Держа Айви под руку, Ник последовал за остальными Синклерами в просторную залу. Не успели они перешагнуть порог, как в зале воцарилась звенящая тишина.
Леди Сьюзен придвинулась к маркизу и, поскольку она практически не уступала молодому человеку в росте, прошептала ему на ухо:
— Не принимайте их реакцию на свой счет, милорд. Такое поведение считается вполне обычным в тех случаях, когда Синклеры прибывают на какое-либо торжество в полном составе.
— Разговоры возобновятся, как только присутствующие вволю налюбуются на нас, — подхватила Присцилла, демонстративно пытаясь втиснуться между Сьюзен и Ником. — Они таращатся так, словно мы — балаганные фигляры с тремя руками или растительностью на лице, вы не находите?
— Что поделать, если ваша семья являет собой весьма неординарное зрелище, — заявил сестрам Ник. — Если бы я не был между вами, то и сам, пожалуй, остановился бы, чтобы поглазеть на такую красивую компанию.
Он не мог понять, то ли собравшиеся пристально рассматривают Айви по какой-то неведомой ему причине, то ли, подобно ему самому, попросту не могут оторвать глаз от столь очаровательного создания.
Не исключено, что всему виной было ее волшебное платье голубого крепа поверх белого атласа, расшитое бледно-толубой шелковой нитью. Или огненный блеск ее медно-рыжих кудрей, кокетливо украшенных крошечными бутонами цвета небесной лазури и слоновой кости. Но могло быть и так, что всеобщее внимание, как и его собственное, было приковано к тому, как переливается изысканное жемчужное ожерелье на ее лебединой шее.
Да, любой из этих причин было достаточно, чтобы он восхищался ею.
Но, глядя на свою спутницу, Ник сознавал, что ответ лежит на поверхности. И это было ясно любому, кто видел его лицо в эти мгновения.
Он испытывал к Айви отнюдь не восхищение. Его чувство было намного глубже. Осознание этого факта стало для Ника неожиданностью, и молодой человек нервно потянул узел галстука, стараясь ослабить его, — ему вдруг стало нечем дышать.
— Айви, в конце концов, я — старшая сестра, — приглушенным голосом заявила Сьюзен, — поэтому Доминик должен принадлежать мне, а не Присцилле… после того как выполнит свою работу.
Она коротко рассмеялась. Айви метнула на сестру гневный взгляд, и Ник усомнился в том, что она поверила, будто Сьюзен всего лишь пошутила, пусть и неудачно.
— Знаете, ваши шуточки мне изрядно наскучили. Лорд Грант откололся от Синклеров, направился куда − то по мраморному полу и знаком подозвал дирижера оркестра, возвышавшегося над музыкантами на ажурном помосте.
Хотя со своего места Ник не мог расслышать, что именно сказал гигант шотландец суетливому человечку, зато прекрасно видел, как тот буквально содрогнулся и судорожно взмахнул палочкой. Музыканты взялись за инструменты, и не успел Грант вернуться, как в воздухе уже плыли первые негромкие такты чарующей мелодии.
Синклеры разделились на две группы, каждая из которых направилась в противоположные концы музыкальной ассамблеи.
Айви, крепко державшая под руку Ника, не двинулась с места. Глаза девушки обшаривали огромную залу, выискивая кого-то.
Ему не нужно было спрашивать, кого именно.
Но даже если бы Ник и решился задать ей этот вопрос, он получился бы совершенно излишним, поскольку внезапно Айви взволнованно потянула его за рукав и буквально затанцевала на месте как горячая скаковая лошадка.
— Вот они, Тинсдейл и мисс Фини! Видите, вон там, за ширмой у колонн!
— Должно быть, у вас необычайно острое зрение, леди Айви. — Ник поднял взгляд к потолку, стилизованном под полуденное небо, и насчитал шесть полукруглых канделябров, в каждом из которых горели всего по двенадцать свечей. — Боюсь, что дальше чем на пять ярдов я ничего не вижу.
— Как, у вас нет даже монокля? — Айви презрительно сморщила носик. — В таком случае я подведу вас поближе, дорогой мой старичок.
— Позвольте сообщить вам, что мне всего тридцать лет.
Айви обернулась и весело улыбнулась Нику.
— В самом деле? Тридцать лет — идеальный возраст для мужчины, чтобы связать себя узами брака. Вы непременно должны упомянуть о своем возрасте мисс Фини, договорились? И может быть, не один раз. На мой взгляд, возраст — еще один довод в вашу пользу. — Она негромко рассмеялась. — Можно подумать, вы нуждаетесь в том, чтобы подчеркнуть свое совершенство.
С этими словами Айви легонько потянула Ника за рукав, увлекая его к центру танцевальной залы. Он машинально подхватил ее и повел в такт музыке.
Пухлые губы Айви, цветом напоминающие спелые вишни, раздвинулись в горделивой материнской улыбке.
— Прекрасно, Доминик! Вы хорошо танцуете. В самом доле, очень хорошо.
Молодой человек уже открыл было рот, чтобы заявить, что он не какой-нибудь неотесанный деревенский увалень и не видит большой разницы между контрдансами [11] (благоразумно умолчав о том, что шотландский рил[12] — один из грех танцев, которые он знает достаточно хорошо), как вдруг рядом с ними возникла черноволосая богиня, которую поддерживал под руку узколицый и длинноносый джентльмен с волосами мышиного цвета. Ник ни на мгновение не усомнился в том, что эта парочка — не кто иные, как мисс Фиона Фини и виконт Тинсдейл.
Айви напряглась в его объятиях, когда, повинуясь ритму танца, две пары сблизились почти вплотную. Ник накрыл рукой ладонь девушки, надеясь успокоить ее. Но взгляд Айви то и дело упирался в Тинсдейла, нежно обнимающего мисс Фини.
— Не обращайте на них внимания, Айви, — прошептал Ник, когда они снова сблизились в танце. — Сосредоточьтесь на мне. Посмотрите мне в глаза.
Девушка подчинилась и подняла голову. Взгляд ее золотисто-зеленых глаз встретился с его ослепительно синими глазами. Он не отрываясь смотрел на нее, не позволяя отвести глаза.
— Вы очень красивая, — сообщил ей Ник. — Ни одна женщина в этой зале не может сравниться с вами.
Айви поперхнулась от неожиданности, и он вдруг увидел, как у нее заблестели глаза. В ответ она лишь едва заметно покачала головой, а потом опустила глаза долу и в это время отзвучали последние такты рила.
Но стоило им оказаться в угнетающей близости от мисс Фини и лорда Тинсдейла, как уверенность вновь изменили Айви и она почувствовала, что совершенно растерялась.
Ник заметил ее смятение. Приподняв пальцем подбородок Айви, он заставил ее взглянуть себе в глаза.
— Клянусь, я говорю вам чистую правду и ничего, кроме правды. С вами не может сравниться ни одна женщина, Айви. Вы затмили всех!
Растерянно моргая, девушка смотрела на него снизу вверх, и в свете канделябров на кончиках ее ресниц заблестела предательская влага.
