Энджелфорд встал и, подойдя к туалетному столику, взял причудливый флакончик ее любимых духов и поднес к носу. Казалось, он смотрел на него целую вечность. Каллиопа не знала, что будет делать, если он скажет нет, – возможно, каким-нибудь чудом отыщет способ расследовать дело так, чтобы об этом не пронюхал Энджелфорд. Она должна узнать правду!
Наконец он медленно повернулся и не спеша пошел к двери.
– Сегодня вечером мы поедем в «Ковент-Гарден».
Гость исчез за дверью, и Каллиопа кулем повалилась на кровать; было слышно, как он в холле что-то говорит Гриммонду. Значит, они все-таки будут работать вместе!
Ситуация становилась все более сложной. Где Стивен? Что, черт возьми, он делал, когда расследовал то, прошлое, дело? Искал предателя, убившего Солсбери? Кто ей угрожает? Как ей справиться с Энджелфордом? И сколько еще ей придется хранить свой секрет?
– Она получила записку?
Кердл кивнул.
Его наниматель постучал по столу кончиками пальцев, такими же элегантными, как все остальное.
– Тогда почему она собирается выезжать? Одна из горничных сказала, что сегодня она поедет в оперу.
Кердл сощурился.
– Все этот хлыщ в черном плаще. Это он вчера оставил с ней своего человека.
– Энджелфорд? – Наниматель ничуть не удивился. – Я ожидал, что после исчезновения Чалмерса он начнет все вынюхивать. Он лояльно относится к чужим недостаткам, но я все же не думал, что он свяжется с девушкой. Это странно.
– Хотите, я избавлюсь от него? – кровожадно спросил Кердл.
– Пока не надо. Я знаю, куда они пойдут, и не спущу с них глаз. – Пальцы снова постучали по крышке стола. – В обоих домах ничего не нашли, хотя искали много раз, так что я уверен – кольцо у девушки. Только так Чалмерс мог все узнать, после стольких лет. Она наша главная ставка. После того, как она отдаст кольцо... – Он пожал плечами. – Я отдам ее тебе.
Вскоре после ухода Джеймса Каллиопа написала Дирдре записку, сообщая, что вчерашняя неприятность благополучно разрешилась. Она не хотела волновать ни Дирдре, ни тем более родителей. Подробности они узнают завтра, когда у нее будет больше информации, иначе неизбежен плотный домашний надзор.
Теперь Каллиопе надлежало превратиться в Эсмеральду. Она сделала особую прическу, надела небесно-голубое платье такого фасона, который привлекает мужчин: декольте и облегающая юбка. Повертевшись перед зеркалом, девушка осталась довольна: у нее был вид куртизанки, ищущей нового покровителя.
Когда Каллиопа спустилась по лестнице, терпеливо ожидавший ее Энджелфорд любезно предложил ей руку, и она не стала возражать.
Гриммонд посмотрел на них с интересом и пожелал приятно провести время, после чего Энджелфорд подвел ее к великолепной карете. Судя по украшенным гербами ручкам сиденья, это была работа опытного мастера; к несчастью, она также служила изысканным напоминанием о разнице в социальном статусе и о причине напряженности в их отношениях.
Каллиопа расправила юбку и встретилась взглядом с Энджелфордом. Он был невероятно красив, особенно в смокинге. Темные, почти черные волосы окружали лицо патриция. До чего же это несправедливо – одни люди одарены и красотой, и богатством, а другие бедны во всем!
Каллиопа постаралась преодолеть горькое чувство и взять себя в руки.
– Сегодня в опере дают «Дон Жуана».
– Очень кстати, – пробурчала она.
Энджелфорд слегка улыбнулся.
– Вы хотите сказать, что я Дон Жуан, а вы донна Анна?
Вместо ответа девушка хмуро посмотрела на него и сменила тему:
– Что мне говорить, если меня станут спрашивать о Стивене?
– Уклонитесь от ответа, пусть думают что хотят. Я верю в ваш талант в части мистификации.
Впервые Каллиопа пропустила укол мимо ушей, сосредоточенно думая о том, как ей следует держаться дальше. Чтобы сделать вид, будто ничего не случилось, потребуется все ее актерское мастерство. Она словно слышала насмешливый голос Дирдре, которая советовала ей не ныть, а проявить характер.
Не дожидаясь ее ответа, Энджелфорд продолжил:
– Никому не сообщайте о нашем плане. Он должен оставаться тайной.
Каллиопа нахмурилась. Она еще ничего никому не сказала, но собиралась это сделать, когда узнает больше.
– Но мне необходимо что-то сказать моей семье и подругам, особенно если последуют новые угрозы. Если я в ближайшее время ничего им не объясню, они поймут, что я хитрю.
– Я вам уже говорил – они находятся под защитой моих людей. Если вы хоть пальцем шевельнете, мне придется удалить вас, и тогда берегитесь последствий. Мой кучер наготове, он немедленно увезет вас из города.
Каллиопа почувствовала злость и одновременно нечто похожее на облегчение.
– Вы блефуете. Вы этого не сделаете.
В темноте было видно, что он поднял брови.
– Попробуйте проверить, и в мгновение ока окажетесь в Йоркшире. – Его голос опять стал твердым и непреклонным.
– Ну хорошо. Я постараюсь оставить в неведении всех, кто обо мне заботится.
– Наконец-то вы демонстрируете здравый смысл, мисс Минтон.
Она вспылила:
– Не забывайтесь, мое имя Эсмеральда, будь оно проклято!
– Ужасное имя, знаете ли.
– Можете обвинять Стивена. Это он придумал.
Глаза Энджелфорда вспыхнули; он словно отрезвел и весь остаток пути молчал, глядя в окно.
Каллиопа выскочила из кареты так стремительно, что ее спутник еле успел поддержать девушку под руку. Она видела, что на всем пути их провожают внимательные глаза.
– Чертовы стервятники!
Она поймала полуулыбку на его лице.
– Вы не единственный центр их устремлений. – Энджелфорд слегка обнял ее, чем очень удивил. – Вы будете великолепны.
Каллиопа чуть не лишилась дара речи и послушно дала отвести себя в театр.
Она машинально двинулась к знакомой ложе, но Энджелфорд прошел дальше.
– Это ложа Стивена. Мы пойдем в мою.
Ложа Энджелфорда была первая на балконе. Лучшие места. Каллиопа подавила желание оттолкнуть его руку, когда он снял с нее шаль и сел в соседнее кресло. На них устремились лорнеты, и она, изобразив радостную улыбку, любезно обратилась к хозяину ложи:
– У вас замечательная ложа, милорд!
Разумеется, Энджелфорд понимал, что она притворяется. Он нехотя улыбнулся:
– Всего лишь самая лучшая, дорогая.
Она оглядела ложу.
– Как вы ее получили?
– Очень просто. Она мне досталась по наследству.
– Так на этих местах сидели поколения семьи Энджелфорд?
– Нет, мой отец ее купил, когда ухаживал за матерью. Он хотел произвести на нее хорошее впечатление.
У него слегка изменился голос, но Каллиопа слишком углубилась в изучение новой обстановки и не заметила этого.
