– Сэр, я…
– Вы не думали, что последует объяснение относительно содержимого? Или вы не заглядывали внутрь?
– Я, конечно, нашел портрет, но его наличие там вовсе не означает, что…
Сомертон поднял голову:
– Прошу прощения, разве я интересовался вашим мнением относительно наличия портрета постороннего мужчины в шкатулке моей супруги?
– Нет, сэр, но…
Граф сложил бумагу и потянулся за палочкой черного воска. Он поднес ее к пламени газовой лампы и буркнул:
– Тогда будьте добры передать это сообщение леди Сомертон точно в назначенный час. А пока отнесите это письмо мистеру Натаниэлу Райту из «Райт Холдингс Лимитед». – Он опустил печать в расплавленный воск, запечатал письмо и протянул ей.
Луиза взяла письмо и с интересом взглянула на печать.
– Вы пользуетесь архаичными методами.
– Зато надежными. Так я уверен, что мою записку прочитает только тот, кому она предназначена.
– Ваша милость! Не знаю, что именно вы задумали, но настоятельно советую…
– Советуете мне? Мой секретарь имеет наглость давать мне советы?
– Дело в том, что месть за подобные оскорбления обязательно причиняет боль мужчине, который мстит. Неужели вы не понимаете…
– Не понимаю я только одного, мистер Маркем, что заставило вас предположить, что мне нужны ваши советы.
– Я только хочу, чтобы вы были счастливы, сэр, – выпалила Луиза и тут же прикусила язык, но было уже поздно. – Чтобы не корили себя, – тихо добавила она, решив, что терять уже нечего.
На невозмутимой физиономии графа не отразилось ни одной эмоции.
– Вы чрезвычайно добры, мистер Маркем. И поскольку вам так нравится проводить полдня в праздности, доставив письмо мистеру Райту, можете считать себя свободным до вечера, до того момента, как вам надо будет посетить ее милость.
– В этом нет необходимости. Я…
– Увидимся здесь ровно в половине восьмого, мистер Маркем.
Тон, которым это было сказано, не допускал возражений.
Луиза убрала письмо во внутренний карман.
– Что-нибудь еще, сэр?
Сомертон холодно улыбнулся, продемонстрировав ровные белые зубы.
– Думаю, для одного утра вполне достаточно, или вы со мной не согласны?
Герцог Олимпия держал письмо над кипящим чайником.
– Меня мучит совесть, – сообщила Луиза.
– Ничего, дорогая, подобная привередливость очень скоро проходит, – сказал герцог. – Ты поступила совершенно правильно, принеся это мне.
Луиза внимательно следила, как аккуратно он обращается с письмом.
– Просто я боюсь, что он мог задумать что-то плохое. И это повредит и ему, и нам.
– Да, этот человек бывает неразборчивым в средствах. Но пока нет ничего ужасного. – Олимпия отодвинул чайник и снял печать кончиком ножа.
– Вы уверены в том, что делаете, дядя? А вдруг этот мистер Райт узнает, что письмо вскрывали? – Луиза попыталась заглянуть через плечо герцога. Она нашла его на прогулке в Гайд-парке, где он ежедневно бывал ровно в десять часов, – на случай, что ей понадобится передать что-нибудь срочное.
Разумеется, она не обратилась прямо к нему. Подала условный сигнал, после чего направилась в заранее обусловленный паб, расположенный на боковой улочке, неподалеку от Пиккадилли. Там секретарь, направляющийся куда-то с поручением хозяина, вполне мог промочить горло пинтой славного английского эля, ни у кого не вызывая подозрений. Луиза впервые зашла в эту заднюю комнату за деревянными панелями и с удивлением заметила, как много здесь всевозможных профессиональных инструментов, в том числе чайник и маленькая газовая плитка.
– Совершенно уверен, – сказал Олимпия. Он быстро прочитал записку, сложил ее и достал откуда-то ящичек с восковыми печатями разных цветов.
– Вы не хотите показать мне записку? – возмутилась Луиза.
– Конечно, нет. Она не имеет к тебе никакого отношения.
– Тогда к чему она имеет отношение?
– К другим делам.
– Дядя, если вы забыли, я глава государства! – воскликнула Луиза. – И к тому же я подозреваю, что она как-то связана с кузеном Роналдом.
– Ты права. Но опасаться нечего. Лорд Сомертон делает в точности то, что я надеялся, и именно тогда, когда мне это надо. Все идет по плану. – Олимпия перебирал печати, внимательно изучая каждую. – Если повезет, Пенхэллоу через две недели благополучно покинет эту страну…
– Вместе с леди Сомертон?
– Вопросы, вопросы… А, вот то, что нам нужно. – Олимпия показал Луизе печать и отставил в сторону ящичек. После этого он ловко повторил процедуру запечатывания письма, которую недавно проделал Сомертон.
– Так что, с ней?
– Я бы сказал, будет видно. В любом случае все это не имеет никакого отношения к тебе. Это совсем другое дело, и в высшей степени секретное. – Герцог протянул девушке запечатанное письмо: – Все в порядке. Иди и ничего не бойся.
– Но вы уже впутали меня, и я должна знать…
Олимпия снова надел пальто и водрузил на седую голову шляпу.
– Дорогая, ты все неправильно понимаешь. Чем меньше знаешь, тем безопаснее, и не только для тебя – для всех. Но, конечно, в первую очередь для твоей важной персоны. – Герцог взял ее руку, поцеловал и весело подмигнул: – Доверься своему старому дядюшке, хорошо?
День оказался бесконечным.
Луиза села и сняла перчатки. У нее так сильно замерзли руки на ледяном февральском ветру, что теперь в тепле кафе-кондитерской кожу неприятно покалывало.
Что задумал Сомертон? Понятно, что ничего хорошего. Должно быть, у него на уме что-то особенно низкое, если он отослал ее из дома, чтобы ненароком не вмешалась.
А она обязательно вмешается. Вернется не вечером, а сейчас и… И что?
Она взглянула на чашку чая, стоящую перед ней, и анемичный сандвич с кресс-салатом на блюдце. Луиза ненавидела кресс-салат и не совсем понимала, как умудрилась заказать его. Покинув тайное логово Оливии в Мейфэре, она двигалась с грацией и эффективностью автомата и с трудом вспомнила, что на самом деле доставила письмо Сомертона по назначению. Но если бы кто-нибудь попросил ее описать, как выглядит контора Райт Холдингс Лимитед или сам мистер Райт, она бы ответила, что и контора, и ее хозяин производят внушительное впечатление.
Мистер Райт окинул ее острым проницательным взглядом. Это сразу пробудило в ней инстинкт самосохранения. Серые пронзительные глаза – единственное, что она запомнила.
Несомненно, она вызвала любопытство Райта, поскольку настояла, чтобы ее пропустили к нему, и ему пришлось прервать какую-то встречу, вероятно, жизненно важную для финансового благополучия Британской империи.
– От лорда Сомертона, – заявила Луиза, протянув ему письмо.
