руками. – Я поражаюсь тебе, Вив! Ты был там! Ты пережил то же, что и я! Ты… – Ренар поморщился, и выплюнул, словно ругательство: – Проклятье, да ты же куда сентиментальнее меня!..
Лицо Вивьена исказила кривая усмешка.
– Ты еще вспомни, что я ростом ниже, – бросил он.
– Да пошел ты!
Вивьен прикрыл глаза и поймал друга за локоть, дождался, пока тот повернется, и сказал:
– Я ведь никогда не осуждал тебя за хладнокровие на допросах, а ты обычно ставил мне в укор, что я принимаю все чересчур близко к сердцу. Отчего же сейчас, когда я хладнокровнее тебя, ты снова меня осуждаешь?
Некоторое время Ренар молчал. Затем плечи его вдруг опустились, словно на них навалился тяжелый груз.
– Ансель был нашим учителем. Он проводил с нами много времени, много разговаривал с нами, медленно и осторожно готовясь обратить нас в свою веру. Когда выяснилось, что он катар, – Ренар покачал головой, – я не знал, как реагировать. Несколько месяцев я размышлял над тем, уж не проникли ли его пагубные мысли в мою голову. А потом стал думать, не проникли ли они в твою. – Он посмотрел на друга почти умоляюще. – Скажи мне, что это не так, Вив. Поклянись, что это не так.
Вивьен обомлел. Почти никогда он не слышал в голосе Ренара такого жара. И уж тем более – не слышал в нем мольбы. Стараясь как можно скорее успокоить друга, он согласно кивнул.
– Я клянусь, – честно сказал Вивьен. – Клянусь, что не исповедую катарскую ересь, именем Господа нашего Иисуса Христа. Ансель был нашим другом, Ренар. Но он оказался еретиком, и теперь он наш враг. Мы обязательно поймаем его и придадим суду, как он того и заслуживает.
Несколько мгновений Ренар внимательно вглядывался в глаза Вивьена, словно пытаясь отыскать в его словах хоть толику лжи, но не был уверен, видит ли ее там. В конце концов, он тяжело вздохнул и примирительно кивнул, решив поверить другу.
– Хорошо.
– Все нормально? – прищурился Вивьен. – Ты не держишь на меня зла?
– Не держу, не держу, – отмахнулся Ренар. – Мне вообще тяжело дается долго испытывать злость – это утомляет. Сейчас я уже ничего не чувствую. Кроме голода, разве что.
Вивьен снисходительно улыбнулся.
– Составить тебе компанию в трактире?
– Давай не сегодня? – передернул плечами Ренар. – Сегодня было достаточно встреч и разговоров, мне хочется немного побыть одному. Если ты не возражаешь, – добавил он в конце, замечая на лице друга легкое волнение.
Вивьен поджал губы и согласно кивнул.
– Конечно, друг. Конечно.
– Увидимся завтра, хорошо?
– Да.
Не прощаясь, Ренар медленно побрел прочь.
Вивьен некоторое время провожал его глазами. На душе стало мерзко от того, что он невольно обидел своего друга, напомнив ему об истории Анселя де Кутта.
Ансель де Кутт явился в Руан аккурат в то время, когда судья Лоран застал Ренара и Вивьена за тренировками по фехтованию. Фехтованием, по правде говоря, их занятия было назвать непросто: скорее, это были попытки поколотить друг друга плохо сбалансированными деревяшками. Как полагалось строгому наставнику, Кантильен Лоран задал своим нерадивым подчиненным хорошую трепку. Однако двое сорванцов, вовремя забранных из аббатства Сент-Уэн, заявили, что просто хотят уметь «хорошенько отметелить врагов Господних».
Задумавшись об их словах, Кантильен Лоран, в конце концов, рассудил, что затея эта не так уж и плоха. Особенно после истории с проверкой монастырей.
Через довольно короткое время он познакомил их с Анселем де Куттом. Тот был родом из небольшого городка на юге Франции. Этот сдержанный и добрый человек волею Господа пережил чуму, хотя та, по его словам, практически полностью уничтожила его родной городок. Кантильен Лоран счел, что Господь послал этого человека не просто так – похоже, Он одобрял затею юных сорванцов и благословлял их.
– Месье Ансель де Кутт любезно согласился попытаться утолить вашу блажь, мои дорогие. Если сегодняшняя встреча пройдет гладко, месье Ансель станет вашим учителем по фехтованию. Если, конечно, охота у вас еще не пропала, ведь средства на его услуги я буду вычитать из вашего жалования, – представил Лоран нового учителя своим непоседливым подчиненным, после чего обратился к этому человеку: – Отметельте их хорошенько во славу Господню. Даст Бог, может, и научатся чему.
Ансель был скрытен и крайне мало рассказывал о себе, хотя при этом было видно, что рассуждения о мироустройстве притягивали его. Он очень осторожно выбирал слова при разговорах, старался не упоминать о своем прошлом, а любые вопросы пресекал более усердными тренировками. Пару раз он обмолвился о том, что его ученик граф Гийом менее любопытен, чем два малолетних инквизитора, однако больше к этому разговору не возвращался.
Через некоторое время стало ясно, почему не возвращался. Инквизиция с городской стражей нагрянула в Кантелё, где графская семья была уличена в исповедовании катарской ереси. То было довольно громкое дело, как бы его ни пытались замять. Выяснилось, что в свою веру графское семейство обратил именно Ансель де Кутт. Самому ему удалось сбежать перед прибытием инквизиции, оставив в особняке кровавые следы своего преступления.
Это известие стало для всего руанского отделения инквизиции настоящим потрясением. А ученики не могли понять, что заставило миролюбивого и кроткого Анселя так поступить.
Судью Лорана мало волновали мотивы беглого еретика. Он устроил своим подчиненным строгий расспрос, плавно перетекший в допрос с пристрастием, проведенный с участием городского палача и аббата Лебо. Лоран приказал измучить их, выбивая правду, однако Ренар и Вивьен стоически выдержали это и сумели доказать судье Лорану, что в их умы катарская ересь, которую исповедовал их беглый учитель фехтования, не пробралась.
Вивьен не предполагал, что эта история так глубоко задела его друга. Похоже – пусть Ренар этого и не показывал – он когда-то искренне доверял Анселю и уважал его. Весть о том, что друг и учитель еретик, сильно ранила непробиваемо бесстрастного на вид молодого инквизитора. С тех пор он мало кому мог довериться.
«Не нужно было так поступать», – корил себя Вивьен, бредя по улице Руана вдоль Сены в сторону лесной тропы. Ноги словно сами повлекли его в лес, пока день склонился к ночи.
Он в задумчивости пришел к домику Элизы и остановился на поляне, ожидая вновь стать незваным гостем – он думал, что лесная ведьма проводит время со своей сестрой, однако Рени поблизости не оказалось. Элиза была на поляне, готовя место для костра. Услышав шорох, она обернулась. Поначалу в глазах ее мелькнула легкая враждебность, однако заметив Вивьена, она одарила его теплой улыбкой и приблизилась.
– Я пришел сказать, что отчет судье
