Жаклин откинулась на спинку сиденья, устало прикрыв глаза. Надо бы вознести благодарность богу, но бог, которому она молилась в детстве, был объявлен незаконным революционным правительством Франции. Как всегда, она могла полагаться только на себя.
Оставалось лишь надеяться, что этого окажется достаточно.
Своим действительно ужасным характером Николас Блэкторн даже слегка гордился и не давал себе труда сдерживаться, если кто-то вызывал у него гнев. Он всегда был доволен, если человек, на которого он обрушивался, пасовал и отступал.
«Да, временами я веду себя так и с женщинами, доказывая тем самым себе, что отнюдь не джентльмен», — размышлял Николас, лежа на кровати служанки. В пустых глазах была какая-то животная покорность. Она, видимо, привыкла к тому, чтобы ею помыкали и даже били, и теперь с опаской смотрела в его рассерженное лицо. Но он вовсе не собирался ее бить. У него плохое настроение, но, черт возьми, не хулиган же он, в конце-то концов! Видно, был чертовски пьян и потому оказался в ее кровати ночью.
Женщина вышла из комнаты, понимая, что продолжения вчерашним играм не будет. Блэкторн взглянул на столик рядом. Монет, которые лежали на нем вчера, не было, да и карманы его штанов тоже отнюдь не потяжелели. Он сел на кровати, в висках у него стучало, глазам было больно смотреть. Да, перебрал, пожалуй.
Впрочем, с чего бы это ему винить себя? Почему вдруг в нем вспыхнула ненависть к этой грудастой девке, которая так старалась прошлой ночью? Николас терпеть не мог, когда люди копаются в себе, но глупость он презирал еще больше. Он прекрасно понимал, что дело не в этой женщине, а в нем самом.
На столике стоял кувшин с водой для умывания, на кровати покрывало из дамасского шелка. Принесла, наверное, откуда-то, готовясь к его приходу. Что же, зато теперь в его распоряжении холодная вода и пахнущее розой мыло. Можно смыть с себя следы ночных утех. Жаль, что мрачные мысли не смоешь.
Приводя себя в порядок, Николас прошел через кухню, где слуги перемывали горы посуды. Общая столовая, к счастью, была пуста. Николас тяжело опустился в кресло перед камином, не отказавшись от портера, который предложил ему хозяин, и уставился в огонь.
— Э-э… холодное утро, не правда ли, ваша светлость? — робко проговорил хозяин.
Блэкторн не удостоил его ответом. Трактирщик наверняка ждет от него вознаграждения за услуги служанки, но он не собирается платить дважды. Отчасти потому, что вообще жалеет, что впутался в это дело.
— Почтовый дилижанс только что отъехал, — нерешительно продолжал хозяин.
Николас лениво потягивал теплое пиво. Жаль, что это не кофе. Придется Тавернеру расстараться и добыть для него кофе, иначе он просто не выживет.
— В это время года пассажиров обычно мало, а в этот раз он был полон, — тянул свое трактирщик.
Николас наконец поднял тяжелые веки и посмотрел на него. Почему все они, эти трактирщики и хозяева постоялых дворов, независимо от размеров своих заведений, места их расположения, так похожи друг на друга? На протяжении последних лет он встречал десятки вот таких людишек — маленьких, суетливых. Из-за этого потом чертовски трудно вспоминать, где это он останавливался.
— Как интересно, — наконец вяло произнес он. — Это почему же?
Хозяин комкал в руках шляпу сомнительной чистоты.
— Дело в том, сэр…
Николас, злой и уставший, почти не слушал. Но внезапно в его голове молнией сверкнула ужасная мысль.
— Почтовый дилижанс?!
— Он отъехал полчаса тому назад, и в нем все места были заняты.
Николас вскочил на ноги, опрокинув кувшин с портером, из которого выпил лишь половину. Перепрыгивая через три ступеньки, он взбежал по лестнице и ворвался в отведенную им с Жаклин комнату. Как он и ожидал, она оказалась пуста.
На лестнице послышались чьи-то нетвердые шаги. Ну, если этот хозяин в отличие от всех других ничего не боится, то…
— Она убежала? — услышал он голос Тавернера.
Николас повернулся к нему и в сердцах чуть было не ударил его. Но некий комизм ситуации ослабил его ярость.
— Вот уж не думал, что тебя может одолеть женщина! — сказал он, вглядываясь в своего слугу: на голове его запеклась кровь, волосы были всклокочены.
— Я тоже, — мрачно сказал Тавернер. — Но это не женщина, а дьявол! Она чем-то шарахнула меня по голове, а потом, наверное, оттащила в кусты. Не знаю, сколько я там провалялся. Маленькая, а такая сильная.
Николас вспомнил, как они боролись с Жаклин в будуаре Эллен. Он только начал приходить в себя после того, как она подсыпала ему яд… У него до сих пор синяки не прошли.
— Это точно, Тавви. Ну ничего, они опередили нас всего на полчаса. Ты запряг лошадей?
— Готовы, ждут, — мрачно ответил Тавернер.
— Тогда расплатись с нашим раззявой-хозяином и быстро собери вещи. Я сам возьму вожжи. И дьявол меня побери, если я не догоню почтовую карету.
— Да ты никак в обморок грохнуться собиралась? — Голос крупной, краснолицей, пахнущей гусиным салом женщины звучал явно неодобрительно.
Жаклин хотела сказать ей, что если бы она была хоть немного знакома с мылом и водой, то в карете было бы чем дышать, но воздержалась. Хоть бы кто-нибудь догадался открыть окно и впустить свежего воздуха! Или, может, попросить кого-нибудь поменяться с ней местами? Она всегда плохо переносила качку на заднем сиденье.
Но она только резко покачала головой, пресекая все дальнейшие вопросы.
Жаклин знала, что со стороны представляет собой странное зрелище. Одно лишь то, что она путешествует одна, в не по росту большой и слишком яркой одежде, само по себе странно. А если учесть ее французский акцент, то можно счесть ее и опасной. Она изо всех сил старалась искоренить его до конца, но так и не сумела. Акцент был особенно заметен, когда она нервничала. А уж сейчас-то и подавно.
На сколько же ей удалось опередить Блэкторна? Жаклин не сомневалась, что он ринется за ней в погоню. Он не из тех, кто позволяет взять над собой верх. Даже если ему надоело играть с ней как кот с мышью, он не позволит ей ускользнуть от него. Благоразумный человек, разумеется, так бы и поступил. Но Николаса Блэкторна благоразумным никак не назовешь.
Жаклин надеялась, что ей удастся добраться до Ньюкастла. Это достаточно большой город, и она сможет затеряться в нем — просто раствориться в толпе. Этому она научилась. А Ньюкастл к тому же портовый город. Можно найти судно, отплывающее из Англии, и спрятаться от гнева и мести Блэкторна. Жаклин с горечью призналась себе, что Англия перестала быть ей домом. Для нее это кратковременное убежище больше не существует.
