– Я пригласила вас сюда по двум причинам, – сказала она снова по-французски. – За последнее время я имела не одну беседу с Малисом Гамильтоном.
При этом имени Уильям, как обычно, почувствовал напряжение, но тут же заставил себя успокоиться и тихо произнес:
– Я говорил с ним вчера.
– Он сказал, что уговаривает вас жениться. И поскорее.
Уильям нахмурился.
– Он мотивирует это тем, что его внучке необходима мать. Подходящая мать. Он хочет, чтобы я женился на женщине, которую он сам для меня выберет. Я отказался.
– Малис всегда относился к вам, как к сыну, несмотря на несчастье, виновником которого вы его считаете. Он ищет прощения и хочет, чтобы у его внучки жизнь сложилась более удачно. Он печется о ее благополучии.
– А он сказал вам, что собирается подать жалобу в суд, чтобы отстоять опекунство над Кэтрин?
– Я пыталась отговорить его от этого шага. Но он делает это в интересах ребенка. Если вы в ближайшее время не женитесь, он сделает все возможное, чтобы забрать малышку. Я заметила, он сильно озабочен судьбой своей внучки.
– Он сильно озабочен землей, которую моя дочь унаследовала от своей матери. Ему нужен контроль над этой территорией. Его адвокат, несомненно, упомянет эти земли при оформлении жалобы на меня.
– Вы полагаете, Малис настолько бессердечен?
– Я уверен в этом.
Мария нахмурилась.
– Он тяжело переживает из-за вашего враждебного отношения к нему.
– Враждебность! – Уильям едва не рассмеялся. – Мадам, у этого человека руки запятнаны кровью моего отца, он контролировал мою жизнь, заставляя жить по его указке до тех пор, пока я не стал совершеннолетним!
– Он испытывает те же чувства из-за своей дочери. Он считает вас виновником ее гибели. Главным образом из-за безответственного поведения и отсутствия морали. По слухам, таким образом, через Джен вы пытались отомстить Малису за своего отца.
Уильям посмотрел в сторону.
– Я очень сожалел о том, что она умерла, Мадам, – прошептал он.
– Я знаю. Уильям, Малис просил меня поговорить с вами о выборе жены. Несмотря на ваши натянутые отношения, вы должны понять, что он любит свою внучку.
– И я люблю свою дочь. И по-своему вижу ее будущее. – Он сложил руки в молитвенном жесте. – Мадам, вы великий дипломат. Я приношу свои извинения, если Малис оказывал на вас давление, заставляя вмешаться в наши с ним дела.
– Но ведь вам все равно нужна жена. Девочка нуждается в матери.
– Мои мать и сестра любят девочку до безумия. Кэтрин не страдает от недостатка женской ласки и внимания. О ней заботятся самым лучшим образом.
Вдовствующая королева вздохнула.
– А как же вы? Такому привлекательному мужчине нужна женщина, которая всегда будет рядом.
– Я глубоко признателен вам за ваше участие, Мадам, в судьбе моей дочери.
– Ее мать была мне добрым другом.
– Я знаю. Прошу вас, поймите, я не тороплюсь жениться. – Он перевел дыхание и продолжил: – Когда-нибудь, но… не так скоро, Мадам.
– Я велю Малису не беспокоиться о благополучии его внучки. Но вы должны пообещать мне, что найдете себе жену. – Она печально посмотрела на него. – Я говорю, как друг, Уильям. Я никогда не видела вас веселым. Мне, кажется, вы всю жизнь носите в своем сердце затаенную печаль.
Он улыбнулся и пожал плечами:
– Рождение дочери способно облегчить все мои печали. Как и ваша дружба, Мадам.
– Не нужно очаровывать меня, месье. Лучше будьте честны. Пообещайте, что подыщете себе подходящую партию.
– Я сделаю всё возможное, – ответил Уильям. – А теперь, Мадам, скажите: неужели это и есть та причина, по которой вы вызвали меня?
– Не только. Есть еще одно дело. Мой муж очень ценил ваши советы, касающиеся границы.
– Но он не всегда следовал им.
– А я приму их. Вы знаете нравы шотландской границы и знаете ее жителей. Мне сейчас нужна ваша помощь.
– Я польщен, Мадам. И постараюсь помочь.
– До меня дошли сведения, что лэрды Приграничья собираются примкнуть к англичанам по просьбе короля Генриха. Конечно, эта «просьба» подкреплена золотом, – начала Мария.
– Мадам, – остановил ее Уильям, – не так давно мне лично поступило предложение помочь англичанам. И я спешил к вам, чтобы поговорить с вами об этом.
– Вы знаете тех, кто готов принять взятку и почему?
– Пока нет, – покачал головой Уильям. – Английские лорды держат все это в тайне.
– Регент и Малис Гамильтон думают, что король Генрих планирует снова напасть на Шотландию. Возможно, Генрих собирается подкупить шотландских лэрдов, чтобы они оказали ему поддержку во время решительных действий. Взятки, похищения, интриги – все это Генрих считает самыми надежными методами укрепления государства.
– Я принял взятку, которую мне предложили, Мадам, – тихо сказал Уильям. – Думаю, вы поймете почему.
Она помолчала какое-то время, будто раздумывая над его словами, потом произнесла:
– О, вы сами решили действовать, стать моим шпионом… в то время как я собиралась просить вас об этом.
Уильям склонил голову, признавая ее правоту и подтверждая свое согласие.
– Англичане думают, что все шотландцы нуждаются в деньгах. Я бы не назвал скромной сумму, которую мне предложили. Но я предан вам, и я раскрою их планы.
Мария облегченно вздохнула.
– Король Генрих заявил, что поддержит мою дочь, поскольку она законная королева Шотландии, однако я все-таки очень боюсь за нее. Регент и мои советники не верят, что король Генрих решится отобрать инфанту у ее матери. – Она сжала руки, лежащие на коленях. – Я не сплю по ночам. Опасения за жизнь и здоровье дочери не дают мне расслабиться и отдохнуть… – От волнения у женщины прервался голос.
Уильям понял, что королева крайне нуждается в поддержке, в том, чтобы кто-то дал ей гарантии безопасности ее дочери.
– Сейчас я знаю о планах англичан совсем немного, Мадам, но я могу поделиться своими подозрениями. Как только я узнаю больше, сообщу вам.
Она благодарно кивнула.
– Это все, о чем я прошу. Регент решит, что делать с теми, кто вовлечен в заговор.
Уильям наклонился к Марии и, понизив голос, медленно, обстоятельно рассказал ей все, что знал и думал о сложившейся ситуации. Наконец он склонил голову и произнес уже громче:
– Обещаю, пока я жив, маленькая королева будет в безопасности.
Тамсин стояла, прислонившись к стволу дуба. Свет костра не проникал под ветви дерева, и девушка, оставаясь в полутени, наблюдала за танцующими.
Ее родственники-цыгане кружились в дикой пляске и смеялись под жизнерадостные звуки виолы, на которой играл ее кузен. Мелодия поднималась к верхушкам деревьев, окружавших поляну, и уносилась в небо.
