Уверенный в победе над прекрасной графиней Килмарнок, он посчитал уведомление Куинсберри знаком особенной учтивости по отношению к Роксане. Он прибудет в ее дом, выполнив все условия. Это будет нечто вроде утешительного жеста, сопровождающего подарки. Предложение мира.
Задыхающийся Холмс ворвался в комнату Робби: в его возрасте было уже нелегко мчаться по улицам Эдинбурга и бегом подниматься по лестнице.
Услышав шум, Робби поднялся со стула и встретил слугу с пистолетом наготове.
— Солдаты Аргайлла… окружили Килмарнок-Хаус, — выдохнул он.
— Сколько их? — обронил Робби, натягивая куртку.
— Три корпуса.
Робби помрачнел как туча.
— Он сейчас с ней?
— Был… но уже уехал в свою штаб-квартиру и сидит там с клерками и лейтенантами, которые мечутся так, словно вот-вот начнется битва.
— Здесь ты прав, — пробормотал Робби, застегивая пряжку куртки. — Сколько у нас людей?
— С утра было шестьдесят.
— И Килмарнок-Хаус взят в кольцо стражи?
— Даже со стороны садовой ограды. Вы знали, что он это сделает, — напомнил Холмс, поскольку последнее время в доме велись непрерывные дебаты относительно намерений Аргайлла.
— Но я не думал, что он так неотесан, — презрительно процедил Робби, надевая перевязь шпаги. — Мог бы подождать день-другой, хотя бы попытаться ее уговорить.
При мысли об этом Робби поморщился.
— Удвой наше наблюдение, — приказал он, вытаскивая шпагу из ножен, чтобы проверить, насколько хорошо действует рука. — Я должен знать, где сейчас Аргайлл, а где Роксана.
Каждое слово приходилось выдавливать с трудом, на лбу выступили бисеринки пота.
— Пришли миссис Битти.
Гайлис, горничная Роксаны, была родственницей экономки. Почти все эдинбургские слуги были тесно связаны кровными узами.
— Поспеши. И скажи людям, что через десять минут я встречусь с ними в условленном месте.
Роксана потихоньку пробралась по коридорам к лестнице для слуг. К счастью, ей удалось никого не встретить. Но в кухне было полно народу. Кто-то из прислуги убирал остатки ужина, остальные собрались у огня с кружками эля и трубками. Их обычные обязанности значительно упростились с отъездом Агнес и детей.
Роксана спряталась в буфетной, но очень скоро поняла, что пробраться через комнату незамеченной ей не удастся. Она решила уйти через садовую калитку, хотя для этого требовалось пересечь большой открытый участок двора.
Снова поднявшись по ступенькам, Роксана осторожно прошла через парадную гостиную и без труда добралась до библиотеки. Двери со стеклянными панелями, ведущие в сад, блестели в лунном свете. Вот он, ее путь к свободе! Или к беде…
Гравий садовых дорожек отливал под луной белым цветом. Одна из таких дорожек вела на конюшенный двор.
Роксана дрожащими пальцами повернула ручку. Дверные петли тихо скрипнули, и она мгновенно застыла с колотящимся сердцем. Однако садовая ограда была высокой и толстой, и уже через несколько секунд Роксана поняла, что стража ничего не слышала.
Шагнув наружу, она затаила дыхание и осторожно прикрыла за собой дверь. Из конюшни доносились тихое ржание и топот лошадей. Но в саду громко переговаривались и смеялись стражники Аргайлла.
Раздался звон церковных колоколов. Роксана насчитала десять ударов, а это означало, что до возвращения Аргайлла осталось полчаса.
Как сейчас было бы хорошо очутиться в детстве… перелететь через стену и уплыть легким облаком в Эдгархоуп-Вуд, где от семьи матери ей достался маленький коттедж.
Но мечты быстро сменились реальностью. Роксана стиснула зубы и заставила себя двигаться — если она будет в страхе стоять у двери библиотеки, она навлечет на себя новые несчастья, а она не желала спать с Аргайллом ни сегодня ночью, ни вообще когда-либо впредь.
Бесшумно ступая по мягкой земле, Роксана осторожно пошла по саду к деревянной калитке, отделявшей сад от конюшенного двора. Она не замечала ни благоухания цветов, ни окружающей ее красоты и сосредоточилась лишь на том, как бы поскорее добраться до садовой калитки. А когда это случилось, прижалась лицом к шершавому дереву и подождала, пока уймется яростный стук сердца. И все же она не могла позволить себе долгого отдыха: времени почти не оставалось. Роксана приоткрыла калитку и едва не задохнулась от ужаса — у самой двери конюшни расположились трое солдат Аргайлла.
Как пройти мимо них, да еще и вывести лошадь?
Целая минута ушла у нее на то, чтобы собраться с мыслями и обрести некое подобие спокойствия. В конце концов, ей терять нечего. Если она не сбежит, придется стать любовницей Аргайлла. Если же сумеет обмануть стражников — значит, обретет свободу.
Смело распахнув калитку, Роксана вошла на конюшенный двор.
На нее мгновенно уставились три пары глаз.
— Знаете, сколько, еще таких хранится в подвале? — спросила Роксана низким голосом, указывая на бутылку виски в своих руках, которую захватила в качестве возможного подкупа.
— Где ты ее взял? — ворчливо осведомился один из солдат.
— Хозяйка, сами понимаете, одна, а кто в большом доме заметит пропажу одной-двух таких бутылок?
— Так у тебя еще есть, парень? — оживился второй солдат.
— Может, и есть. — Роксана вытащила из сумки вторую бутылку. — Но до подвалов рукой подать. Вы сами можете наполнить свои ранцы, и никто и ухом не поведет.
Такой непреодолимый соблазн немедленно поднял с мест троих солдат, и когда Роксана подошла ближе, их внимание было сосредоточено не на ней, а на двух бутылках, которые она держала в руках. Виски немедленно вырвали из ее рук.
— Здорово, — пробормотал один из солдат и поднес бутылку к губам. — Может, покажешь нам этот подвал?
— Пока что не могу оставить работу, — отвечала Роксана. — Но посмотрите на ту дверь! — Она ткнула пальцем в калитку. — Идите туда и увидите стеклянные двери. Дома никого нет, лишь графиня наверху, ждет самого Аргайлла.
— Вот уж точно, Большой Рыжий Джон сумеет ублажить леди! — ухмыльнулся солдат. — Покажи нам подвал, парень, раз знаешь дорогу.
Церковные колокола пробили четверть часа, и Роксана подумала, что лучше ей будет вырваться на улицу и бежать.
