– Я уже выработала план, но Фиона пока на него не согласилась, – призналась Мэб, понимая, что нашла в лице Грегора сильного союзника. – Могу тебе сказать лишь, что в тот день, когда нашему лэрду будут снимать швы, мне потребуется некоторая помощь, чтобы… потеряться.
Грегор рассмеялся:
– Да будет так! Обещаю тебе, Мэб, что в тот день ты будешь неуловима как дым.
– Как ты думаешь, наш лэрд рассердится, когда поймет, что его заманили в ловушку?
– Думаю, немного рассердится сначала, но узнав, что все делалось для его же блага, что в результате он получил то, что хотел, успокоится. Правда, ему может потребоваться какое-то время, чтобы это понять.
Фиона лежала на кровати, уставившись в потолок. Она устала, однако никак не могла заснуть. Мысли путались, не давая покоя. Слова Мэб все время крутились у нее в голове. Нужно было хорошенько поразмыслить над тем, что она ей сказала, но Фиона никак не могла сосредоточиться. Она уже жалела, что поговорила с Мэб, раскрыла перед ней душу. Было бы гораздо спокойнее, если бы она смирилась с тем, что все пропало и не в ее власти что-то изменить. Тогда сейчас она не чувствовала бы себя настолько выбитой из колеи.
Нужно было принять решение, похоже, пока она этого не сделает, не найти ей покоя. С одной стороны, Фиона была уверена, что Эван – мужчина, предназначенный для нее, и была готова претворить в жизнь план Мэб. Но, с другой, уязвленное самолюбие не позволяло ей этого сделать. Ей претила сама мысль о том, чтобы заманить Эвана в ловушку, воспользоваться своей невинностью, чтобы заставить его жениться. Фионе хотелось, чтобы Эван любил ее и сам попросил выйти за него замуж.
Чертыхнувшись, Фиона закрыла глаза. Эван намерен держать ее на расстоянии. Он решил выяснить, кто она такая, взять за нее выкуп и отправить домой. Он не подпускает ее к себе, не разрешает ухаживать за ним, не желает понять, как им хорошо может быть вместе. Если она хочет его заполучить, нужно идти напролом, используя любые средства, чтобы удержать его подле себя, до тех пор пока не вобьет ему в голову, что лучшей жены ему не найти.
Поняв, что это и есть решение, Фиона почувствовала наконец, что засыпает. Дальнейшая жизнь сулила не только удовольствие, но и боль. Какому мужчине понравится, когда его к чему-то принуждают или обманывают? И такой мужчина, у которого есть сила воли удовлетворять свою страсть лишь раз в году и при этом жить среди женщин, готовых ему отдаться, наверняка весьма неохотно меняет свое решение. «Что ж, по крайней мере он не станет мне изменять, пока мы будем решать свои проблемы», – подумала Фиона и заснула.
Эван прекрасно понимал, что волнение, которое он почувствовал, едва Фиона вошла в комнату, отразилось на его лице. Несмотря на уверения Грегора и Саймона, что они никак не могут отыскать Мэб, он все-таки надеялся ее увидеть. Наверное, он перестарался, заявив, что желает как можно скорее снять швы: похоже, они решили, что он даже не может дождаться, пока они отыщут Мэб.
Фиона мило ему улыбнулась, подходя к кровати, и Эван почувствовал, как внутри у него все сжалось от желания. Очевидно, то, что он в последнее время с ней не виделся, ничуть не уменьшило страсть, которую он к ней испытывает. Что ж, об этом можно было бы сразу догадаться. Ведь в течение всех восьми дней, с тех пор как он ее прогнал, не было минуты, чтобы он о ней не думал. Время оказалось не властно над воспоминанием о том, какая у нее мягкая кожа, нежное тело, сладостные губы. Эван поспешно натянул на себя одеяло, чтобы Фиона не заметила, насколько он возбужден.
– Где Мэб? – спросил он.
– Похоже, никто не знает, – ответила Фиона. – Наверное, отправилась собирать травы или растения для своих лекарственных нужд. Мне очень жаль, но тебе придется иметь дело со мной, как бы неприятно тебе это ни было.
– Ты мне вовсе не неприятна, – пробормотал Эван и поспешно прибавил: – Просто я привык к Мэб.
– Конечно.
В голосе Фионы послышались недоверчивые нотки, и Эван разозлился. Самому ему казалось, что он придумал разумное объяснение своему нежеланию обращаться за помощью к Фионе. В конце концов, Мэб он знает уже много лет, она ему как мать. И потом, вряд ли какому-то мужчине будет приятно, что молодая, красивая девушка видит его немощным.
Когда Фиона откинула одеяло, оголив его ногу, Эван замер. Легкие прикосновения ее пальцев к коже, когда она стала снимать повязку, оказали на него такое возбуждающее действие, что ему пришлось стиснуть зубы, чтобы укротить желание. Однако вскоре Эван с ужасом осознал: боли, которую он испытывает во время удаления швов, недостаточно, чтобы усмирить всевозрастающее желание.
В нем пробуждается зверь. И с каждым легким прикосновением рук Фионы к его телу этот зверь все выше поднимает голову. Эван пытался думать об урожае, о скоте, о записях, которые делал в гроссбухе, но ничего не помогало. Слишком много времени он провел, думая о Фионе, о том, какими сладостными были их объятия и поцелуи. Когда толстая коса девушки соскользнула с ее плеча и коснулась его бедра, Эван затрепетал. А в следующее мгновение он потянулся к ней, прекрасно сознавая, что на сей раз не сумеет держать себя в узде.
Вытащив последнюю нитку, стягивающую шов, Фиона попыталась сосредоточить внимание на шраме, который предстал перед ее глазами, однако у нее ничего не получилось. Ей пришлось стиснуть руку в кулак, чтобы не поддаться желанию погладить длинную мускулистую ногу Эвана. Фиона даже поразилась самой себе: надо же, как сильно она, оказывается, влюбилась в Эвана.
Впрочем, погладив его бедро, она, быть может, таким образом соблазнит его, подумала Фиона. Мэб ей ясно дала понять, что, если Эван решит вести себя как джентльмен, Фионе самой придется его соблазнить. Как выразилась Мэб, слегка подтолкнуть в нужном направлении. Моля Бога, чтобы Эван не заметил ее смущения, Фиона осторожно положила руку на его сильное бедро.
У Эвана перехватило дыхание, что не укрылось от внимания Фиоиы. Но только она повернула голову, намереваясь взглянуть на него, как он схватил ее за косу и притянул к себе. Фиона не сопротивлялась, лишь вздрогнула под его взглядом, заметив, что глаза его потемнели от страсти. Если после такого взгляда он вновь отошлет ее прочь, значит, ей никогда не удастся его соблазнить.
– Я же сказал тебе, что было бы лучше, если бы за мной ухаживала Мэб, – проговорил Эван.
– Мэб куда-то ушла, – ответила Фиона. – И потом, какая разница, кто будет снимать швы, Мэб или я.
– Очень большая. Если бы здесь сейчас была Мэб, мне бы не захотелось сделать вот это.
Фиона тихонько ахнула, когда Эван молниеносным движением подхватил ее под мышки и потянул на себя. Фиона уперлась руками в его широкую гладкую грудь, чтобы удержаться, и Эван тихонько застонал и прильнул губами к ее губам.
