От его прикосновения Касю пронзила дрожь. Она смотрела на него и думала, что на свете нет мужчины красивее. Он казался архангелом Михаилом, который спустился с небес, чтобы их защитить.
— Все уже позади, — повторил герцог. — Но, боюсь, нам придется возвращаться домой верхом. Экипаж сюда не подъедет.
Снаружи Кася увидела двух грумов, которые держали под уздцы лошадей, приготовленных для нее и Саймона.
Коня герцога вел молодой человек, за спиной у которого висело ружье.
Четверых похитителей люди герцога под конвоем вели по дороге.
Среди конвоиров Кася увидела Бэйтса. Четверо других, очевидно, раньше служили под началом герцога.
Кася догадалась, что с собой он взял самых лучших стрелков.
Вместе с тем они привыкли в точности выполнять его приказы, поэтому похитителей не перестреляли, а окружили и взяли в плен.
Герцог ничего не сказал. Он просто посадил Саймона на лошадь и повернулся к Касе.
Она смотрела на него и понимала, что он думает о том поцелуе в башне.
Она ничего никогда не желала так сильно, как того, чтобы он поцеловал ее снова.
Мгновение они смотрели друг другу в глаза. Потом герцог подсадил ее в седло.
В тот же миг раздался рокочущий звук, и герцог резко, голосом человека, привыкшего отдавать приказы, крикнул:
— Быстро! Быстро! Уезжайте! Скорее!
Он схватил лошадь Каси за уздечку и торопливо повел ее прочь от башни.
Саймон на лошади и грумы поспешили за ним.
Ярдах в тридцати от дозорной башни герцог остановился.
Рокот, напугавший их, нарастал, и Кася оглянулась. Она увидела, как дозорная башня медленно кренится, и у нее перехватило дыхание.
Потом верхняя часть башни, где Кася и Саймон были всего несколько минут назад, со страшным грохотом рухнула на землю.
Взметнулась туча пыли; когда она немного осела, оказалось, что от башни осталась всего половина.
Только тут Кася осознала, что крепко держится за руку герцога.
Она едва нашла в себе силы сказать:
— Вы лезли по этой стене! Вы могли погибнуть!
— И ты тоже, моя драгоценная, — ответил герцог.
Услышав этот эпитет, Кася перевела взгляд с башни на герцога.
Она почувствовала себя так, будто он снова обнял ее, и земля замедлила свое вращение.
Потом герцог отрывисто, словно с усилием, произнес:
— Теперь мы можем спокойно ехать домой. Он подошел к своему коню и вскочил в седло.
— Ступай вместе с остальными, Джон, — велел он груму. — Я не хочу, чтобы эти разбойники в последнюю минуту сбежали.
— От нас не сбегут, ваша светлость, — заверил его Джон и побежал туда, где похитители и их конвоиры стояли, в изумлении глядя на обломки башни.
Джон догнал их, и они все медленно двинулись по дороге.
Билл по-прежнему стонал и зажимал здоровой рукой рану.
Герцог тронул коня, а Саймон подъехал к нему и сказал:
— Я раньше никогда не ездил ночью. Какой ты умный, дядя Дарси, что приехал нас спасти! Мисс Уотсон и я пытались сказать тебе, где нас искать.
— Силой мысли, — торопливо пояснила Кася.
— Я разгадал ваш шифр, — сказал герцог.
— Я молилась о том, чтобы вы меня поняли.
— Я понял, — кивнул герцог, — и надеялся, что вы будете молиться.
Голос его зазвучал глубоко, и она покраснела. Герцог неожиданно пришпорил коня и поскакал галопом, словно очень спешил скорее вернуться в замок.
Когда они подъехали к конюшне, там уже столпилась вся челядь.
При виде трех всадников все разразились радостными криками.
Ликование было таким дружным и искренним, что у Каси на глаза навернулись слезы.
Кто-то снял Саймона с лошади. Увидев няню, мальчик подбежал к ней и повис у нее на шее. Кася услышала, как он взахлеб рассказывает о том, что с ними произошло.
Потом она заметила, что герцог стоит рядом и ждет, чтобы помочь ей спешиться.
— Я привел тебя домой, — сказал он так тихо, что могла слышать только она.
— Вы были великолепны, — прошептала она. В замке для них уже был накрыт стол, и Саймон объявил, что он очень голоден.
— Я отлучусь на несколько минут, — сказала герцогу Кася и помчалась вверх по лестнице, чтобы переодеться.
Она не хотела, чтобы он видел ее такой растрепанной и чумазой — в фургоне было не очень-то чисто, и пол, на котором они с Саймоном сидели, был покрыт толстым слоем пыли.
Она умылась, и горничная помогла ей надеть другое платье.
Все это заняло не больше десяти минут, поскольку Кася очень торопилась снова увидеть герцога.
Когда она спустилась в гостиную, перед Саймоном уже стояла большая тарелка с супом.
— Вы непременно должны выпить сначала бокал шампанского, — сказал герцог, когда Кася вошла. — Не только потому, что вам пришлось пережить несколько ужасных часов, но и потому, что мы празднуем ваше возвращение в лоно цивилизации.
— Я испугалась, — призналась Кася, — но Саймон вел себя очень храбро. Вы можете им гордиться.
— Я горжусь, — сказал герцог.
— Если бы у меня было ружье, — сказал Саймон, — я бы всех пострелял, как вы подстрелили этого гадкого Билла!
— Рука у него некоторое время будет болеть, — согласился герцог, — и еще его ждет длительное тюремное заключение.
— А я рад, что они попадут в тюрьму. Они очень злые.
— Но больше всего меня испугало то, что вас затащили в дозорную башню, — сказал герцог. — Я все время думал о том, что она может рухнуть в любую минуту.
— И все же вы полезли по ней? — тихо проговорила Кася.
— Чтобы быть с вами, — ответил герцог. — Это не страшнее, чем взбираться на пики в Португалии или на Пиренеях.
Кася догадалась, что именно там он заслужил медаль «За доблесть».
— Будь у меня такое право, я бы наградила вас медалью, — сказала она.
— О наградах мы поговорим позже, — ответил герцог, не сводя глаз с ее губ.
Касе казалось, что она грезит наяву. За Саймоном пришла няня, и, прежде чем идти спать, он обнял Касю и сказал:
— Я был очень храбрым, разве нет? И я старался вас защищать.
— Ты был великолепен, — сказала Кася.
— В следующий раз я этих злых людей пристрелю из ружья, — твердо заявил Саймон. Он подошел к герцогу и неожиданно обнял его.
— Няня говорит про вас, что вы Сорвиголова, дядя Дарси. Я хочу вырасти таким, как вы, поэтому вы должны научить меня стрелять!
— Я-то научу, — сказал герцог. — Но ты, надеюсь, понимаешь, что если ты хочешь быть таким, как я, тебе придется научиться еще и читать.
Помолчав, он добавил:
— Если бы я не умел читать, я бы не смог прочесть письмо мисс Уотсон и никогда бы не узнал, где вы.
Саймон на минуту задумался, а потом сказал:
— Ладно, если мне разрешат стрелять, я буду читать.
— По рукам, — согласился герцог. Саймон снова его обнял и побежал к няне. Ему не терпелось рассказать ей о злых людях, которых бы он пристрелил, если бы в пистолете были патроны.