Ознакомительная версия.
– И отведу её сюда? Не думал, что ты за идиота меня держишь.
– Это она тебя за идиота держит, – засмеялась Матильда. – Но зачем ты меня сюда привёл? Мы ведь не влюблённые.
– Это действует не только для влюблённых, Тильда, – пояснил Герик. – Просто сюда приходят в основном, чтобы обменяться клятвами любви, но здесь также можно обменяться клятвами дружбы. Суть та же – мы будем связаны на всю жизнь. Мы будем чувствовать, когда одному из нас плохо или требуется помощь… Будем ощущать с полуслова настроение друг друга… И не сможем предать друг друга.
Матильда слушала его, затаив дыхание. Было бы просто великолепно обменяться здесь клятвами с любимым, но его нет… Есть Герик, её лучший друг. И она была согласна.
– Конечно, давай! – с энтузиазмом воскликнула она. – Вот Лоана обзавидуется мне, если узнает.
Герик рассмеялся.
– Не думаю, она-то уж не хочет быть моим другом. А теперь давай сюда свою правую руку.
Герик достал из чехла на поясе маленький кинжал, провёл лезвием по своей ладони, потом сделал такой же надрез на руке Матильды и после этого соединил их руки вместе так, чтобы его и её кровь смешались.
Крепко обхватив её ладонь своей, Герик, закрыв глаза, стал читать вполголоса заклятие на старобретонском, который мало кто знал теперь. Сама Матильда понимала лишь некоторые слова, но этого было не достаточно, чтобы различить общий смысл того, о чём говорил сейчас Герик.
Он бормотал заклятие минуты три. Матильда уже начала уставать от монотонности его речи, да и Герик сжимал её ладонь так крепко, что порез начал сильно болеть.
Но вот он замолчал и чуть ослабил хватку. Он прижал свою и её ладони к коре дуба и отчётливо произнёс заключительные слова, которые Матильда смогла примерно перевести.
«И ты, отец дуб, соедини нас, двоих почитателей земли, в союз столь крепкий, как кора на твоём стволе, и да всели веру в наши сердца».
Потом Герик убрал свою руку, и Матильда последовала его примеру. Они постояли несколько минут молча; силы как будто покинули их после этого ритуала. У Матильды закружилась голова, и потемнело в глазах. Она посмотрела на свою руку и увидела кровь, размазанную по всей ладони, и грязь, попавшую в рану.
Она отошла чуть в сторону от Герика и через пару секунд вернулась с двумя листками мяты. Один приложила к своей ладони, другой – к Герика.
– Вернёмся в деревню? – спросила она, слишком опустошённая для дальнейшей прогулки.
– Да, – просто ответил Герик.
В молчании они шли весь оставшийся путь до дома. Как всегда, они забрели слишком далеко, и теперь уже минул час, а они всё ещё шли по лесу.
На душу Матильды опустилось умиротворение. Она поверила в то, что теперь их связь с Гериком станет воистину неразрывна. Они и так были близкими друзьями, а теперь и вовсе станут почти как брат с сестрой. Она надеялась только, что он быстро позабудет об Аньес. Ей не хотелось, чтобы Герик страдал.
– Чувствуешь? – спросил её вдруг Герик. – Запах чего-то сладкого, мёда…
– Знаешь ли ты, что здешние камни источают мёд? [19] – лукаво посмотрела на него Матильда.
– Это не мёд, это земляника! – осенило Герика.
Он скрылся в листве кустарника. Матильда не пошла за ним следом, оставшись на тропе. Но через минуту, уже издалека, послышался голос парня.
– Эй, Тильда, я был прав! Иди сюда, – звал он.
Она пошла по следам Герика, и вскоре вышла на поляну. Земляничную поляну! Герик уже расположился среди ягоды и ел её горстями. Матильда рассмеялась, последовав его примеру, тоже уселась на траву и стала поглощать лакомство.
– Первая в этом году, – с улыбкой сказала она. – И мы первые, кто её попробовал.
– Скажи спасибо моему носу, – с набитым ртом проговорил Герик. – Без него мы бы были не первыми.
– Точно. Спасибо, нос! – засмеялась Матильда, щёлкнув парня по носу.
Они опустошили почти всю поляну, изредка перебрасываясь фразами и смеясь. Когда же, наконец, им стало уже плохо от съеденного, они ушли и снова побрели к деревне.
К счастью, Крэйвек был уже близко. Подходя к деревне, Герик опять спросил девушку:
– Чувствуешь?
Но на этот раз голос его звучал обеспокоенно. Пахло дымом.
Матильда с опаской взглянула на него.
– Это ведь не может быть пожар…
Герик ответил ей красноречивым взглядом. Они ускорили шаг и вскоре вошли в деревню. Здесь и правда недавно случился пожар. Несколько домов на окраине были сожжены дотла, дым ещё витал в воздухе. Матильда бросила взгляд на видневшийся дом Герика и с облегчением заметила, что он не пострадал. Их же дома не было видно из-за загораживающей его часовни.
– Что случилось? – спросила Матильда у старика-крестьянина, как только вошла в деревню.
– Деточка, несчастье, – сказал он гнусавым голосом. – Несчастье какое приключилось!
Он смотрел в сторону одного из догоравших домов, и Матильда поняла, что он принадлежал старику. Но тут он посмотрел на неё и, резко вскрикнув, схватился за крест, висящий на его груди.
– Бог ты мой! Да ведь ты дочка Марильяков!
Сердце Матильды замерло. Она поняла, что случилось что-то очень плохое. Медленно она прошла вниз по дороге так, чтобы увидеть свой дом, который вскоре был как на ладони. Он тоже сгорел. Вид обугленного остова привёл её в неописуемый ужас.
Матильда сорвалась с места и, как ветер, полетела к дому. Она чувствовала, что Герик не отстаёт от неё ни на шаг, но, даже если бы он не последовал за ней, она не придала бы этому значения. В её душе царил беспредельный страх. Она знала, просто знала, что сожжённый дом – это ещё не всё.
Достигнув дома, Матильда на миг остановилась, в оцепенении разглядывая место, где жила с самого детства. Место, где родилась, где прошли самые счастливые часы в её жизни, где…
Она заставила себя пойти к нему, но ноги отказывались ей служить. Они будто приросли к земле и не хотели двигаться дальше. Ужас сковал всё её тело.
Вокруг собралось много народу, однако ей все уступали дорогу. Несколько сильных крестьян бегали с вёдрами и тушили остатки пожара. Среди них она заметила Донана, во взгляде которого, обращенного на неё, плескалось сочувствие.
Кто-то положил ей руку на плечо, останавливая, хотя она и так ни шагу не могла сделать. Она услышала голос Герика позади себя, но всё было как в тумане, и она не могла различить, что он говорит, что говорят другие. В глазах стоял остов её дома…
Тут она поняла, что вот-вот провалится в обморок, чего никак нельзя было допустить.
К счастью, кто-то сильно стал трясти её за плечо.
– Тильда! – почти кричал Герик. – Тильда, послушай!
Она заморгала. Глаза стали слезиться от дыма, и в горле запершило. Закашлявшись, она посмотрела на Герика, потом перевела взгляд на старую Риннон, что стояла рядом с ними. Она обняла девушку, как то часто делала, когда Матильда была маленькой девочкой.
Ознакомительная версия.
