человек утвердительно хмыкнул.
Пока остальные выходили из вигвама, Форд стоял в стороне. Оставшись наедине с Кэтрин, он поцеловал ее в голову.
– До свидания, милочка Кэт. И удачи тебе.
– До свидания, Форд, – прошептала она. – Будь осторожен.
Но он уже выходил, и она так и не поняла, слышал ли он ее.
Кэтрин еще не успела всерьез задуматься о том, что с ней будет, пока не вернется Убивающий Волков, как в вигвам вошла его мать. Кэтрин тревожно всмотрелась в ее сутулую фигуру. Девушка вспомнила, как ее больно секли розгой за каждую провинность, была ли она случайной или актом вызова. Именно Старая Мать, а не Убивающий Волков, заставила ее поступать, думать и даже чувствовать, как команчи.
Темные глаза Старой Матери метнулись по вигваму, хотя она должна была бы знать, что Кэтрин осталась одна.
– Где Спящий Кузнечик?
Кэтрин чуть улыбнулась, снова услышав индейское имя Шей.
– В безопасности, пока отец не сможет ее забрать. Кэтрин вдруг поняла, что больше не боится этой старухи. Осталось только уважение.
– Хорошо. – Щеки, сухие, как пергамент, сморщились от улыбки. – А еще хорошо, что Смелый Язык вернулась к своему народу.
Кэтрин охватила необузданная радость. Пусть ее кожа белая, но Старая Мать видит ее индейскую душу.
Ей найдется здесь место. Ничто не омрачит мирной жизни, о которой она мечтает для Шей – Спящего Кузнечика. Как легко оказалось ей теперь принять решение, вспомнив индейское имя девочки!
– Пойдем домой, Старая Мать. Старая Мать засмеялась.
– Домой. Да. Пойдем домой.
Убивающий Волков в племени был важной персоной, поэтому его вигвам стоял среди тех, что были ближе всего к жилищу Сломанной Стрелы. Убивающий Волков сам отобрал для своего вигвама крепкие шесты. Женщины тщательно очистили и выдубили шкуры. Как и у большинства других вигвамов вокруг, и шесты, и шкуры были новыми, потому что прежнее жилище Убивающего Волков было сожжено. Кэтрин очень долго преследовали картины этого пожара.
Ее пальцы скользнули по бизоньей шкуре, и только потом она отвернула полы, нагнулась и вошла. Потом медленно выпрямилась.
Девушка, сидевшая у огня, была юная и хорошенькая. Ее тонкие пальцы деловито расшивали бусинами кожаную рубашку. При их появлении девушка смущенно улыбнулась.
Старая Мать наблюдала за Кэтрин с незлым интересом.
– Это моя новая дочь, Танцующая Ива. Когда Убивающий Волков вернется домой, ты перейдешь в мой маленький вигвам, Смелый Язык.
Кэтрин вспомнила Форда, гадая, почему он не сказал ей о новой жене Убивающего Волков.
– Добро пожаловать, Смелый Язык. – Голос у Ивы был мягким и приветливым. – Садись. Готово свежее мясо.
Пока Кэтрин ела оленину и слушала, как девушка негромко переговаривается со Старой Матерью, она прятала свои чувства, пытаясь в то же время разобраться, что именно испытывает. Она старалась сообразить, сколько Убивающий Волков ждал, прежде чем избрал новую женщину, которая жила бы в его вигваме и делила бы с ним бизонье одеяло. Кэтрин вслушивалась в свое сердце и не находила в нем ревности и обиды даже за Маленькое Перышко. Жизнь сурова, но она продолжается даже после трагедий. Кэтрин не испытала никакого потрясения, только легкое удивление. Удивление от того, что она не сумела предугадать такой возможности, а не от того, что произошло.
Не огорчило Кэтрин и то, что Старая Мать дала ей понять, что с Убивающим Волков будет спать Танцующая Ива, а не Кэтрин. Она призналась себе, что юное обожание, с которым она относилась к Убивающему Волков, исчезло. Ей нужна была только его защита ради дочери. А сама Кэтрин искала спокойствия, которое можно было найти только прибившись к какому-то одному берегу.
Когда Старая Мать заговорила о своей внучке, Спящем Кузнечике, Кэтрин всмотрелась в лицо Ивы. Оно оставалось безмятежным.
Ива улыбнулась Кэтрин:
– Скоро Убивающему Волков надо будет кормить еще один рот. – Ее рука прикоснулась к чуть округлившемуся животу. – У Спящего Кузнечика будет брат или сестра.
Кэтрин тоже ответила улыбкой:
– Хорошо, когда у воина много детей.
Она испытывала только чувство облегчения из-за того, что Танцующая Ива не видит в ней соперницу. Кэтрин не нужны ссоры ни с кем, а в особенности с женщиной, с которой она будет вынуждена жить в такой близости.
В течение следующего дня Кэтрин познакомилась со всеми переменами, которые произошли в вигваме Убивающего Волков. Самая очевидная – Танцующая Ива – повлекла за собой другие. Когда он женился на ней, он взял на себя заботу о ее семье. Ее отец был убит, когда пытался отомстить белым солдатам за дочь и маленького сына, которых потерял у Стоун Крик. Оставшийся в живых старший мальчик был еще очень юн, хотя обещал стать прекрасным охотником. Пока мать и брат Ивы поставили свой вигвам рядом с жилищем Убивающего Волков и прислушивались к его советам. Позже, когда мальчик вырастет и женится, его мать перейдет жить к своей дочери.
Вполне естественно между матерью Убивающего Волков и его женами установились непринужденно-дружеские отношения. Теперь Старая Мать обращалась с Кэтрин, как с равной, а Ива была слишком послушной и хорошо обученной, чтобы заслуживать резкие выволочки почтенной главы семейства. Она сильно напоминала Кэтрин Маленькое Перышко и любила Убивающего Волков так же беззаветно, как когда-то Джин.
