Ознакомительная версия.
— Жечь, милорд? Позвольте сказать вам, Норт Найтингейл, это всего лишь малая часть той пытки, которой вы меня подвергаете. Это невыносимо, это доводит до безумия…
— Не нойте. Все уже позади. А теперь немного базиликового порошка.
Надо отдать Норту должное, он обращался с ее ногой осторожно, почти нежно. Кэролайн и не представляла, что дела ее так плохи. Она вновь что было сил схватилась за ручки кресла, пока Норт накладывал повязку из полосок белой ткани.
— Но я не смогу надеть башмак, — вздохнула она, наблюдая, как вся ступня скрывается под толстой белой повязкой.
— Ни башмак, ни туфельку. Советую вообще всю следующую неделю ходить как можно меньше. После того как устроитесь в Скриледжи Холл, попросите доктора Трита осмотреть ногу. Хорошо?
Кэролайн взглянула на склоненную темную голову, на его загорелые пальцы на ее ноге.
"Все это очень странно”, — подумала девушка, удивляясь тому, что за последние полчаса она ни разу не вспомнила о тете Элли, о гнусном убийстве и о том, что теперь она осталась совсем одна на свете. Но все вернулось, как только она вновь почувствовала острую, рвущую сердце боль.
— Все еще саднит?
— Нет, спасибо, Норт.
— Хорошо, — сказал он, поднимаясь. — Ну а теперь пора завтракать. Потом я отвезу вас в Скриледжи Холл.
"И там, — подумала Кэролайн, — я стану ожидать появления бывшего опекуна, ведь тот будет добиваться своего. Очевидно, мистер Ффолкс крайне нуждался в деньгах, и я оказалась единственной подходящей дичью, которую легче всего ощипать”. Слезы снова переполнили глаза, глупые, бессмысленные слезы. Девушка просто отвернулась, из последних сил стараясь не всхлипнуть. Норт не сказал ничего (благослови его Господь!), просто подождал, пока Кэролайн немного успокоится, а потом взял ее под руку и повел в гостиную. “Пусть считает, что так сильно болит нога, это все-таки лучше, чем его жалость”, — решила Кэролайн.
Она изо всех сил пыталась ощутить хотя бы легкий порыв сострадания, крохотную искорку сочувствия к молодому человеку, сидевшему перед пылающим в камине огнем в гостиной Скриледжи Холл: голова опущена, руки слегка сжаты коленями, вид самый что ни на есть несчастный. Но вместо этого девушка лишь чувствовала, что ее терпение на пределе. Сдерживаться оказалось не так-то легко, потому что, по правде говоря, ей больше всего хотелось размахнуться и отвесить ему хорошую пощечину.
— Кузен Беннет, — сказала она и, прихрамывая, направилась к нему, — я знаю, вам очень трудно пришлось. Мне тоже не легче. Пойдемте выпьем по чашке чая, сразу почувствуете себя лучше. Мистер Броган приехал, чтобы прочитать завещание тети Элли.
— Кому интересно ее чертово завещание? — пробурчал Беннет, неприязненно глядя на нее. — Я желаю видеть завещание дяди. Это для меня важно!
— Но почему? Ваш дядя умер лет пять-шесть назад и оставил все свое имущество тете Элли.
— Не верю. И никогда не верил. Я единственный наследник по мужской линии, он должен был все завещать мне. Она, конечно, подделала завещание, наняла мистера Брогана изменить его, возможно, даже стала его любовницей, чтобы подкупить адвокатишку.
Терпение Кэролайн было готово вот-вот лопнуть. Она резко сказала:
— Если вы считали, что это именно так, почему не подали в суд?
— Мне было только двадцать три, когда он умер. Кто бы мне поверил? Ни денег, ни влиятельных друзей. Все слушали только эту проклятую вдову! Она была настоящей распутницей, неужели вы этого не знали? Готов побиться об заклад, она даже спала с мистером Броганом, недаром у него вид одного из чертовых корнуоллских пикси [21] — такой же старый и сморщенный! Клянусь, он живет не в доме, а в дупле дерева!
— Да, и, без сомнения, он шелушит початки кукурузы в лунные ночи. Ну, а теперь, пожалуйста, придержите язык, Беннет, и прекратите вести себя, как дурак. Почему вы сидите здесь и трясетесь? Сейчас не зима, снег не идет. Господи, да на улице совсем тепло.
— В этой проклятой дикарской глуши всегда холодно, — проворчал Беннет, наконец подняв на нее глаза. — Боже, как я ненавижу это место, и эти омерзительные голые скалы, и отвратительные уродливые оловянные рудники. Самый заброшенный медвежий угол на всей земле. Ненавижу его, слышите?
— А я считаю это место самым прекрасным в мире, так что, как видите, Беннет, ваше мнение для меня не закон. Кроме того, олово добывалось здесь много веков, еще до нашествия римлян. Шахтеры получают деньги и могут кормить семьи. Прекратите нытье, Беннет.
— Все-таки я не понимаю, что случилось с вашей ногой, как вы добрались сюда без всяких вещей и подобающей вашему положению компаньонки. Кроме того, вас привез виконт Чилтон, а, насколько мне известно, этот джентльмен обладает вполне определенной репутацией. Смуглый, вечно мрачный, как герой поэмы Байрона, и все местные девицы страдают по нему, но он вечно выглядит погруженным в себя, зловещим и угрюмым. Откуда вы его знаете? Все это крайне непристойно, Кэролайн, должен заметить.
— Это очень долгая история и, без сомнения, утомит вас, поскольку вы бесконечно твердите об обмане, подделанных завещаниях и ненависти к Корнуоллу. Нет, больше ни слова, Беннет. Мистер Броган уже здесь. Вскоре мы услышим завещание тети Элли. Вы там тоже упомянуты, иначе он просто не пригласил бы вас, Ну же, пойдемте, и постарайтесь вести себя прилично.
— Вам легко говорить, — пробурчал он, но Кэролайн все равно услышала его, нахмурилась, но промолчала.
Кузен Беннет оказался очень красивым молодым человеком, с очаровательной улыбкой, светлыми, словно у ангела, волосами и прекрасными глазами, синими, как само небо. Однако, узнав его немного поближе — а для этого потребовалось всего полчаса, — Кэролайн поняла, что перед ней — разочарованный, озлобленный человек. Она поглядела на это капризное лицо с оттопыренной нижней губой, и ей вновь захотелось хорошенько лягнуть его. Насколько Кэролайн было известно, тетя Элли оставила ему все. Что ни говори, Кэролайн уже получила наследство и не нуждалась ни еще в одном доме, ни в землях, и тетя Элли прекрасно знала это.
Однако все оказалось совершенно не так, как предполагала Кэролайн. Мистер Броган, бледный оттого, что приходилось слишком много времени проводить в конторе, пригладил седые волосы и жестом показал молодым людям на кресла.
— Завещание Элинор Пенроуз довольно короткое и достаточно определенное, во всяком случае, в начале, — объявил он, развязывая тонкую ленту и разглаживая документ. — Она попросила меня составить этот документ два года назад. Кроме пенсий слугам и пожертвований в благотворительные учреждения Тривеллеса, все остальные деньги переходят к вам, мисс Деруэнт-Джонс, и сумма достаточно велика.
Ознакомительная версия.
