– Продолжать? Что? – спросил он низким решительным голосом.
Да, он был человеком терпеливым, он понял ее слова, но хотел услышать от нее объяснение.
– Это. – Она повернула голову, чтобы прильнуть своим сочным алым ртом к его рту. Ее теплое дыхание ласкало его подбородок. – Поцелуй меня, и тогда мы оба узнаем.
– В этот раз нам не будет прощения, – произнес он глухим голосом. – Ты можешь встать и уйти.
Но он молился, чтобы она этого не сделала. Он желал ее так мучительно, что сердце отчаянно стучало и рвалось из груди.
Она наклонилась к нему, обвила левой рукой за шею и трепещущими пальцами стала гладить по волосам, пока он не затрепетал тоже.
– Так же, как и ты.
– Мы оба знаем, что поступаем нехорошо. – Его тело напряглось.
– Разве? – прошептала она, глядя в упор тревожными серыми глазами.
Он знал, чего хочет. И губы ее приоткрылись.
У Джулии был самый нежный, самый желанный рот, какой ему доводилось пробовать. Запретный плод. Невероятно, но чувство вспыхнуло между ними – спустя столько лет – еще жарче, еще опаснее.
Помоги ему Боже! Он целовал теперь не наивную дебютантку. Она была опытной женщиной, прожившей несколько лет замужем, хлебнувшей жизни, знающей, как угодить мужчине и получить удовольствие самой. Он никак не рассчитывал, что его талант соблазнителя встретит равного соперника в этой женщине, единственной, кого он любил и потерял.
Впрочем, недооценивать соперника было глупо. Он предполагал, что время погасит его влечение к Джулии. Он, который привык анализировать каждый аспект человеческого поведения, который наметил четкий план своей жизни и скрупулезно следовал ему, не учел, что Джулия тоже повзрослела и стала равной ему.
Все, чего он втайне желал, воплотилось в одной этой женщине. Но на этой женщине стояла печать «Запретно», висели таблички «Не открывать» и «Собственность другого».
Они оба рисковали потерять гораздо больше, чем могли себе позволить. Ему грозила утрата всех надежд на карьеру, уважения человека, спасшего ему жизнь, а Джулии придется потерять уважение окружающих и положение в обществе.
Она оборвала их поцелуй, но ее дыхание согрело ему губы, обдало дразнящим ароматом шампанского. Запретная сладость. Он почувствовал, как ее рука легла ему на грудь, ощутил, как кончики ее пальцев летучим касанием прошлись по мускулам, охраняющим его сердце. Он не мог ни шевельнуться, ни ободрить ее, ни оттолкнуть. Она поцеловала его с холодным умением куртизанки, и он не мог не задуматься о том, что еще сделала бы она, что позволила бы ему, если б они остались одни. Какой была бы она в постели с мужчиной. В его постели. Сели она так целуется, то какие еще умения скрывает?
Он вжал свой язык в ее полуоткрытые губы. Ее рот был сладостным и влажным. Он ощутил ее вздох, трепет ее гибкого тела. Его пальцы властно легли ей на шею. Он углубил поцелуй, а другой рукой обвил ее талию и притянул Джулию к себе. Ее язык встретил его язык, скользнул по нему чувственным кругом, отчего все его тело судорожно сжалось.
Она застонала. Его рука стиснула сквозь легкое платье ее бедро, соблазнительную нежность ее плоти. Кровь Хита билась в жилах мощными волнами желания. Ему было этого недостаточно. Ему нужно большее. Он готов даже на убийство ради шанса спать с ней. Шесть лет неудовлетворенности дошли до неудержимого кипения.
– Джулия, – прошептал он севшим голосом. – О Господи!..
Губы ее задрожали. Хит притянул ее еще ближе, погрузил пальцы в ее локоны, рассыпавшиеся по плечам, передвинул руку с талии под грудь и услышал, как Джулия судорожно втянула воздух. У нее перехватило дыхание. Темный туман желания затопил голову Хита. Он должен остановиться, пока кто-нибудь не наткнулся на них.
– У тебя немного сбился галстук, – с усилием проговорила она. – Я поправлю?
– Пожалуйста. – «Только не переставай меня касаться».
Он посмотрел вниз, на отвернутое от него лицо, на сливочную, позолоченную солнцем кожу плеч. В ямке между ключиц бешено бился пульс – очевидное доказательство его воздействия на нее. Его собственное сердце стучало громом, как военный барабан.
– Ты с Расселом?..
– Нет, – торопливо отозвалась она, поднимая на него глаза. – Мы не любовники.
Хит медленно улыбнулся, дивясь тому, как сильно обрадовал ее ответ.
– Я имею в виду, будете ли вы жить в Лондоне после свадьбы?
– Наверное. По крайней мере часть года. – Она закончила поправлять ему галстук и осторожно осведомилась: – Ты собираешься рассказать ему?
Хит выдавил из себя улыбку:
– Рассказать? О чем?
– Что я тебя целовала.
Щеки ее полыхали румянцем, а рот выглядел восхитительно влажным.
– Я поцеловал тебя первым.
– Да, но…
– Что?.. – нежно переспросил он.
– Но я могла не отвечать, – вздохнула она.
Он покачал головой:
– А я мог не соблазнять тебя.
Джулия пригладила кончик его галстука, и задумчивая хмурость сменилась ее обычной веселой улыбкой. Она всегда производила впечатление женщины, которая не станет плакать из-за пролитого молока. Или украденных поцелуев. Как мог он позабыть о ее очаровательной непочтительности к правилам?..
– Это был поцелуй, Хит. А не Парижский договор.
Он притворно насупился. Его тело все еще было сжатым и ныло от неудовлетворенности. Сердцебиение только начинало успокаиваться.
– Ты часто целуешь других мужчин?
– Каждый раз, как представится возможность.
– Удовлетворил я твое любопытство?
Она отпила еще глоток шампанского из бокала, который стоял рядом с ней на скамье. Хит заметил, что рука ее слегка дрожит. Отлично.
– А я тебя удовлетворила?
– Удовлетворение не то слово, которым я определил бы свое нынешнее состояние, Джулия.
– Я тоже не удовлетворена, – призналась она, вновь опуская руку на колени. Она посмотрела в сторону. – Если хочешь знать, я чувствую себя очень растревоженной и сержусь на себя.
Он повернул голову и с сожалением закончил их пикировку: к ним, сварливо препираясь друг с другом, направлялись леди Далримпл и граф. Хит выпрямился и с невозмутимым лицом пробормотал:
– Что ж, я не жалуюсь. И еще, Джулия, это и так понятно – я не собираюсь ничего рассказывать Расселу.
Медленно вынимая из волос шпильки, Джулия неторопливо подошла к окну спальни. Вечер уже спустился на землю, а она вовсе не чувствовала усталости. Она провела чудеснейший день, который запомнится ей надолго. Она выпила три бокала шампанского и на обратном пути, сидя напротив Хита, просто заснула. Теперь Джулия видела, как легкий дождик сыплется на листья рододендронов в саду, слышала его приятный звук, приглушенный топот копыт и стук колес проезжающих по улице экипажей.
