мотала головой. Очаровательной красавицей сегодня была Мег. В платье по последнему писку моды, она станет предметом обсуждения для нью-йоркского общества на несколько дней, или даже недель. Кто эта девушка с молодым Лоренсом? Откуда она взялась?
Джо не выдерживала с ней никакого сравнения.
Наверное, так и должно быть. Мег должна быть той, на кого обращены все восхищенные взгляды, а не какая-то там Джо Марч, известная нескольким людям из Конкорда писака. Она могла оставаться незамеченной, как и полагалось писателю.
Но почему же ее вдруг обеспокоило то, что Мег и Лори хорошо смотрятся вместе? Что аж перешептывающаяся толпа расступалась перед ними, с упоением глядя на очаровательную пару? Даже если следом за ними плелась Джо?
Невидимка.
Если Лори решил предпочесть ей Мег, это не должно ее ни капельки волновать. С чего вдруг? Он по-прежнему останется ее лучшим другом. Она и желать не могла лучшего жениха для своей милой, спокойной, преданной сестры, которая больше всего на свете заслуживала мужчину, способного оценить ее красоту и нрав.
Правда?
Лучше отдать ее Лори, чем какому-нибудь незнакомцу, который увезет в далекие дали, и они смогут видеться не чаще пары раз в год. Которому Мег нарожает кучу отпрысков и будет прикована к дому, испортив свой золотой характер заботами о детях, бедностью или и тем, и другим вместе взятым. Ее замужество с Лори, наоборот, не принесет их семье ничего, кроме блага, а заодно поправит их материальное положение. Лори вовек не нашел бы себе лучшей жены, чем кроткая, красивая Мег, – поистине самая замечательная из всех сестер Марч. А как обрадуется мама! И отец. Даже Эми.
Джо будет незамужней тетушкой, присматривающей за племянниками и пишущей по ночам свои книжки, и даже думать не станет о браке или собственных детях. Не связанная никакими узами. Так будет лучше для всех. На самом деле.
Джо практически смирилась с неотвратимостью их помолвки к тому моменту, как они достигли частной ложи, где их поджидал Джон Брук. Он стоял и, распахнув глаза, рассматривал Мег в элегантном платье по крайней мере до тех пор, пока не склонился перед ней в галантном поклоне.
– Мистер Брук! – воскликнула Мег с нескрываемым волнением. – Лори не упоминал о том, что вы к нам присоединитесь.
– Мисс Марч, – проговорил он, дрожащими пальцами поднося к губам руку Мег для приветственного поцелуя. – Вы сегодня более очаровательны, чем когда-либо. Даже вашей сестре не под силу описать вашу красоту.
Джо удивленно подняла бровь. «Это мы еще посмотрим».
Лори подтолкнул ее локтем.
Тем не менее было приятно осознавать, что старания девушек в бутике Уорта не прошли даром, судя по тому, как Брук смотрел на Мег.
Честно признаться, Мег тоже глядела на Брука так, будто перед ней стоял принц Персии.
Лори послал Джо заговорщицкий взгляд и подмигнул.
– Прошу, ваши места, – сказал он, показывая на передний ряд. – Я пообещал Джо объяснять оперу по ходу дела, поэтому мы сядем здесь, позади, где все будут шикать на нас.
Так оно и будет.
– Другого я и не ожидал, – улыбнулся мистер Брук, предлагая Мег руку.
– Как всегда, – бодро отозвалась Джо.
Брук подвел Мег к переднему ряду ложи, а Джо и Лори заняли места позади всех. Лори вовсе не казался расстроенным из-за того, что Мег покинула его. Как только погас свет и они устроились в креслах, он даже не взглянул в их сторону.
Усаживаясь, Джо спросила себя: а что, если вся эта история с Мег и Лори – всего лишь плод ее воображения. Такое уже случалось, и не единожды. Воображение, раз уж на то пошло, у писательницы Джо Марч было весьма богатым. Мег в этом серебристом платье с прической по последнему слову моды, да еще и под руку с Лори – подобное зрелище кого угодно навело бы на тревожные мысли.
Джо наблюдала, как Мег и Брук склонились друг к другу, разговаривая так тихо, что никто кроме них никто не мог расслышать их слов.
– Ты это видишь, да? – прошептал Лори.
– Ш-ш-ш-ш, – шепнула в ответ Джо. «Ты что, ревнуешь?»
– Я знал, что на нас будут шикать, но не ожидал, что это будешь ты, – прошипел он.
Она буквально почувствовала его раздражение. Он, конечно, оказался прав – между ними что-то происходило.
«Взаимная симпатия Мег и Брука – не просто писательская фантазия».
«Хорошо бы, если бы Мег перестала это отрицать. Тогда не было сей путаницы».
Через пару мгновений ничем не примечательная простушка Джо Марч в платье с чужого плеча погрузилась в атмосферу величайшего шедевра Верди, сидя в частной ложе театра «Гранд Опера».
На сцене ослепительная примадонна, за которой Джо наблюдала в позолоченный бинокль, открывала рот, издавая удивительнейшие звуки. Джо никогда раньше не слышала такого голоса – высокого, нежного и мощного одновременно.
С каждой пронзительной нотой, пробегающей по позвоночнику, Джо затихала все больше. В кои-то веки у нее совсем не находилось слов. Вся обратилась в чувство. Но что именно она чувствовала, наблюдая за пригнувшимися друг к другу и перешептывающимися Мег и Бруком? За поглощенным музыкой Лори с едва заметной улыбкой на губах?
Казалось, что всего один вечер – череда мелких, почти незначительных событий – бесповоротно изменил всех четверых: ее и Мег, Лори и Брука. И что назад уже дороги не было, они никогда не будут прежними.
«Что происходит?»
Вся эта суета вокруг любви и брака, женихов, семьи и финансов. Она не понимала, кто по собственной воле станет думать об этом хотя бы десять минут. А уж тем более писать – или даже читать – об этом целый роман.
«Наверное, мне надо было продолжать писать “Небылицы”».
Было бы куда лучше, останься Мег дома, со своей семьей. Только это не сделало бы ее счастливой. Счастливой ее делал Брук. Сейчас это стало очевидным.
Музыка становилась громче, а свет ярче, и Джо обрела стальную решимость. У Бет не выдалось ни единой возможности оказаться в опере и слушать Верди. Мег должна жить и найти свое счастье. Если она действительно любит Джона Брука, то обязана ответить ему согласием, если тот решится сделать ей предложение.
Времени оставалось мало, у каждого из них.
Джо взглянула на Лори, его затуманенный взор служил верным признаком того, что тот полностью растворился в опере.
Только тогда она закрыла глаза и тоже погрузилась в музыку.
Во время антракта Лори положил руку на малиновый бархат спинки сиденья Джо. Его лицо по-прежнему сияло: в течение последнего получаса он ни на
