— С капитаном все в порядке, мем-сахиб. Люди целы, а с кораблем — беда. С берега к нам плывут какие-то суда. Скоро нас заберут отсюда. Я иду за веревками, извините, пожалуйста.
Джульетта облегченно вздохнула и улыбнулась. Оставалось только ждать, пока Росс пришлет за ней. Она вернулась в каюту и посмотрела в иллюминатор. К ним приближались маленькие суденышки. Ветер раздувал их полосатые паруса, и они неслись так стремительно, что казалось, всего за пару минут достигнут несчастной «Грейс». Джульетта даже видела людей на палубах этих кораблей — темнокожих, очень ярко одетых, на головах тюрбаны. Она заметила, как блеснули на солнце их стальные мечи. В свете утра яснее различалась береговая линия, и девушка смогла разглядеть вдали город с белыми зданиями и высокими узкими башнями. «Арабы», — вдруг подумала она, пытаясь вспомнить, какая страна находится севернее Мозамбика. Кажется, Танзания, если только их не унесло штормом совсем в другую сторону.
Суда исчезли из поля зрения Джульетты, а «Грейс» сильно наклонилась. Стали слышны крики и незнакомая речь. Прислушиваясь к происходящему на палубе, девушка остановилась в дверном проеме, ожидая Росса. Сейчас он должен прийти, ведь капитан обязан забрать судовой журнал перед тем, как покинуть корабль.
Неожиданно раздались пистолетные выстрелы и зазвенели мечи. Кто-то пронзительно закричал и тут же замолк, поперхнулся. Потом опять начался невообразимый шум; топот, выстрелы и крики, звон оружия. Наверху шло сражение. Джульетта выглянула в коридор, Хозе нигде не было видно, а на сходном трапе появилась толпа босоногих, бородатых мужчин в тюрбанах. Заметив оцепеневшую от ужаса Джульетту, они подбежали, гнусно ухмыляясь, о чем-то заспорили, перебивая друг друга, в конце концов, схватили ее и потащили вверх по трапу.
На палубе девушку перехватил и поставил рядом с собой огромный араб свирепого вида. Девушка с ужасом поняла, что стоит в луже крови, которой просто была залита палуба. Она оглянулась, отыскивая среди погибших капитана, но Росса нигде не было. Наконец Джульетта увидела капитана в окружении арабов. Он размахивал абордажным крюком и яростно ругался на каком-то языке, который противники Росса, кажется, понимали. Араб, державший Джульетту усмехался, хотя абордажный крюк Росса уже отправил за борт двоих из бандитов. В воздухе сверкнула сталь кинжала, направленного темнокожим гигантом в Росса. Крик Джульетты, предупреждавший его, был прерван арабом, схватившим девушку за горло. Кинжал по рукоятку вонзился в правую руку Росса, и крюк выпал. Разбойники набросились на капитана и повалили, избивая. Когда Росс все-таки поднялся, Джульетта увидела, что он весь изранен. Капитан стоял бледный, как полотно, а из разорванного рукава кителя стекала кровь. Девушка хотела броситься к нему, но араб по-прежнему крепко держал ее за шею.
Арабы согнали всех заключенных на середину палубы, затем отделили мужчин от женщин. Их вожак, оценивая, осмотрел каждого, будто покупал рабочий скот. Арабы, переговариваясь между собой, расталкивали заключенных, пока каждую группу не разделили еще на две. Потом просто, словно резали фрукты, закололи кривыми кинжалами старых и больных, небрежно побросав изуродованные тела за борт. Вода за бортом вскипела кровавой пеной, вскоре все исчезло. Джульетту стало мутить — какая страшная смерть, какая ужасающая жестокость. Росс и шестеро оставшихся мужчин были отправлены на одномачтовое арабское судно. Джульетту и четверых молодых женщин отогнали к поручням — их повезут отдельно от мужчин. На мгновение Джульетта встретилась взглядом с Россом, тот отвернулся, и девушку словно обдало холодом. Почему он так повел себя? Но, возможно, Росс решил, что именно так и будет лучше. Спотыкаясь, она сама спустилась по лестнице и села, съежившись, среди женщин из трюма. Никто не вымолвил ни слова. Через некоторое время арабы стали смеяться, показывая в сторону «Грейс». Джульетта обернулась: корабль медленно погружался в воду. Море забирало свою жертву. Росс лишился и корабля, и команды, оказавшись теперь в одной связке с осужденными.
Они причалили к белому песчаному берегу. Женщин высадили и связали друг с другом таким образом, чтобы они не смогли убежать, но могли идти, что называется, след в след. Девушку, стоящую первой, подтолкнули, и остальные, спотыкаясь побрели за ней по песку. Судна, на котором увезли Росса, нигде не было видно. В конце концов, им все равно не быть вместе. Увидит ли Джульетта его когда-нибудь? Эта мысль хлестнула ее, как бичом. Вдруг Джульетта обратила внимание, что какой-то араб задумчиво смотрит на нее. Она упрямо вздернула подбородок: никто не должен видеть ее слез. Откуда знать этому арабу, что она в отчаянии лишь из-за разлуки с любимым. Джульетта бросила на своего конвоира презрительный взгляд, и тот слегка улыбнулся, словно обрадовался.
— Куда мы идем? — резко спросила она, пытаясь махнуть связанными руками.
Он посмотрел вперед, потом на нее и кивнул.
— Багамайо-Вадатадо, — пробормотал араб и указал куда-то, очевидно, в сторону этого самого Багамайо.
Джульетта пожала плечами. Она ничего не поняла. Может быть, так называется город, который она заметила еще в иллюминатор. Однако город находился явно дальше, чем ей тогда показалось. Впереди не было ничего, кроме движущихся песков и отвесных скал.
Выносливостью конвоиры намного превосходили своих пленниц. Девушки уже выбились из сил, поскольку шли милю за милей без остановок. Веревки, связывавшие их друг с другом, не позволяли остановиться ни на минуту. Солнце, пылавшее раскаленным шаром, из которого сыпались огненные стрелы, нещадно измучило несчастных. От пота волосы слиплись, одежда натирала. Песок сменили острые камни. Когда они шли по песку, Джульетта радовалась, потому что была обута в сандалии, но теперь острые камни врезались в пальцы, проникая через края легкой обуви. Девушка, шедшая впереди, упала, и все они рухнули на камни. Джульетта заметила, что та бедняга стала мертвенно-бледной и дышала с трудом. К девушке, упавшей первой, тут же подскочил араб и, бешено жестикулируя, стал дергать за веревку. Джульетте стало жаль ослабевшую от жары, испуганную девушку, ведь такое могло случиться и с ней. Джульетта повернулась к тому мужчине, у которого пыталась узнать о пути следования, и заговорила резко и зло.
— Вы что, принимаете нас за верблюдов, способных часами идти без передышки? Ради всего святого, дайте нам отдохнуть и попить. — Она откинула голову и поднесла руки ко рту, будто пила воду, затем продолжила: — Вы хотите погубить нас от жары? Так мы не сможем дойти туда, куда вы нас ведете.
