Кейт не могла отрицать того, что между ними действительно что-то было, и она лелеяла в сердце воспоминания об этом.
– Я ничего не могу поделать, когда… – Она коснулась рукой шеи и не нашла привычного украшения. Никто, кроме членов ее семьи, не знал о ее врожденном даре. – Иногда я оказываю на мужчин странное действие, – решилась признаться девушка, но Фрейзер лишь раздраженно фыркнул.
– Я знаю это. Идите вперед. – Он подтолкнул девушку и поддержал, когда та едва не упала, споткнувшись.
– Вижу, мои попытки все вам объяснить бесполезны.
– Вам не нужно этого делать. Я знаю, что произошло между нами, и могу догадаться, что вы бывали в подобном… затруднительном положении и раньше, мисс Хелл.
– Но в случае с вами… все по-другому. Алек остановился и повернул ее к себе.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я никогда не делала подобного раньше, – призналась Кейт.
Мужчина нахмурился:
– Вы всем так говорите?
Кейт с трудом перевела дыхание. Ей показалось, что на этот раз по лицу ударили ее.
– Я не распутница.
– Тогда кто же вы? И зачем знакомитесь с офицерами? Кейт отвернулась. Ей показалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
– Я не могу сказать вам этого.
– Кем бы вы ни были, – прорычал Алек, – о том, что случилось в моей постели, нужно забыть!
Кейт взглянула на капитана:
– Забыть?
– Сейчас это не имеет никакого значения, потому для нас обоих лучше выбросить это из памяти. – Алек вновь двинулся вперед, перекинув через плечо сумку и таша девушку за собой. – А что касается Гранта, должен вас предупредить: он все помнит и ничего не прощает.
– В отличие от вас, – протянула девушка.
– Вот именно. – Алек произнес это так невозмутимо, что Кейт ощутила пробуждающееся в душе упрямство. Она остановилась, отказываясь идти дальше.
– Кейт, дорогая, – произнес Алек, засовывая руку в сумку и доставая оттуда цепи с наручниками, – или вы пойдете сейчас со мной, или мне придется надеть на вас это.
– Просто оставьте меня здесь. Со мной ничего не случится.
– Я не брошу вас там, где вас могут найти люди Гранта, – твердо сказал Фрейзер.
– Но почему? Я в любом случае окажусь в тюрьме!
– Вы ведь не хотите туда попасть?
– Не хочу. – Кейт сердито посмотрела на Фрейзера.
– Хорошо. Так что вы выбираете?
– Раз уж мне придется идти с вами, не могла бы я получить свою цепочку? – Девушка протянула руку. – А в обмен на это я обещаю больше не упрямиться.
– Что-то подсказывает мне, что сделки с Кэти Хелл не доведут меня до добра, – тихо проворчал Алек.
– А вы попробуйте. – Кейт знала, что сильно рискует. Она часто чувствовала себя околдованной в присутствии этого мужчины, хотя самому Алеку каким-то образом удавалось противостоять ее чарам. Единственным исключением была та ночь, о которой Кейт не могла забыть с такой же легкостью, как капитан Фрейзер.
Вытащив руку из сумки, Алек раскрыл ладонь, на которой лежала освещенная луной, похожая на маленькое серебряное озеро цепочка с мерцающим на ней кристаллом. Кейт протянула руку, но Алек тотчас же сжал пальцы.
– Мне бы хотелось, чтобы эта маленькая безделушка оказалась единственной цепью в вашей жизни, Кейт, – тихо произнес он.
У нее подкосились колени.
– Отдайте мне мое украшение, сэр.
– У меня нет никакого желания надевать на вас наручники, но я также не намерен беспрерывно торговаться с вами. Мне придется поверить вам на слово, хотя мне кажется, что вы сбежите при первой же возможности, – заметил Фрейзер.
Кейт вздохнула:
– Сбегу.
– Честный ответ. Я оставлю цепочку у себя в качестве гарантии вашего примерного поведения. Ничего больше я не могу предложить.
Девушка посмотрела на капитана. Кровь бросилась ей в голову. Он мог предложить еще очень многое. Если бы капитан поцеловал ее, она вообще перестала бы сопротивляться.
Лицо офицера было так близко, что Кейт показалось, будто он хочет поцеловать ее так же, как и раньше, и ей вдруг мучительно захотелось этого. Откинув голову назад, девушка ждала. Она уже решила, что позволит Фрейзеру это и будет наслаждаться его поцелуем, пока он не заставит ее забыть о страхах и потрясениях. Кейт прикрыла глаза.
– Позже, дорогая. – Алек убрал цепочку в сумку. – Думаю, сейчас не время затевать подобные игры.
Обиженная Кейт старалась стряхнуть с себя оцепенение, которое она всегда испытывала в присутствии Фрейзера, воспротивиться его влиянию, остановить трепет своего сердца.
– Постоялый двор в этой стороне? – спросила она, проходя мимо Фрейзера на ватных ногах.
Нагнав Кейт, Фрейзер взял ее за руку, чтобы провести сквозь заросли деревьев.
– Предупреждаю, ведите себя прилично. Никаких попыток сбежать или затеять ссору. И не вздумайте драться с сопровождающим вас офицером.
– Вы приписываете мне дурные замыслы. – Кейт с вызовом подняла подбородок и выдернула руку, хотя прикосновение было угрожающе приятным.
– Да замышляйте что угодно, если будете держать это при себе.
– Я учту это.
– Хорошо. А теперь дайте мне слово, как уроженка гор земляку.
– Земляку? Ну уж нет. Вы обычный офицер в шотландской одежде.
– Я капитан независимого полка Ловата, и меня все считают горцем, кроме вас.
– Вы живете в Эдинбурге, носите красный мундир и скорее всего сочувствуете вигам. Вы настаиваете на том, чтобы я держала себя прилично, хотя не имеете на это никакого права. Мои земляки не ведут себя подобным образом. Клятвы горца для вас ничто.
– Я родился и вырос в Инвернесшире, говорил на гэльском языке, пока не вырос из детских штанишек, и всю жизнь носил плед, – ответил Фрейзер. – Клятвы горца – все для меня.
Кейт выдержала взгляд мужчины. Как бы ей хотелось ему поверить! Когда она впервые увидела капитана Фрейзера в Сент-Джеймском дворце, он выглядел как величественный воин-горец. В тот день Кейт немного влюбилась в него, но он оказался вовсе не тем, за кого она его принимала.
– Если бы вы были горцем, вы разделяли бы взгляды якобитов.
– Не обязательно. AmFreiceadanDubh, или, как нас иногда называют, «Черный патруль» сам обеспечивает поддержание порядка. Именно это я пытаюсь сделать сейчас, – поморщившись, произнес Алек. – Мы не пособники якобитов, а связующее звено между Шотландией и королем.
– Многие скажут, что мы вовсе не должны сотрудничать с ними. Й я не стану обмениваться клятвами с человеком, которому не верю.
– Вы дадите мне слово, или эти цепи окажутся у вас на руках. – Алек приподнял сумку, в которой звякнули наручники.
– Это не смешно.
– Я и не думал смеяться. А теперь ваше слово, – угрюмо произнес офицер. В его тоне уже не было веселых ноток.
