– Знаете, мисс Шервуд, иногда вы меня просто удивляете!
– Да, милорд. – Оливия поспешно вытерла слезы. – Просто... видите ли, я решила, что вы позвали меня только для того, чтобы уволить...
– Господи помилуй, да с чего бы я вдруг стал это делать? Разве что вы выкинули нечто из ряда вон выходящее... Может, стащили фамильное серебро?
– Нет, что вы! Ничего подобного! – с трудом выдавив дрожащую улыбку, пролепетала она. – Просто... ну, когда мы с вами разговаривали... вчера вечером... я наговорила вам лишнего... и решила, что вы, должно быть, рассердились.
– Премного вам благодарен, мисс Шервуд. – Лицо его приняло мрачное выражение. – Стало быть, вы считаете меня гнусным тираном. Весьма польщен! Приятно знать, что вы столь лестного мнения о моей персоне!
Оливия совсем растерялась. Значит, она снова обидела его... Похоже, это какая-то напасть, не иначе!
– Милорд, вы меня не поняли. Просто... просто я очень боюсь, что потеряю это место... Что мне тогда делать? Ведь вы же знаете: у меня слепая сестра, и других доходов, кроме моего жалованья, у нас нет. – Оставалось надеяться, что он не истолкует ее слова как просьбу о милостыне. – А что до прошлого вечера, умоляю вас, поверьте, я вовсе не думала ничего дурного о вас только лишь потому, что вы... вы... – Оливия запнулась, не зная, как бы поделикатнее выразить свою мысль. – Что вы...
– ... Дурачился? – подсказал он, выразительно вскинув бровь.
– Именно так, – с облегчением кивнула Оливия. – Что ж, все мы порой немножко... забываемся.
– И все-таки, мисс Шервуд, я был бы весьма признателен, если бы содержание этого разговора навсегда осталось между нами.
Оливия наклонила голову, чувствуя, как у нее вспыхнули щеки. Если бы он только мог прочесть ее мысли! Вдруг в памяти всплыли его слова... те, что он сказал вчера: «Что бы вы ни говорили, мисс Шервуд, я могу быть счастлив только с одной женщиной! Просто я пока не нашел ее». В голосе его была такая горечь... Она готова руку дать на отсечение, что он говорил искренне!
– Конечно, милорд, – прошептала она.
Доминик сел на стул и облокотился на массивный стол красного дерева.
– Итак, с этим все. Но мне нужно еще кое-что с вами обсудить. – Взгляд его остановился на ее побледневшем лице. – Вы, кажется, упоминали, что получили неплохое образование. А как вы управляетесь с цифрами? Вам приходилось вести счета?
– Обычно я помогала отцу вести приходские книги. – Может, это и выглядит достаточно наивно, но тут уж ничего не поделаешь, подумала Оливия. Интересно, к чему он ведет?
– Умеете вы писать письма... ну, и тому подобное?..
– Мне часто доводилось писать письма по просьбе покойного отца.
– В таком случае не будете ли вы столь любезны, чтобы взять на себя некоторые дополнительные обязанности? – Он откинулся на спинку стула. – Мне нужен человек, который мог бы вести домашние счета, следить за расходами, содержать в порядке бухгалтерские книги... Ну и еще, может, время от времени написать по моей просьбе то или иное письмо. Думаю, больше, чем несколько вечеров в неделю, это не займет. – И он назвал жалованье, которое было более чем щедрым.
У девушки на мгновение занялся дух. «То или иное письмо». В душе ее проснулись смутные подозрения. Она припомнила: не далее как вчера вечером Доминик вогнал ее в краску, заставив прочитать вслух письмо от его отставной любовницы. И еще, ей не раз рассказывали, как он то и дело сбегал из школы и прятался в таборе у цыган. Конечно, в этом нет его вины, с жалостью подумала она, но все-таки... Он что же, так и не выучился читать и писать? Мысли, догадки, сомнения вихрем кружились у нее в голове. Впрочем, подумала Оливия, ей-то что за дело? А благодаря лишним деньгам им с Эмили станет полегче.
– Звучит заманчиво, – пробормотала она. – К тому же, когда моя сестра внезапно потеряла зрение, я дала себе слово скопить денег, чтобы отвезти ее в Лондон и показать самому лучшему специалисту. И тогда, может быть, она снова будет видеть.
– Тем более лишние деньги вам не помешают.
– Несомненно, милорд, – призналась она. – Но меня кое-что тревожит. Мне бы не хотелось, чтобы миссис Темплтон решила, что я покушаюсь на ее положение в вашем доме, милорд, а разве не она следит за счетами в Рэвенвуде? – Однако тут Оливия припомнила, что неприязнь, которую прежде питала к ней миссис Темплтон, странным образом смягчилась, особенно это стало заметно в последние дни.
Доминик покачал головой. На губах его мелькнула улыбка.
– По этому поводу можете не волноваться. Миссис Темплтон заверила меня в том, что проверка счетов и расходов на хозяйство никогда не входила в круг ее обязанностей.
Так вот оно что, подумала Оливия. Вот, значит, почему он обратился к ней. Внезапно Оливия ощутила легкое разочарование, хотя сама не понимала почему. Прошло несколько минут, и губы ее дрогнули в улыбке. Судя по всему, из прислуги в доме только у миссис Темплтон хватало мужества противоречить ему. А остальные, насколько она знала, при одном упоминании имени нового хозяина тряслись от суеверного страха. Все это быстро промелькнуло у нее в голове, и Оливия приняла решение.
– Буду рада оказаться вам полезной, милорд.
– Хорошо. Можете приступить завтра вечером, если это вас устроит.
– Я приду, сэр. – Сердце ее пело от радости. Даже если она будет занята не чаще двух вечеров в неделю, и то ее жалованье увеличится больше чем вдвое! Подумать только, а она боялась, что Доминик ее уволит!
Она уже собиралась встать, думая, что разговор окончен, когда голос Доминика вдруг остановил ее:
– И еще одно, мисс Шервуд. Возможно, вам придется работать здесь, когда стемнеет. Я считаю своим долгом предложить вам пользоваться моей каретой.
– О Боже... Но это невозможно! – твердо ответила Оливия.
– Почему, позвольте спросить? – Глаза его сузились.
– Потому что... потому что могут неправильно понять. Это будет выглядеть некой сомнительной привилегией, если вы понимаете, что я хочу сказать.
Отказ девушки явно разочаровал его. Это было видно по тому, как он сурово сжал челюсти.
– Я думал, мы с вами согласились что забота о вашей безопасности – моя обязанность.
– Нет, сэр. – Набрав полную грудь воздуха, Оливия покачала головой. – Это вы так решили, но я с вами не согласилась... И не соглашусь никогда, – с нажимом добавила она. Но похоже, упрямства и ему было не занимать.
– До вашего дома довольно далеко, мисс Шервуд.
– Не дальше, чем до дома, где живет Шарлотта, милорд.
– Да, но ей не приходится уходить так поздно, как вам.
Она открыла рот, чтобы возразить, но возражать было нечего. Тут он был совершенно прав.
– Сэр, я вполне в состоянии позаботиться о себе.
