— Держу пари, что Бат способен утереть нос Лондону! — заметил Хилли. — Я имею в виду красивых женщин.
Он посмотрел на Джека. Но лицо виконта по-прежнему выражало лишь скуку, хотя Дарлингтон тоже внимательно смотрел на появившуюся в зале красавицу.
— Возможно, — устало вздохнул он. — Хотя ни одна женщина на свете не заставит меня отойти от стойки бара.
Хилли не позволил себе оспаривать искренность виконта, но про себя решил, что вкус Джека в отношении женщин, видимо, далек от совершенства. Но тут в зал вошла, еще одна женщина, не менее очаровательная. Хилли кивком указал на нее Джеку. Дарлингтон бросил взгляд на вновь прибывшую даму и слегка улыбнулся. Он знал эту женщину. Когда они встречались последний раз, та была любовницей одного французского маркиза. Возможно, теперь наступили другие времена, и ее положение уже не было таким прочным. Наверное, поэтому ее розовое платье отличалось таким глубоким декольте, что грудь, казалось, вот-вот выпрыгнет наружу. Очевидно, это было сделано с единственной целью: привлечь новых поклонников.
— Удивительно хороша! — благоговейно прошептал Хилли.
— Согласен, — утвердительно кивнул Джек.
Дама с глубоким декольте заметила Дарлингтона и несколько раз многозначительно взмахнула длинными ресницами поверх веера.
— А-а, — со скукой протянул Джек и неохотно кивнул в ответ.
— Разве это не означает приглашения получить удовольствие? — озадаченно спросил Хилли, заметивший обмен приветствиями между Джеком и дамой с веером.
— Если вы желаете, чтобы назавтра газеты раструбили об этом на весь мир, то что ж, принимайте приглашение. Только имейте в виду, для этой особы сплетня слаще самой безумной страсти.
Хилли захихикал. Потом еще раз взглянул на первую из вошедших женщин.
— А что вы скажете о той, которая появилась чуть раньше? — спросил он.
— Вы имеете в виду леди Далию? Дарлингтон с иронией посмотрел на Хилли:
— У этой дамочки — пятеро детей от пяти любовников. Она имеет способность беременеть после каждого легкого флирта.
Виконт снова наклонил голову с чуть заметной улыбкой, адресованной на этот раз даме с золотистыми волосами, откровенно смотревшей на него. Потом сказал на выдохе:
— Заражена сифилисом.
— Сифилисом? — переспросил Хилли дрогнувшим голосом. — Но я не вижу никаких признаков…
— Скоро увидите. Она просто слишком сильно пудрится. А между тем кожа уже начинает гнить.
Спокойная жестокость, с которой виконт Дарлингтон облил грязью обеих женщин, повергла Хилли в отчаяние. Видимо, в душе этого англичанина не было пи капли жалости.
Но тут скука внезапно исчезла с лица Дарлингтона. Заинтригованный ирландец повернул голову и проследил за его взглядом.
В зал галереи минеральных вод вошла молодая женщина и остановилась под одной из арок, вытянув перед собой руки с молитвенно сложенными ладонями. В желтом мешкообразном платье из узорчатой индийской ткани она в этой позе выглядела воплощением смирения. Так или иначе, но женщина была очаровательна. Однако Хилли никогда бы не подумал, что она может отвечать вкусу Дарлингтона.
В следующий момент она повернулась к ним лицом. И все сомнения Хилли в том, что именно она приковала к себе взгляд Дарлингтона, рассеялись.
— Извините меня, — услышал он над самым ухом голос Джека. Хилли обернулся и посмотрел сначала на Дарлингтона, затем снова на незнакомку.
— Вы ее знаете? — спросил он.
Джек не ответил и медленно пошел к ней через весь зал.
Но про себя он произнес — «да». И почувствовал, как его начинает переполнять негодование. Он действительно знал эту женщину! Именно на ее экипаж он напал!
Он раздраженно вздохнул, подавив готовые сорваться с языка проклятия. Надо же было так случиться, что он решил ограбить карету, в которой ехала его знакомая! Но ведь он позволил себе еще большую глупость: поцеловал ее!
Несколько месяцев назад в Лондоне Шарлотта Лавлейс представила ее Джеку как свою приятельницу. Но никогда после этого он не обращал на нее внимания.
Сейчас Дарлингтон насмешливо скривил губы. Ее фамилия была Линдсей. Сабрина Линдсей — дочь и наследница богатого торговца.
Он дерзко разглядывал ее, думая о том, как смогла эта простая девчонка отобрать у него оружие, а затем прицелиться и ранить?
Если бы нечто подобное произошло с кем-нибудь другим, Джек только посмеялся бы. Но сейчас речь шла о его собственной уязвленной гордости, а потому он не находил в случившемся ничего забавного. Решившись на ограбление, Дарлингтон рисковал не только жизнью. Он поставил на карту честь и самолюбие. В результате — проиграл… Ну, ничего! Сегодня эта мисс Линдсей увидит в нем куда более опасного противника, чем при их встрече на дороге!
— Мисс Линдсей, — почтительно сказал Джек, подходя к девушке и беря ее за руку. — Не возобновить ли нам столь мило начатое знакомство?
— Сэр? — только и могла сказать Сабрина, подняв на Джека сделавшиеся совершенно круглыми глаза.
С удивлением Дарлингтон почувствовал, что эти опушенные густыми ресницами глаза ему не так уж безразличны. К тому же в их бездонной глубине явно читался какой-то вопрос…
Неужели она его узнала?
Джек взял руку Сабрины и поднес к губам. При этом заметил, что на ее лице не отразилось ии беспокойства, ни страха, а лишь удивление. Нет, такой не могла быть реакция девушки при встрече со своим обидчиком!
— Я в отчаянии, — тихо сказал он, как бы ненароком бросив хищный взгляд на высокую грудь девушки.
Перед его глазами вновь встала сцена: ночь, дорога, экипаж и… поцелуй. Джек даже почувствовал вкус и тепло губ Сабрины.
— Вы в отчаянии? — переспросила она. — Почему?
— Потому что вы меня не узнаете.
На лице Джека появилась улыбка, при виде которой более робкая особа тут же бросилась бы прочь. Но Сабрина очень боялась, что здесь, на модном курорте, она вдруг не узнает кого-то или, наоборот, кто-то не узнает ее, поэтому тут же возразила:
— Вы ошибаетесь, милорд… Я помню вас.
— Неужели? — спросил Джек почтительнейшим тоном, в котором, однако, слышались металлические нотки.
— Да. Вы друг леди Лавлейс виконт Дарлингтон, — сказала Сабрина.
При этом конец фразы прозвучал более приглушенно, нежели начало, а во взгляде его собеседницы появился холодок.
— Вернее было бы назвать меня верным и покорным слугой графини, — возразил Джек. — Вы ведь, конечно, знаете, что состояние моих собственных дел оставляет желать лучшего.
Дарлингтон почувствовал, что едва ли не каждый слог сказанных им слов звучит фальшиво, а потому поспешил галантно поклониться и изменить тему разговора:
— Вы оказали мне большую честь, вспомнив мое имя. Что ж, легкий флирт с Дарлингтоном может принести ей в городе пользу, которую не купить ни за какие деньги! Сабрина лукаво посмотрела на Джека и увидела совершенно холодное суровое лицо.
