Помрачнев, Порция резко отвернулась, сложила руки на коленях и светским тоном спросила:
– Почему ты выбрал это место?
– Я бывал здесь ребенком. – В глазах Марка вдруг загорелся огонь. – Смотри!
Экипаж поднимался по некрутому склону и как раз достиг вершины. Изгороди больше не заслоняли картину, и восхищенным глазам Порции открылся чудесный пейзаж: пологие холмы мягкими зелеными волнами спускались к спокойному ярко-синему морю.
– Как красиво… – выдохнула она.
Дорога сделала поворот, и берег стал виден еще дальше. Там крутые скалы отвесно спускались в море. Маленькие бухты врезались в прибрежные утесы. Порция заметила небольшую рыбацкую деревушку, втиснувшуюся между песчаной полосой и гористым склоном. Затем дорога отвернула от берега, и видение исчезло.
– Марк, здесь так чудесно!
Марка обрадовала ее оценка, но он со смехом сказал:
– Зимой и при шторме совсем не чудесно. Море ревет, хлещет дождь, но в буре тоже есть своя красота.
– Мы едем туда? В эту деревушку?
– Да. Она называется Сен-Тристан.
Порции хотелось побольше узнать о его детстве. Она уже знала, что он жил в Уорторн-Мэноре, но откуда же Марк узнал про Сен-Тристан? Однако она прикусила язык, полагая, что не стоит проявлять слишком сильный интерес. К тому же не стоит копаться в прошлом. Она же не хочет, чтобы он узнал в ней ту сельскую девчонку, дочь викария! Она для него – знаменитая леди Эллерсли. Пусть так и будет. Их роман – лишь на время, а потому чем меньше они узнают друг о друге, тем легче будет расставаться.
Вблизи деревушка Сен-Тристан оказалась еще более живописна. Зак высадил их и отправился обратно, увозя с собой тревожно оглядывающуюся Хетти. Порция и Марк наконец остались наедине.
– Пойдем? – И Марк подал ей руку.
Жители Сен-Тристана занимались на берегу повседневными делами: ловили и чистили рыбу, чинили сети и лодки. Марк объяснил, что рыбаки только что пришли с уловом. Часть продадут, а то, что продать не смогут, засолят или закоптят для себя.
Порция удостоилась нескольких любопытных взглядов, многие приветливо махали Марку рукой, но в целом никто на них не обращал никакого внимания и не интересовался, что они здесь делают. Порция была настолько удивлена, что в ней не узнают вдову национального героя, что сначала ощущала неловкость, но потом расслабилась и почувствовала себя обыкновенной женщиной. Казалось, она была в вуали. Свобода кружила ей голову.
Они остановились посмотреть на лодки. Некоторые были совсем маленькими, а ведь рыбаки рискуют выходить на них в море. «Должно быть, жизнь здесь нелегка, – подумала Порция, – вот почему эти люди занимаются ремонтом с таким усердием. От этого зависит их жизнь и смерть».
– Ты когда-нибудь плавал в море? – спросила Порция.
– И сам плавал, и ходил под парусом, – хвастливо ответил он.
– Ты умеешь плавать? – воскликнула она.
– Я научился плавать в Уорторн-Мэноре. Это имение моего брата. Все Уорторны плавают как рыбы.
Вот подходящий момент расспросить его об Уорторн-Мэноре, но она не стала этого делать. Сегодня не хотелось говорить о серьезных вещах.
Они шли вдоль берега, смеялись, разговаривали. Порция наслаждалась его обществом и тем, что не надо было ни прятаться, ни притворяться. Ощущение легкости, которое она впервые испытала на станции Литтл-Танли, переполняло ее. Интересно, что это за чувство? И тут Порция его узнала. О Боже, это же счастье!
Порция восхищалась Сен-Тристаном, а Марк испытывал облегчение. За минуту до приезда Порции его вдруг одолели сомнения – подобное с ним редко случалось – вдруг ей здесь не понравится? Такая женщина, как леди Эллерсли, привыкла жить в роскоши и сама воплощала роскошь. Да она плюнет ему в лицо, когда увидит, что он для нее приготовил!
Марк искоса посмотрел на спутницу. Лицо Порции светилось от счастья. Как видно, побег из привычного круга поднял ей настроение. Ясно, что это характеризует ее обыденную жизнь вполне определенным образом. Но Марк не желал углубляться в серьезные темы. Они вдвоем так беззаботно болтают о пустяках. Она не задала ему ни одного вопроса о нем самом, он следовал ее примеру. Ни один из них не спросил, что будет дальше и будет ли это «дальше». Главное, что сейчас они вместе.
Марк вдруг вспомнил, что в начале этого приключения он хотел лишь затащить Порцию в свою постель. Ничто другое его не интересовало. Когда все изменилось?
– Ты не голоден? У Хетти корзинка с едой. Кстати, где Хетти? – Порция огляделась в поисках кареты.
– Зак отвез ее готовить ленч. Скоро он вернется за нами.
Порция просияла солнечной улыбкой.
– Ты обо всем подумал.
– Ну разумеется.
Он не собирался рассказывать ей, сколько усилий и времени потратил, чтобы устроить это путешествие к морю. Кто бы мог подумать, что ухаживание за женщиной потребует столько сил? «Но Порция этого стоит», – думал Марк, наблюдая за спутницей. Она с наслаждением вдыхала соленый воздух. Светлые локоны выбились из-под полей очень милой шляпки. О да, она этого стоит. Марк очень гордился своим бескорыстием. Может быть, для него начинается новая жизнь? А может, и нет.
Его взгляд упал на грудь Порции, спрятанную под плотной тканью дорожного платья. Интересно, будет ли она столь благодарна ему, чтобы позволить… Он только мигнет Заку, и тот отведет глаза бдительной горничной.
Ленч устроили на маленьком пляже вдали от деревни. Скалистые выступы полностью скрывали его от чужих глаз.
Марку и Порции пришлось спускаться по крутому утесу. Когда они прибыли, Хетти уже расстелила скатерть и все приготовила, а теперь отгоняла от импровизированного стола стаи голодных чаек. Марк видел, что Порция счастлива. Она упала на подушки, которые Зак принес из кареты, и с любопытством оглядела блюда.
Там была холодная баранина, пирог с голубями, цыпленок под соусом, лососина, спаржа и салат с вареными яйцами. А на десерт – пирог с крыжовником. Шампанское тоже было. И сейчас оно охлаждалось в воде.
Они с удовольствием принялись за еду. Морской воздух обоим прибавил аппетита. Порция управилась быстрее, но наконец Марк тоже насытился, лег на бок, голову положил на локоть и, прищурившись от яркого света, стал любоваться спутницей.
– Откуда ты знал, что будет хорошая погода? – спросила она, отпивая из бокала шампанское. Спину Порция держала очень прямо, совсем, как на королевском приеме. – А если бы начался дождь?
– Я бы ему не позволил! – решительно заявил Марк, радуясь веселым искрам в ее глазах.
– Все же ты, наверное, волновался.
Он помолчал, потом кивнул и пожал плечами.
– Волновался больше, чем хотел бы признать. – Эти слова удивили его самого. Он не привык ни о чем волноваться. – Тогда мы могли бы спрятаться под деревом.
