— Простите?
Лео тихо засмеялся, и она ощутила его смех телом как вибрацию.
— Да, представьте, это мой Тауэр. И порой даже мой Ноттингемский замок. — Повернувшись, он устремил взгляд на поле и ручей, — Нет, по правде говоря, Ноттингем был у моего брата.
— Его для вас построил ваш отец?
— Нет, дед — для моей бабушки, но она поделилась им с нами вместе с историями о короле Артуре, Робине Гуде и Кухулине — всеми теми мифами и легендами, которые наши родители отбрасывали ради реальности и исторической правды.
— Однако, наверное, вы слушали бабулю с большим интересом?
Лео кивнул, продолжая играть с листиком.
— Еще бы! В ее историях было больше счастливых концов. Добро побеждает зло. Истина в итоге торжествует, и все счастливы.
Он замолчал и сбросил листик вниз.
Виола провожала его взглядом, пока тот не скрылся в зарослях шиповника, окружавших основание башни.
— Павильон очень красивый. Должно быть, его строительство потребовало немалых усилий.
Он раздавил носком сапога какой-то сорняк.
— Это миниатюрная копия развалин Керби-Макслоу. Мой дед обожал это место. До него всего несколько миль. Мне бы хотелось вам его показать. Если погода не испортится, можно было бы завтра поехать туда верхом.
— Я не умею, к сожалению.
Лео покачал головой и недоверчиво спросил:
— Честно?
Виола качнула головой и пригорюнилась, ужасно жалея, что не умеет держаться в седле.
— Я впервые оказалась в сельском Имении. В городе умение ездить верхом не особенно нужно.
— Но вы же не всегда жили в Лондоне?
Он казался искренне удивленным. Казалось, даже поверить не мог, что можно родиться и вырасти в городе.
— Вы правы, но в сельской местности я никогда не жила. Портшез — это более простой и дешевый выход, независимо от того, в каком именно городе находишься.
— Но чтобы не уметь ездить верхом! — Он задумался над этой мыслью, недоверчиво хмуря брови, а потом в его глазах загорелось уже знакомое ей озорство. — Что ж, это нужно исправить. И можно ли найти более подходящее время и место?
— Ой, не-е-ет! — Виола выразительно растянула это слово, ощутив прилив неуверенности. — Спасибо вам большое, но…
— Вы ведь не боитесь, правда? — В его глазах продолжали плясать бесенята. — Чтобы такая смелая миссис Уэдон, да не умела ездить верхом? Это просто возмутительно! Бога ради, если вам не дорога ваша собственная репутация, то подумайте о моей! Лорд Леонидас Вон, светский щеголь, владелец Дарема, разводящий самых чистокровных лошадей Англии, завел любовницу, которая не умеет ездить верхом? Да меня все засмеют!
Его картинное возмущение вызвало у нее такой приступ смеха, что ей пришлось прижать ладонь к животу: показалось, что она вот-вот разорвет на себе корсет, словно персонаж какой-то неприличной карикатуры.
— Вот видите, даже вы нашли это смешным.
Его голубой глаз сверкал таким же озорством, как и зеленый.
Виола судорожно втянула в себя воздух. Что же делать? Понятно только одно: он будет ее уговаривать и дразнить, пока не добьется своего. Она пропала.
— А вы когда-нибудь учили женщину держаться на лошади? У вас здесь хотя бы найдется дамское седло?
И что мне надеть? У меня нет амазонки, и я определенно не намерена пытаться учиться в этом неподходящем наряде.
Она взмахнула рукой, показывая на кружевное муслиновое платье.
— Нет, пока ни одна дама не занималась со мной верховой ездой, но я часто присутствовал при обучении сестры. — С этими словами он загнул один палец. — К тому же у нас здесь есть дамские седла, поскольку в нашей семье все женщины ездят верхом. — Он загнул второй палец, усиливая свои аргументы. — И вследствие этого я готов биться об заклад, что хотя бы одна из них оставила здесь амазонку, которой вы могли бы воспользоваться. Разумеется, вы не должны пытаться учиться верховой езде в этом воздушном наряде.
Он картинно взмахнул рукой, на пальцах которой только что отсчитывал свои ответы.
Виола наморщила носик.
— Но я вам не любовница. Вы сами так сказали. Так что мое неумение ездить верхом не должно иметь никакого значения.
Лео громко расхохотался:
— Лисичка! Так легко вам не отвертеться. Вы боитесь лошадей, правда?
Она покачала головой:
— Ничуть! Но я боюсь упасть.
— Так не падайте.
Он заявил это совершенно серьезно, словно это было действительно так легко.
— Попробуйте сами вознестись на пять футов, держась за кусочек кожи — я имею в виду дамское седло — коленями, пока животное, на котором его закрепили, двигается, как ему вздумается, а потом мы поговорим насчет того, чтобы не упасть.
— Это пари?
Виола подозрительно прищурилась:
— О чем вы говорите?
— Если я смогу ехать на дамском седле, вы будете учиться?
Его ухмылка зажгла у нее в груди огонь возмущения. Если даже он уже не знает совершенно точно, что может это сделать (а она почти уверена, что он знает!), то перспектива попробовать его нисколько не тревожит.
— Если вы можете это сделать точно так же, как это придется делать мне, я попробую, — согласилась она.
Он не единственный, кто способен повернуть ситуацию в свою пользу.
У него между бровями пролегла морщинка. Она увидела, как к нему приходит понимание ее условий, за которым последовали смех и еще какое-то непонятное чувство — видимо, то самое, которое и заставляет мужчин делать ставки на все подряд, начиная с дождевых капель, скатывающихся по оконному стеклу, и кончая тем, кому удастся покорить новую балерину.
— Так вы решили нарядить меня в юбки, верно, лисичка?
— Да, милорд. Ведь мне-то их надевать придется.
— А что, если вместо этого я надену на вас брюки? Вы будете не первая. Разве миссис Бинг регулярно в них не щеголяет на глазах у всего света?
Виола пожала плечами:
— Как пожелаете, милорд. Я в брюках или вы в юбке.
Лео хищно улыбнулся:
— Пожалуй, мне нравится эта идея. Откроется такой чудесный вид ваших обычно скрываемых прелестей… Но пока позвольте мне показать нечто такое, что вам покажется гораздо интереснее моих крамольных мыслей.
— Трудно поверить, что в имении окажется нечто более прекрасное, чем этот вид.
Она встала с парапета и снова полюбовалась панорамой, открывавшейся с башни. Пологие холмы со стадами овец на склонах. Несколько крытых тростником коттеджей в отдалении. Густой лес позади них — и блестящая лента речки вдали.
— Вы правы. Он действительно великолепен. — Голос заставил ее обернуться — и обнаружить, что он при этом смотрит не на пейзаж, а на нее саму. — Но мой сюрприз вам все равно понравится.
