Но с ним все было иначе. Памела не понимала почему, но ее чувственность распалялась очень быстро. Ей страстно захотелось перейти от поверхностных ласк к более интимным отношениям.
– Дорогой, не пора ли снять с себя всю одежду?
Она принялась суетливо расстегивать пуговицы на его брюках, он помогал ей, совместными усилиями они быстро достигли своей цели. Памела с удовольствием разглядывала его тело: подтянутое, мускулистое, безупречно сложенное тело зрелого мужчины в сочетании с трепещущей от страсти мужской плотью.
Его юношеское вожделение уже заявляло о себе, Кристофер весь напрягся, и Памеле приходилось действовать быстро.
– Ты знаешь, как совокупляются мужчина и женщина?
– Слышал.
– Я сделаю все сама. Все будет потрясающе, такого чувства ты еще никогда не испытывал.
Кристофер молчал, может, от скрытого внутреннего волнения. Памела легко вскочила на него, широко раздвинула свои бедра поверх его бедер, упираясь коленями в постель. Между ними началась извечная любовная игра, игра между мужчиной и женщиной.
– О! – Его глаза широко раскрылись от явного наслаждения.
– Да, это очень приятно! – подтвердила она. Памела держалась руками за его ягодицы и вращала бедрами, стараясь не торопиться. Однако буквально через миг пылкий Кристофер уже выстрелил в нее своим нектаром. Хотя накал любовной страсти сразу спал и тело Кристофера обмякло, Памела не слезала с него, тем более что его возбужденная плоть еще не утихомирилась. Вид у Кристофера был несколько застенчивый и немного сокрушенный, как будто он сделал что-то не так.
– Прости меня, все кончилось так быстро, – сказал он. – Я не мог удержаться.
– Это же твой первый любовный опыт. Я как раз ожидала именно такого бешеного, страстного слияния.
– Нет, все, наверное, должно происходить медленнее, не так ли? И более… романтично.
Какой милый мальчик!
– Со временем ты приобретешь опыт и научишься контролировать свое желание. Это же наполовину забава, игра. Чем дольше ты оттягиваешь последний момент, тем больше получаешь удовольствия.
Он заулыбался.
– Полагаю, что нам следует все повторить.
– Восхитительное предложение.
Даже не передохнув, он снова принялся ласкать и гладить ее, без излишних напоминаний делая все, что полагалось.
Кейт проскользнула в покои Маркуса, полная решимости оставить там его перстень, тем самым избавиться и от кольца, и от Маркуса – раз и навсегда! Она сомневалась, что чувства в ней вспыхнули под действием выпитого ею напитка, но в том, что пора прекратить это неестественное состояние души, она была уверена.
У нее нет права любить Маркуса Пелема! И она его разлюбит. Ее натуре были свойственны как разумность, так и практичность в делах. Хотя Кейт смеялась над предрассудками, тем не менее она вся изнервничалась, так как отчаялась прервать отношения, которые установились у нее с этим распущенным высокородным графом. Если расставание с кольцом принесет мир и покой ее душе, тогда, конечно, стоило пойти на такой риск.
После встречи с Селиной Кейт была просто не в себе, мысли и чувства вихрем проносились у нее в голове. Самый слабый толчок на дороге заставлял ее вздрагивать, и если бы вдруг опрокинулась карета, то, наверное, у нее не выдержало бы сердце.
Кольцо представляло собой опасность, от которой следовало немедленно избавиться. Его надо было осторожно положить обратно. Уже наступил послеполуденный час – самое удобное время для того, чтобы начать действовать.
Покои Стамфорда занимали практически весь второй этаж, прямо под ними внизу находился зал для азартных игр. Однако он никогда не показывался у себя, если только у него не было повода вдоволь поиздеваться над ней самой или над Мелани. Теперь в особняке его не было. В этот час вся прислуга собиралась внизу попить на кухне чай, чтобы затем снова приступить к своим будничным обязанностям. Этого времени Кейт хватит с лихвой, чтобы зайти и выйти никем не замеченной.
Сердце у нее так стучало, что едва не выпрыгивало из груди, пока она тайком пробиралась на второй этаж. Потом Кейт прислонилась к холодным дверям и, замирая от страха и стыда, прислушалась – все ли тихо внутри, нет ли там кого-нибудь.
Она знала, что неподалеку от входа располагался комод с зеркалом, на котором стояла ваза, куда Маркус обычно складывал свои драгоценности. Она на цыпочках прокралась к комоду й положила кольцо в вазу, затем осторожно перемешала ее содержимое, чтобы создалось впечатление, будто в суматохе кольцо незаметно затерялось среди множества прочих безделушек.
Но как только она избавилась от перстня, на душе у нее почему-то стало грустно. Ведь с этим кольцом ее связывали переживания, волнения, ожидания – все то, о чем она так часто мечтала и думала в ночной темноте, за что ей не хватало мужества бороться при свете дня. Ею овладело ощущение, что вместе с кольцом она отказывается от своих тайных надежд и мечтаний.
Кейт снова вынула перстень, чтобы в последний раз прижать его к сердцу. Золото казалось теплым на ощупь, а драгоценные камни сияли, переливаясь таинственным светом.
– Кейт! – раздался позади нее его тихий голос.
Она выронила перстень, он словно обжег ей руку, и взмолилась про себя: «О Господи, пусть это будет кто угодно, только не Маркус. Я так слаба. Я не в силах устоять перед ним, перед всем тем, что он внес в мою жизнь».
– Кейт, – снова тихо окликнул он. – Я так рад, что ты здесь.
Она повернулась к нему лицом, внутри у нее снова все всколыхнулось, ее попеременно охватывали то чувство благоговейного ужаса, то восторга.
Маркус стоял на пороге соседней комнаты прямо в дверях, из одежды на нем были только свободного покроя брюки белого цвета. Такие шаровары, по представлениям Кейт, мог бы носить султан, когда он появлялся в своем гареме. Маркус только что искупался, капельки воды блестели на его коже. Его мокрые волосы были откинуты назад.
Никогда раньше не видевшая обнаженного мужского тела, Кейт была восхищена и очарована. Широкие плечи, узкая талия, длинные поджарые ноги. Его грудь сильно поросла черными волосами, более густые сверху волосы ближе к середине и книзу редели, опустить глаза еще ниже Кейт не решилась.
Маркус не брился, и его щеки покрывала щетина, но глаза все так же сияли синевой. Вид у него был опасный и вместе с тем обольстительный. Испуганная Кейт совсем растерялась. Казалось, щелкни он пальцами, и она исполнит любой его каприз или повеление.
Ухмыльнувшись, он произнес:
– Ты что, решила еще кое-что стянуть из моих драгоценностей?
Кейт утратила дар речи, не в силах оправдываться или отвергать его обвинения, между тем Маркус подошел и остановился прямо перед ней. От него исходили будоражащие запахи ароматизированных солей.
